Неожиданная Россия (СИ) - Волынец Алексей Николаевич - Страница 74

Протурецкий хан не собирался сдаваться, он собрал 40-тысчное ополчение и выступил из Бахчисарая навстречу русским. Здесь он попытался обмануть Прозоровского – начал с ним переговоры и в их разгар неожиданно атаковал русские войска. Но фактическим военным руководителем экспедиции Прозоровского был человек по фамилии Суворов. Будущий генералиссимус отбил неожиданную атаку татар и затем разгромил всё их ополчение.

Протурецкий хан Девлет-Гирей бежал под защиту османского гарнизона в Кафу, откуда весной уплыл в Стамбул вместе со всеми турецкими солдатами. Русские войска без труда заняли Бахчисарай, и 28 марта 1777 г. крымский «Диван» (такой феодальный совет министров) официально отстранил Девлет-Гирея от власти и признал ханом так приглянувшегося царице Екатерине Шагин Гирея.

Турецкий султан, как глава мусульман всего мира, однако не признал Шагина крымским ханом. В итоге молодой Шагин Гирей стал править без духовной санкции халифа, но при полной поддержке России… Правда, стоит отметить, что по соглашению с Шагин Гиреем Россия в качестве возмещения своих затрат на его поддержку получила доходы крымской казны с соляных озер, все взимаемые с местных христиан налоги, а также гавани в Балаклаве и Гезлеве (ныне называемом Евпаторией). Фактически вся экономика Крыма попала под русский контроль.

Здесь стоит напомнить, что Крым тогда имел еще одно важное стратегическое значение, ныне совершенно забытое – он был главным и основным источником соли для Украины, европейской России и Северного Кавказа. Это в наше время соль есть нечто дешевое и обыденное, но много веков в прошлом она являлась дорогим и дефицитным товаром, без которого невозможно было обойтись ни при приготовлении, ни при консервировании продуктов в условиях тех технологий. На рубеже XVIII–XIX веков контроль за потоками крымской соли сыграет важное значение в присоединении к России северного Кавказа и Закавказья. Но вернёмся в Крым к его новому хану…

«Крымский Петр I»

Проведя большую часть жизни в Европе и России, где он получил прекрасное современное для тех лет образование, Шагин-Гирей сильно отличался от всего высшего сословия своей родной страны. Познакомившись с европейской культурой и оценив многие достижения европейцев, он, заняв ханский престол, решил преобразовать экономику и уклад Крымского государства на европейский манер, благодаря чему придворные льстецы в Бахчисарае даже стали называть его «крымским Петром I».

По примеру царя Петра хан Шагин начал с создания регулярной армии. До этого в Крыму существовало только ополчение, которое собиралось в случае опасности, либо при подготовке очередного набега за рабами. Роль постоянно войска играли турецкие гарнизоны, но они эвакуировались в Турцию после заключения Кючук-Кайнарджийского мирного договора. Европеизированный хан Шагин-Гирей провел перепись населения и постановил брать с каждых пяти татарских домов по одному воину, причем эти дома и должны были снабжать воина оружием, лошадью и всем необходимым. Такая затратная для населения мера вызвала сильное недовольство и создать многочисленную армию новому хану не удалось, хотя у него и появилась относительно боеспособная ханская гвардия.

Чтобы освободиться от гнета вековых традиций и влияния олигархии из шести наиболее знатных татарских родов, Шагин, опять же следуя примеру Петра I, пытается перенести столицу государства в приморскую Кафу (Феодосию), где начинается строительство большого дворца. Осознавая, что для преодоления средневековья необходимо современная структура государственного управления, Шагин-Гирей вводит новую систему чиновничества – по примеру России создается иерархическая служба с фиксированным окладом жалованья, выдаваемым из ханской казны, местные чиновники лишаются старинного права брать поборы непосредственно с населения.

Чем шире разворачивалась реформаторская деятельность «крымского Петра I», тем больше возрастало недовольство аристократии и всего татарского населения новым ханом. Особенное недовольство низов вызвало создание регулярного войска, что подразумевало постоянную службу и расходы на неё, чего у татар никогда не было.

Игры в Петра были не очень успешными, но в традициях крымского средневековья вполне кровавыми – европеизированный хан Шагин Гирей казнил заподозренных в нелояльности вполне по азиатски… Кроме того, молодой хан не был чужд одновременно и «азиатской» пышности и склонности к европейской роскоши – он выписывал из Европы дорогие предметы искусства, приглашал модных художников из Италии и тому подобное. Такие заморские увлечения и вкусы шокировали средневековых крымских мусульман. Среди татар распространялись слухи, например, как доносили русские агенты в Петербург, о том, что хан Шагин «на кровати спит, на стуле садится и молитв должных по закону не делает». По понятиям правоверных мусульман примерный исламский монарх должен был спать на коврах, сидел на подушках и совершал пять обязательных намазов – а вместо этого были итальянские стулья, французские театры и русские чиновники…

Недовольство реформами «крымского Петра I» и растущим влиянием Петербурга, наряду с традиционными антирусским настроениями, подогреваемыми надеждами на Стамбул, привели к массовому восстанию в Крыму, разразившемуся в октябре 1777 г. Это восстание стало, пожалуй, самым масштабным за всю короткую историю «независимого» Крыма.

Бунт, начавшись в среде новонабранного войска, моментально охватил весь Крым. Татары, собрав крупное ополчение, сумели уничтожить крупный отряд русской легкой кавалерии в районе Бахисарая. Ханская гвардия перешла на сторону повстанцев. Восстания возглавили братья Шагин Гирея – многочисленные ханские гаремы вообще способствовали большому количеству всяческих «принцев». Один из этих братьев, бывший ранее предводителем абхазов и адыгов, был избран повстанцами новым ханом Крыма.

«Надо помышлять о присвоении сего полуострова…»

Русские отреагировали быстро и жесткого. Фельдмаршал Румянцев настаивал на самых крутых мерах в отношении восставших татар, чтобы, как они писал своим генералам, дать «возчувствовать всю тяжесть русского оружия, и довести их уже до pacкaяния». Среди мер по подавлению восстания были фактические концлагеря XVIII века, когда татарское население (в основном семьи бунтовщиков) загоняли в блокированные горные долины и держали там без снабжения продовольствием.

У берегов Крыма появился турецкий флот. В Ахтиарскую гавань (ту, где сейчас Севастополь) вошли турецкие фрегаты, доставившие десант и ноту протеста на действия русских войск в Крыму. Султан в соответствии с Кючук-Кайнарджийским мирным договором требовал вывода русских войск из независимого Крыма. Ни русские, ни турки не были готовы к большой войне, но формально турецкие войска могли присутствовать в Крыму, раз там находились и русские части. Поэтому турки попытались высадиться на крымский берег без применения оружия, а русские старались так же без выстрелов воспрепятствовать им в этом.

Здесь войскам Александра Суворова помог случай. В Стамбуле началась эпидемия чумы и под предлогом карантина русские объявили, что не могут пустить турок на берег. По выражению самого Суворова, туркам было «с полной ласковостью отказано». Турки, простояв ещё некоторое время у крымских берегов, вынуждены были отбыть обратно к Босфору. Так татарские повстанцы остались без поддержки османских покровителей.

После этого Шагин-Гирею и русским частям удалось достаточно быстро справиться с бунтовщиками. Решительные и жестокие действия русских войск, наряду с традиционной неспособностью татарского ополчения к длительным боевым действиям, привели к тому, что через несколько месяцев восстание было подавлено. Поражению восстания способствовали и тут же начавшиеся разборки между татарскими кланами и претендентами на ханский престол…

Еще до подавления восстания фельдмаршал Румянцев 30 октября 1777 г. писал князю Потёмкину и Екатерине II: «По так многим и доказательным опытам их врожденной к нам неприязни, не предвидится надежды сие дело кончить, но надобно браться за меры способные положить предел или конец таков, каков, сообразно их натуре и нашей пользе, только придуман быть может, а инако война будет бесконечная и бесполезная».