Королевская невеста-затворница (ЛП) - Диксон Руби - Страница 19

Что ж, скоро все станет понятно.

Сажусь и помогаю Халле поправить одежду. Хочется бесконечно лежать с ней на этом странном ложе, но это неправильно. Я король, но даже королям иногда приходится подчиняться обычаям. Помогаю принцессе подняться на ноги и в последний раз глажу ее по щеке.

— Увидимся завтра, любовь моя.

— Ты все продолжаешь так меня называешь, — бормочет Халла.

На что я лишь пожимаю плечами, ничего не объясняя. Пусть для начала разберется в себе. Я в своих чувствах уверен.

Халла робкой мне улыбается и проводит ладонью по волосам. Отстранившись, она снова надевает холодную вежливую маску. Принцесса вновь приходит на смену застенчивой и нежной Халле. Подобрав пышные юбки, она идет от меня прочь. Воительницы встают со своих мест и следуют к выходу за принцессой. Халла даст им ответ позже, но какой он, я знаю только завтра на церемонии. Не многие женихи получают отказ, все же воин-циклоп сделает все возможное, чтобы его женщина была довольна.

Думаю, что Халла дала положительный ответ. Однако это ничего не значит, в любой момент она вольна отказаться от брака. В голове крутятся тревожные мысли, а мог ли я сделать лучше? А если бы я ублажал ее дольше, заставил кончать три, четыре или десять раз? Смог бы повлиять на ее решение?

Отмахиваюсь от глупых мыслей. Я знаю Халлу. Если моя принцесса решит, что не может выйти замуж за циклопа, никакие ласки не заставят ее передумать.

Глава 10

ХАЛЛА

В свои покои возвращалась словно в тумане. Смутно помню, как девы-воительницы отвели меня в какую-то маленькую комнатку, где я и сообщила им свой ответ. К чести женщин, должна отметить, что обе спокойно без ухмылок и шуточек выслушали меня, за что им безмерно благодарна. Затем череда извилистых коридоров — и я, наконец, остаюсь одна. Сажусь на край постели и ошеломленно обвожу комнату взглядом.

Все те же покои, что покинула утром, но совсем другая я. Одеяла и изысканное постельное белье, изготовленные из лучших тканей королевства, так и манят уплыть в сонную негу, но тянусь за упавшим на пол меховым плащом, так напоминающем одеяние Матиора, и провожу рукой по белоснежной шерсти. Рассматриваю комнату и замечаю на стене брачные знамена. Когда-то на их месте висел фамильный герб моей семьи, а соседнюю стену украшал старинный гобелен с изображением сцен из легенд королевства. Но нет больше ни герба, ни гобелена — еще одно напоминание о том, что прошлого не вернуть и завтра королевская семья Ишрема объединится с циклопами.

Как будто об этом можно забыть.

По телу пробегает дрожь. Я все еще влажная и чувствительная. Стоит закрыть глаза и немного сконцентрироваться, как я снова ощущаю на себе язык Матиора, щедро дарящий запретные ласки, достойные самых откровенных из прочитанных мной романов. Мои самые смелые фантазии меркнут перед реальностью. От жарких воспоминаний напрягаются соски, борюсь с желанием провести по ним рукой. Если церемония Вкушения стала столь сильным потрясением, боюсь представить, что будет завтра.

Говоря откровенно, я… с нетерпением и жарким предвкушением жду последнюю церемонию. И не могу перестать краснеть. Кажется, Матиору совсем нет дела до моего возраста и того, что вполне возможно я не смогу подарить ему детей. Все, чего он хочет… это я. Целовать меня. Говорить со мной. Пить мои стоны и бесконечно прикасаться. Матиор называет меня любимой. Я словно заворожена, околдована им. Мне бы собраться с мыслями, вспомнить о долге королевы перед своим народом, но все, о чем могу думать, это Матиор. Его улыбка. Поцелуи.

Его язык.

Великие Боги, я, кажется, совершенно потеряла голову. Без сил откидываюсь на постель и мечтательно вздыхаю словно юная девушка, познавшая вкус первой влюбленности.

— Шлюха, — внезапно откуда-то раздается злое шипение.

Застигнутая врасплох, резко сажусь на кровати и лихорадочно осматриваю комнату. Я думала, что осталась одна. Страх сковывает мышцы, холодными щупальцами опутывает сознание. Я словно застываю, испуганно наблюдая затем, как из моей гардеробной медленно выходит пожилая женщина и направляется ко мне. Она безоружна, но это еще ничего не значит.

— Кто ты такая? — собравшись с силами, спокойно спрашиваю я. — И что делаешь в моих покоях?

— Верноподданная Вашего Величества, — с нескрываемой издевкой отвечает она. Во взгляде женщины горит презрение, словно я грязь под ее ногами. Сухие губы раздвигаются в злой усмешке. Старуха, пылая гневом, тычет скрюченным пальцем мне в лицо. — Тебе должно быть стыдно!

От страха и непонимания происходящего слова застревают где-то в горле, а мысли в голове, напротив, лихорадочно бегают. У дверей дежурит стража. Стоит мне закричать, как воины тут же схватят странную женщину. Ее отправят в темницу или казнят за покушение на мою жизнь. Но все же… она пришла без оружия, да и не думаю, что в этих старческих руках достаточно силы, чтобы убить меня. К тому же, она ишремка, как и я.

— Стыдно?

— За то, что раздвинула ноги перед этим дикарем! Его воины убили твоего отца! Украли наши земли! — гневно восклицает женщина, смотря на меня сквозь пелену слез. — Уничтожили все, что так бережно создавал наш народ. Мои сыновья отдали свои жизни за Ишрем. Все эти долгие шестнадцать лет мы живем, боясь и ненавидя презренных захватчиков! Представь себе, каково было услышать, что принцесса Халла, последняя из королевского рода Ишрема, выходит замуж за зверя, убившего ее отца.

— Матиор не… — беспомощно шепчу я, но старуха жестко обрывает меня на полуслове.

— Он отродье безжалостного Алистера! Не чувствуешь ли ты, глупая принцесса, в сладком поцелуе своего жениха горький привкус отцовской крови?

— Все совсем не так.

— Разве? Неужели ты думаешь, что варвар воспылал к тебе страстью? — спрашивает она с издевкой. — Или желает заполучить сокровища разоренного королевского рода? А может твой циклоп просто нашел легкий способ подавить восстания на подвластных землях? Неужели ты настолько глупа, что так легко попалась на его удочку?

Жестокие слова женщины ранят сильнее кинжалов. Чувствую себя провинившимся ребенком перед грозным взором гувернантки.

— Все совсем не так, — тихо повторяю я. — Он любит меня. Он сам говорил мне об этом.

— Ну, а что еще он мог тебе сказать? Нужно быть полной дурой, чтобы выйти замуж за мужчину, который открыто тебя презирает. — Старуха вздергивает подбородок и снова сердито смотрит на меня. — Надеюсь, жаркие объятия с врагом стоят жизней твоего народа.

«О Богиня, сколько же желчи и злобы в этой женщине!»

А я просто смотрю на нее не в силах вымолвить ни слова в ответ на несправедливые обвинения.

— Что же ты молчишь? Собираешься с духом, чтобы натравить на меня стражу? Неужто за правду благородная принцесса дарует мне смерть?

— Нет, — после долгого молчания тихо отвечаю я.

Я не могу так поступить с этой женщиной. Она просто не понимает. Она не знает, что происходит между мной и Матиором. Он добрый и заботливый. В его руках я чувствую себя красивой, желанной женщиной.

«Нужно быть полной дурой, чтобы выйти замуж за мужчину, который открыто тебя презирает».

«Неужели я настолько слепа?»

Я лежу на кровати, смотрю в потолок. Женщина что-то по-старчески ворча и шаркая ногами исчезает за дверью моей гардеробной, напоследок громко хлопнув дверью. Из недр гардеробной раздается странный звук, похожий на скрежет камня. Значит, там потайной ход, что не удивительно. Замок кишит ими. Поднимаюсь на ноги, запираю входные двери, для надежности подпираю их большим деревянным сундуком.

Возвращаюсь в постель, больше не ощущая ни радостного волнения, ни счастья.

«Неужели я влюбляюсь в красивые слова и жаркие ласки? Неужели все чувства Матиора один сплошной фарс?»

«Могу ли я выйти за него замуж? А должна ли?»

С силой сжимаю в руках белоснежный плащ, разжимаю пальцы, провожу рукой по мягкому меху, но не испытываю былого удовольствия. Все мои мысли занимает Матиор, его улыбка…