Очкарик (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 35

На каком-то этапе малый казан с пловом показал своё дно; и старый орк, недолго думая, сходил к очагу.

Вернувшись уже с большим казаном и бухнув его на стол:

— Вот. Всё равно все, кроме нас, уже поели.

Он успел заметить: человек явно голодал до этого дня. Пятнистый вначале съедал всё, что ему накладывала в тарелку Асем (ты смотри, и обычаи знает…). Затем начинал пить чай, пиалу за пиалой. Потом, когда девочка спохватывалась, он снова быстро уничтожал содержимое своей тарелки и ждал, пока молодая орчанка вынырнет из дебрей дискуссии в следующий раз.

— Хорошо, что не руками, — пробормотал Асыл своим мыслям.

Он имел ввиду, что, будь они с соплеменницей вдвоём, он бы не заморачивался посудой. Они бы нормально поели и руками, как водится в Степи.

Для удобства же хумана, он не поленился сходить за отдельной посудой и ложкой для каждого. Сейчас по некоторым деталям было видно: если б кушали руками, хуман бы точно не наелся.

На это замечание орка человек отреагировал с похвальной быстротой: не прерывая своего ответа орчанке, он на мгновение вскинул руки в ритуальном жесте и с благодарностью кивнул.

А Асыл подумал: что бы стоило всем людям быть такими… А вслух сказал:

— Ты увлёк меня необычностью твоих мыслей. Я прожил более пятидесяти лет, многое видел. Из своих полусотни, более двадцати пяти лет я провёл в караван-сараях. Видел много народов, разумных… так, как думаешь ты, раньше не думал никто.

— Неисповедимы пути сам знаешь Кого, — пожал плечами человек в ответ. — А наши мысли, есть мнение, во многом — продолжение Его Воли.

Асыл сдержанно кивнул, соглашаясь.

— Обо мне всё знает моя спутница, — человек указал взглядом на Асем. — Ты не обидишься, если тебе я не буду рассказывать о себе столь же подробно?

— И НЕ НАДО! — мгновенно отреагировал Асыл. — Если вы и вправду, уж не знаю каким образом, затеете хотя бы половину того, о чём тут толкуете… Мой дом — твой дом. Но чем меньше я знаю о тебе…

-.. тем меньше расскажешь на допросе. — Откровенно окончил хуман за хозяина дома. — Который, если и я в жизни хоть что-то понимаю, рано или поздно воспоследует. Согласен?

— Да, — тяжело вздохнул владелец караван-сарая.

Асем в это время удивлённо переводила глаза с одного мужчины на другого.

— Она маленькая, не понимает, — повторно вздохнул Асыл. — Объяснишь ей потом…

— Объясню, — согласился человек. — Почему перестал бояться?

— Не за себя боялся, — пожал плечами немолодой представитель кочевого народа. — Жена, дети. Только осел на земле, плуги вон запасать даже начал… хотел распахивать всё через месяц вокруг…

— А сейчас ключи влияния на тебя исчезли, — полунепонятно подхватил мысль пятнистый. — И ты можешь позволить себе быть самим собой… Потому что с возрастом старый груз совести начинает весить всё больше и больше… Спасибо за плов! А война — она всегда не вовремя…

— Ты правильно сказал насчёт груза, — опять сдержанно кивнул хозяин. — Обычно в твои годы это мало кто понимает. Как нам соблюсти баланс? — без перерыва перешёл к главному Асыл. — Если я знаю ваши намерения, я лучше смогу им содействовать на своём месте. С другой стороны, рано или поздно, но сюда придут. Ты тоже это понимаешь. Вот в тот момент, чем меньше я буду знать о ваших планах, тем лучше для будет для вас. Как удержаться на острие клинка?

Орчанка, явно задававшаяся последние четверть часа тем же вопросом, внимательно посмотрела на своего спутника сбоку, тоже ожидая ответа.

— Не тот случай, когда надо хранить тайны, — помотал головой человек. — М-м-м, как бы вам объяснить этими словами… Большое не может быть секретом. Тайной является малое, на коротком отрезке времени, на ограниченном пространстве. Пример: орки решили вырастить самую большую мясную породу овец. Чтоб потеснить на всех приграничных рынках мясо соседей. Может такое быть?

— Почему нет? При определённый условиях — тоже возможность, — задумчиво кивнул Асыл. — Не хуже прочих. Коней же мы вывели.

Орчанка тактично ничего не сказала, но кивнула гораздо увереннее соплеменника: кажется, в выведении пород кочующих копытных она могла уже поучить и хозяина караван-сарая.

— Вот само появление такой породы секретом уже через пару сезонов ни для кого являться не будет, согласны? — продолжил человек. — Но и расползания племенных баранов вы будете пытаться не допустить как можно дольше, так?

Асем уважительно хмыкнула и, не сдержавшись, хлопнула сидящего рядом по-орочьи человека ладонью по бедру (что было явным несоблюдением некоторых правил приличия на людях, но самому Асылу очень многое сказало об их истинных отношениях между собой).

— Заканчивая пример. Макро-ситуация, или фундаментальное, в любой науке и ситуации секретом восемь раз из десяти не является по определению, — продолжил хуман, явно увлекаясь пояснениями.

— Нормальными словами, — вклинилась-таки девчонка, не усидев на месте тихо. — Если хочешь, чтоб тебя поняли, — словно извиняясь, добавила она.

— Большое известно всем. — Кивнул пятнистый. — То, что у вас есть новая порода, будет ясно хоть и по разделанным тушам. На каждом базаре, по границе всей Степи, буквально за сезон-два. А вот ма-а-алое, — он многозначительно поднял палец, — то есть место, где вы содержите лучших племенных баранов, вы будете охранять в секрете до последнего. По-нашему: секретом является, достаточно недолгое время, прикладное производное. Но никак не фундаментальное.

— Кажется, понимаю, — остановил орк снова вскинувшуюся соплеменницу. — Я запомнил слова. Ты хочешь сказать, что сама идея нашего несогласия не может быть секретом?

— Да. Не может, и не должна. Более того: сама идея и является для ваших врагов самым опасным вашим оружием. — Серьёзно подтвердил человек. — Сейчас поясню на примере…

— У НАС ГОСТИ. — Хозяин, на правах старшего, предостерегающе поднял вверх руку и указал глазами за спину гостям.

— Портал открывается? — чуть напряглась девочка.

Она, как и её соплеменник, тоже уловила мерцающее марево воздуха, наливавшегося радугой без причин, если не знать подоплёки.

Хуман орочьего диапазона зрения был лишён, оттого игры цветов на фоне неба не видел.

— Да. Эльфийские почти всё время в этом месте открываются, — пояснил гостям Асыл. — Люди — те могут где угодно выйти. А ушастые — из раза в раз на одном месте. Второй малый портал; значит, гостей числом будет до пяти. Видно по насыщенности красок в воздухе, — пояснил он вопросительно поднявшей подбородок орчанке. — Я их тут знаешь сколько наблюдаю за эти годы? Уже научился различать.

Глава 22

Каждый раз, когда массажистки делали ему «приятно» в этом самом смысле, Шам потешно краснел и стеснялся.

Ло, прибавляя к своему телесному удовольствию ещё и эмоциональное, в невидимой для него зоне выбросила массажисткам на пальцах: доите его до тех пор, пока не перестанет доиться! Всё оплачу!

В итоге, Шам покраснел прямо перед её лицом не два, а целых четыре раза. Веселя каждый раз Ло такой смешной мимикой.

— Если рассчитываешь на карьеру в объединённых структурах, завязывай стесняться, — по-дружески посоветовала она после его четвёртого, последнего раза.

Когда занимавшаяся им последней массажистка широко раскрыла глаза, подняла брови и решительно скрестила перед грудью руки вместо пятого раза. Уверенно кивая на вопросительно поднятую бровь Ло. Стреляя при этом взглядом вбок и вниз и поясняя таким образом, что фронта для работ у неё больше не существует.

— Я же просил тебя отвернуться! — в очередной раз покраснел мальчишка. — Каждый раз просил!

___

— Привыкай, малыш, — Ло на улице игриво приобняла его на ходу, мурлыча ему на ухо. — Мы, дроу, выдавливаем из ситуации максимум возможного удовольствия! Я сейчас была ещё необыкновенно тактична с тобой, поверь. С учётом того, что за всё сама платила… Что там у нас на часах?