Джинсы мертвых торчков - Уэлш Ирвин - Страница 15

4

Спад – За вас, мистер Форрестер!

Малой пацанчик скулит тихонько – звучок, как с пластикового пузыря, прям аж сердце на разрыв. Иво б постричь надо, типа того: скрозь весь этот мех зенки блескучие еле видать.

– Старое хозяйство туточки морозишь, Тотоха. Извиняй, конеш, дружище, но ты ж вест-хайленд-терьер, типа того, у тебя ж меховая шубка, блин, – базарю с пареньком, а он возле ног у миня свернулся.

Мацаю сопатку иво, а она холоднючая, как ледышка, но это ж щитается признаком собачачьего здоровья. Инада мине чисто хреново, блин, чуйствую сибя одним с тех пациков, чё заводят цуцика заместо аксессуара, чёбы проще аскать было, на жалость давить, типа того. Видят Тотоху и такие:

– Спад, а я думал, ты по котикам выступаешь, блин.

А я такой:

– По всем животинкам, типа того.

И говорю тибе, от Тотохи мине чисто никакого гемора нету. Для аска и все такое, да ж. Народ не любит, када животинки мучатся.

– Тока ж я не за тем завел тибя, Тотоха, это ж больше ради общения, да ж, дружище, – базлаю с им.

Я в курсах, животинки не можут разобрать, чё ты им говоришь, но зато они энергетику чуйствуют, блин, мелочевку всякую, негативный язык тела, када ты голосом выдаешь или даж хреновые мысли думаешь. Просто ж весь мир ненормальный, блин: корпорации заправляют медиа, а те распространяют вирус хреновой энергетики. Этот чел Руперт Мёрдок с газеты «Сан». Как тока увижу там заголовок, сразу такой: ну всё, блин. Мине не по приколу Тотоху всей этой фигне подвергать. Все так, но нужен же по жизни мелкий четырехногий корефан, раз уж все двухногие в темпе вальса в закат уехали, в курсах?

Аскается не так уж и хреново, но на праздники оно завсегда прилично. Челы все такие веселые и подбухнувшие, и в такой от колотун у них душа как бы оттаивает, в курсах?

Кароч, наваром своим я доволен – двенадцать фунтов шиссят два пенса. Четыре часа на морозе, по-любасу меньше минимальной зарплаты, хоть тибе и платят просто за то, чё на месте стовбычишь. Прикол, но када под Жана-Клода[17] косишь, то у тибя такая заточка становится – такое нещасное, злобное щачло, и оно орет на весь свет: «Поможите мине!» Под конец стреляния, када дубак уже все косточки проберет, закашивать уже больше и не надо. Кароч, собираю манатки, как вдруг догоняю, чё надо мной стоит кто-то. Типа того завис, но даж не пытается монету отстегнуть и в старую стакашку покласть. Чисто не хочу смареть вверх, ить инада шизоид какой или фраерок борзый достает тибя. Но слышу дружелюбный голос:

– Здоров, Спад.

Подымаю бошку.

Блин, на миня сверху Майки Форрестер зырит.

– Майки! Как оно? – спрашую.

Ить надо сказать, этот Майки тож по-нищебродски прикинутый: в потрепанной флиске, джинах и кроссах. Я как бы удивлен, блин. Последний раз, как видел иво, этот пацик Форрестер, походу, нехило был упакованный: весь такой в костюмчике и длинном пальте, как на центровом бандюгане.

– Норм, Спад, – Форрестер такой, но как бы видно, чё чувак старается с сибя побольше позитива выдавить, в курсах? – У миня тут есть чутка мулева, если интересует. С классным хавчиком и разъездами. Мож, по пивку?

Я тут такой ушки на макушке, блин:

– Ну тада тибе, Майки, придется котаном угощающим быть типа. Я тут малехо на голяках, пацанчик, – слегонца прибрехиваю. Не можу ж я эти двенадцать фунтов на пивас потратить, блин: этого улова должно хватить на фасоль с гренками для миня и на собачачью хавку для Тотохи.

– Это я догнал уже.

– Он в той наливайке через дорогу с цуциками пускают, – тычу в сторону паба.

Майки кивает, и по брущатке в тот офигеть кайфовый гендель чешем. В курсах, када в тибя тепло врывается? Это ни с чем не сравнить, блин, хотя сперва чутка времени хреновато, пока тело чисто привыкает. Это типа того кинчика, чё я раз смарел, када они в космосе были и надо было такой типа фольгой обмотаться и перескочить с одного корабля на другой, без никаких скафандеров и без нифига. Всего пару секунд дубаря этого. Период декомпрессии. Приходится отогревать сибе руки и пальцы на ногах. Помогает, чё Тотоха свернулся у миня на ногах калачиком, пока Майки орет, чёбы принесли две пинты «Сан-Мигель» светлого.

Када их на стол ставит, он такой:

– Я тут малехо в партнерах с Виктором Саймом, – а потом добавляет негромко: – Вик вернулся типа.

Щас я уже чисто не тащуся с этой мазы, блин, ить за Сайма все в курсах как за хренового котана, и не думаю, чё командывать парадом тут будет Майки. Кароч, у миня в бошке малехо сигнализация врубается: ой-ой-ой…

– Там нехилые баблосики, и как два пальца обоссать!

Хотя ладно, пусть котан дельце обрисует, блин. Миня не убудет, ежли послухать, чё там парень имеет сказать, да ж?

– А есть шанс получить малехо маков авансом за это мулево, блин? Дела туговато ж идут, типа того.

– Уверен, чё можно придумать чё-то. Но не хочешь сперва мое предложение выслушать?

– Э, угу, – я такой и еще пиваса отхлебую.

А сам уже забегаю наперед, думаю, а жизня-то налажуется, и пора уж пареньку Мёрфи передыхнуть малехо. Все остальные, даж самые изгои с нашей корзины с кошатами, оставили миня назади. Один удар за другим по старой низкой самооценке, блин. Кроме шуток. Но када ты зачем-то опять нужен, мазовое чуйство.

Кароч, кентяра Форрестер рассказует, чё мине надо забрать малой груз и потом иво передать. Ежли вытрясу с Майки аванс налом, то на эти бабки, можт, новые штаны сибе справлю и кроссы с протектором. Тока от я не в курсах за Майки: можно доверять чуваку или не, типа того? Придется разведку вести на ходу, блин.

– Знач, доставка? Тока ж никакого ганджубаса, блин, да? – спрашую иво. – Ить я ж контрабандой наркоты не занимаюся, такой номер не пройдет.

Майки качает бритым кумполом, потом проводит по ниму рукой. Типа как бы пытается подражать всем этим бандюкам, типа там Жирного Тайрона и все такое.

– Бля буду, кор, и близко ничё такого, – объясняет Форрест Гамп. – Тибе надо просто в Стамбул слетать, парень в эропорту тя встретит и даст коропку, чёбы отвезти на поезде в Берлин. Отвозишь туда груз и другому парню отдаешь. Тока ни при каких условиях, – и котан сморит офигеть, офигеть как серьезно, – не пытайся коропку открыть.

– Как бы типа в кинчике «Перевозчик»?[18]

– От именно.

– Ну а, э, чё ж там такое-то, типа того?

Майки мрачно на миня лыбится. Оглядуется, голос понижает и наклоняется ко мне:

– Почка, Спад. Человеческая почка. Для срочной операции.

Опаньки. От за это я не уверен, блин.

– Чё? А это разве легально – части тела контрабандой провозить, типа вторжения похитителей тел и все такое?

Майки опять бошкой качает:

– Все кошерно, корефанчик. У нас на это сертификат, все дела. Тебе нельзя коропку открывать, она ж вся запечатанная и стерильная, а почка упакована в лед, ну или какую-то замороженную холоднючую химию: не лед, но типа льда действует.

– Не лед?

– Не, но типа льда действует. Типа ее заместо льда изобрели.

– Заместо льда… – Опа, блин, от за это я не совсем уверен. Лед – это ж чисто натурально типа, ну, обычно иво искусственно в морозиловках делают типа, но в натуральном виде в Заполярье…

Майки рукой махает и качает бошкой:

– Не, Спад. Не такой типа, как в напитках и все такое. – Он ржет, подымая бокал. – Но лучше органы заморажует.

– Сохраняет их чики-поки до этой самой трансплантации, типа того?

– В масть! Откроешь коропку, и эта поебень портиться начнет, и она уже нахуй никому не упала, да ж?

– Но транспортировать это, блин, чутка ж мутновато?

– Ну, в самолет, ясно, не пронесешь, зато вполне легко на поезде провезти. Парень тибя в стамбульском аэропорту с ней встретит, а ты просто заскочишь на поезд до Берлина. Там тя другой встречает, ты чешешь на таксо в аэропорт и летишь на хауз, подняв пятихатку чистыми. А еще я забашляю тибе другую пятихатку чистыми прямо щас. Честней не придумаешь.