Попала!. Дилогия (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 50

Ну а мне нужно в Срединные земли.

Точно не скажу, сколько так стояла: неподвижно, словно статуя. Редфрит давно ушёл. Убежала, плача, и маркиза. Одна я никак не находила в себе силы пошевелиться.

— Мне нужно найти Велебора, — наконец сказала себе, окончательно принимая решение.

Стряхнув оцепенение, подхватила юбки и решительным шагом направилась к выходу из лабиринта. Всё, довольно. Нужно отбросить эмоции и сосредоточиться на единственно важном: на побеге. Нравлюсь я Редфриту или нет — значения не имеет. Он мне не муж, не друг и вообще никто. Нет между нами никакой связи, и никакие мы не родственные души. Я не хочу быть связанной с таким жестоким и беспринципным мужчиной.

Я хочу на Землю.

Домой.

И для этого мне нужен Велебор.

Выяснить, где находятся покои князя, труда не составило. Жаль, его светлости в них не оказалось. Я уж было совсем отчаялась и даже начала слегка паниковать (вдруг Ярый передумал расставаться с семейной реликвией), когда он сам нашёл меня, как и обещал.

Место встречи оказалось всё то же — библиотека, в которую я сбежала от фрейлин, чтобы побыть одна. Заметив приближающегося ко мне посланника, я вскочила с кресла, нервно оправила юбку и мысленно взмолилась Эсфе, чтобы хотя бы с Велебором не вышло облома.

Он приветливо кивнул, подошёл ко мне близко, почти вплотную и проговорил с теми тёплыми нотками, которые я так часто слышала в его голосе:

— Увидеться с тобой ещё сложнее, чем в одиночку справиться с отрядом накаи. Вы неуловимы, моя королева, и вас слишком хорошо охраняют.

— Скорее, стерегут. — Я горько усмехнулась. Помедлив, спросила: — Нити с тобой?

— Со мной, — с улыбкой кивнул посол.

Секунда, другая, и в мою раскрытую ладонь лёг… клубок шёлковых ниток. Ну прямо как из русского фольклора волшебная вещица.

— И ты отдаёшь его мне, ничего не требуя взамен? — уточнила настороженно, морально готовясь к какому-нибудь подвоху.

В этом мире по-другому просто быть не может.

— Требовать точно ничего не стану, а вот от поцелуя, пожалуй, не отказался бы.

Улыбка Велебора стала ещё шире. Было видно, что он просто шутит и, кажется, действительно ничего не ждёт в ответ. А мне вдруг просто захотелось его поцеловать. Отблагодарить хотя бы так. Того, кто так неожиданно протянул руку помощи. Того, кто был ко мне добр. А может, в отместку за «Всё, что я делаю, я делаю ради наследника». Все вечера, прогулки, ночи — всё только ради ребёнка.

И я потянулась к северянину. Сама нашла его губы, сама прижалась к ним поцелуем. Не отстранилась и не оттолкнула, почувствовав руки князя у себя на талии, ощутив, как невинное прикосновение губ превращается в страстный, жадный поцелуй. Поддалась его напору, забылась…

Тем неожиданнее прозвучал голос, который я сегодня так жадно ловила в лабиринте:

— Я вам не помешал?

Он ещё спрашивает! От посла я отскочила быстрее, чем успела вдохнуть и выдохнуть. Вернее, я совсем дышать перестала, а мгновения, пока поворачивалась к Галеано, показались мне вечностью. Но вот наши взгляды встретились. Не знаю, какой был у меня, а у него — жуткий. Наверное, будь у Редфрита сейчас пистолет, и библиотека стала бы для нас с послом последним приютом.

Молчание затянулось. Тоже жуткое, как и ситуация в целом. Отблагодарила на свою голову князя. Дура! Ведь знала же, что в моей жизни закон подлости работает исправно, никогда не сбоит, и всё равно полезла к нему целоваться.

Зла на себя не хватает.

Сильнее сжала клубок пальцами, умоляя высшие силы, чтобы Редфрит его не увидел. Продолжая прятать руку за пышной юбкой, смотрела на тирана и ждала. Уже почти слышала, как он зовёт солдат и приказывает взять нас под стражу, чтобы отправить в подземелье, а может, сразу на плаху. Меня-то вряд ли убьёт, а вот Велебора…

Колени предательски дрогнули. Не прощу себе, если из-за моего сумасбродного порыва пострадает северянин. Жить не смогу, если с ним что-то случится!

Ещё несколько пыточных мгновений молчания, и вот взгляд короля затянуло льдом, а по библиотеке разнёсся его ровный, ничего не выражающий голос:

— Думаю, посол, вам пора. Ваш корабль отчаливает сегодня.

На внезапные проводы Ярый никак не отреагировал, хотя я на его месте тут же бросилась бы прочь из библиотеки и неслась в порт, не помня себя от счастья.

— Не бойтесь, с моей женой ничего не случится, — с усмешкой обнадёжил северянина его величество. — Она слишком ценна для меня и не пострадает.

— Это я её поцеловал. Я позволил себе забыться, — взял на себя вину мужчина.

Но Редфрит не стал его слушать, перебил нетерпеливо:

— Союз с Сетхэйном для меня тоже очень важен и ценен. Отправляйтесь домой и убедите своего владыку отрядить в Треалес как можно больше воинов и магов. В противном случае воевать я буду не со Средиземьем, а с Сетхэйном, — добавил он жёстко и также резко продолжил: — Благо повод имеется. Думаю, вам не захочется, чтобы Лундвар Бессмертный узнал, что вы целовали чужую жену. Да ещё и королеву. Если не ошибаюсь, измена в Сетхэйне карается смертью.

— Не было никакой измены, — возразила я, задетая таким заявлением.

Это он тут по любовницам бегает! Ну ладно, бегал. Один несчастный поцелуй — это вообще не измена. Ну или измена неполноценная.

— Молчи, Даниэла! — прорычал Редфрит.

Маска показного спокойствия треснула, готовая в любой момент слететь с его лица, и я поспешила умолкнуть, вдруг осознав, что сейчас действительно лучше молчать.

Лишь шепнула князю, бросив на него короткий взгляд:

— Иди, всё будет хорошо.

Велебор окончательно посерел, но задерживаться и накалять и без того раскалённую обстановку не стал. Коротко поклонившись королю, направился к выходу, оставляя меня с ним наедине.

Какой-то части меня хотелось кинуться следом за Ярым, попросить задержаться, не бросать меня один на один с тираном, но я справилась с этим проявлением слабости и затаила дыхание в ожидании вердикта.

Как назло, Редфрит не спешил озвучивать приговор, а у меня от этого молчания, от его взгляда, пристального, пренебрежительного, осуждающего, все внутренности выворачивались наизнанку. Вот зачем так смотрит? Будто предала его, плюнула в душу. Да я вообще не его жена! Я свободная девушка, которая может целоваться с кем и когда ей захочется!

Вот только рассказать об этом Галеано я не могла.

— И что теперь? — не выдержала первой.

— Возвращайся к себе. Больше ты не выйдешь из своих покоев, пока я не позволю.

— А как же праздник? — заволновалась.

На губах неприятно горчило. От спонтанного поцелуя, от чувства вины, которое не должна была испытывать, но всё равно испытывала.

— На праздник тебя отведёт стража, а потом ты вернёшься к себе. Ты — королева, и будешь исполнять свои обязанности. Как и обязанности жены.

Наша песня хороша — начинай сначала.

— И как я могла забыть? Это ведь единственное, что тебе от меня нужно — секс и ребёнок. Да ты же из кожи вон лез, лишь бы получить вожделенного наследника! Строишь из себя того, кем на самом деле не являешься, — заботливого мужа. Примеряешь маски, лицемеришь, лишь бы добиться цели!

— Оказывается, у нас с тобой есть и что-то общее, Даниэла, — лицо короля исказила кривая усмешка. — Или ты думала, я в тебя влюбился? — Он шагнул ко мне, а я с трудом удержалась от того, чтобы не попятиться. — Ты отравляешь моё существование. Каждый раз, когда смотрю на тебя, в это лицо, в эти глаза, борюсь с искушением придушить тебя. За то, что ты со мной сделала и продолжаешь делать. — Ещё несколько шагов, и расстояния между нами уже не осталось. Висок царапнуло горячее дыхание, а сердце, точно лезвием, полоснули слова: — Ты дашь мне наследника, или я сделаю твою жизнь невыносимой. Советую договориться с богиней и испросить у неё благословения, иначе тебе придётся раздвигать ноги каждую ночь.

Он взял меня за руку, прижался к виску губами. С пугающей нежностью, от которой внутри всё задрожало.