Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Батхен Ника - Сердце осы (СИ) Сердце осы (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сердце осы (СИ) - Батхен Ника - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

— Зачем? — вслух повторила Ленура. — За что?

— Вы спасли горожан от опасного хищника, дорогая, это заслуживает поощрения. Знаю, вы с мамочкой живете трудно, а теперь о вас позаботятся.

…Вот оно как. Собак приманивают, разбросав ядовитое мясо. Кто попробует — умрет.

— От вас требуется сущий пустяк — самолично явиться первого сентября на митинг по случаю начала учебного года и получить благодарность из рук мэра города. Большая честь для молодой девушки.

— Не хочу, — не задумываясь, буркнула Ленура.

— Хорошо, — сдобно улыбнулся чиновник. — Не хотите — никто вас принуждать не станет. Ваше право, до первого числа можете передумать. А подарок оставьте себе — пригодится.

Запыхавшаяся от спешки Ленура вернулась домой на час раньше. И опоздала. Поглядев на синие губы Айше-аблы, соседка еще днем вызвала «Скорую». Старуху забрали сразу — сердце едва работало. Пока Ленура добежала до горбольницы, совсем стемнело. Из приемного девушку развернули — стабильно тяжелая ваша бабуля, ждите. До утра Ленура металась вокруг кирпичных мрачных корпусов, огрызаясь на бродячих собак и докучных прохожих. Дежурный врач, небритый угрюмец в мятом халате развел руками — возраст. Нужны сердечные препараты, капельницы, витамины, вот рецепты, приобретите сами, у нас лекарств нет. Домой? Выписать в таком состоянии самоубийство. Кстати, вы бабуле простите, кто? Документы имеются?

Документов конечно же не было. Свидетельство о рождении Ленуре выправили еще в 92 м, в Старом Крыму, но Айше-аблу туда матерью не записали. Раньше как-то все обходилось — по знакомству, по дружбе, за малую мзду. Паспорт дали по возрасту, как положено. А какие еще бумажки нужны и как их получить, Ленура понятия не имела.

— Как бабуля в себя придет, дочка, упроси ее завещание-то оформить. А то останешься голой, ни кола ни двора, — посоветовала немолодая санитарка с хитрым лицом. — И мне подкинь соточку, я больную и переверну и помою и покормлю, пока тебя нет.

Вывернув карманы, Ленура наскребла восемьдесят четыре гривны. А ведь еще нужно купить лекарства — спасти аблу они не помогут, но вдруг больной станет легче и ее удастся забрать домой, прочь из смрадной кирпичной коробки. Зарплата придет… ойой! День близился к полудню, а будку она еще не открыла.

Хмурый хозяин уже дожидался Ленуру. Обычно дядя Мурза снисходительно относился к мелким грешкам девушки, улыбался, сверкая золотыми зубами, отмахивался — ай ерунда, джян, пару раз штрафовал для острастки. Но сегодня он отводил взгляд и повышал голос, бранился по-татарски и ничего не хотел слушать. Уволена. За прогул. С концами. Сотня гривен отступного и вали на все четыре стороны. И не смотри на меня как побитая собака! Прочь пошла, ну!

Пряча деньги в кармашек сумочки, Ленура нащупала подаренный телефон. Блестящий, ярко-красный с кучей кнопок он выглядел дорогим. Наверное, его можно продать? Но как?

На рынке у старого кладбища в первом ряду направо процветала скупка — там за гроши покупали и продавали мелкую технику. В первом киоске сидела хитроглазая девка, похожая на голодную злую лису — нет. Во втором улыбался белобрысый парнишка-ровесник — что он поймет? Пожилая округлая женщина, пахнущая лекарствами и лавандой, внушала куда больше доверия. И пухлые, унизанные кольцами руки, которыми она взяла телефон, казались бережными, матерински заботливыми. И голос звучал ласково:

— Сотня гривен устроит, лапушка?

— Нет, мне больше нужно. На лекарства абле, — застенчиво проговорила Ленура.

— Знаем-знаем мы эти лекарства. Сто пятьдесят? Погляди, крышка уже поцарапана и на пленке какие пятна.

Ни царапин ни пятен там точно не появилось. Может женщина плохо видит?

— Он совсем новый. И целый. И хороший.

— А документы на него где, лапочка? Чек, гарантия? — улыбка женщины сделалась еще слаще.

— Мне подарили телефон. Чека нет, — развела руками Ленура.

— Ах, подарили? Конечно-конечно. Давай с тобой посмотрим вместе… Сынок, звони! — женщина махнула рукой невидимому собеседнику и открыла крышку у телефона. — Смотри, лапочка, вот серийный номер, его сейчас пробьют в базе и узнают, откуда ты взяла эту модель, кто был владельцем, кто его регистрировал. Или ты берешь двести гривен и валишь отсюда по-хорошему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не хочу двести гривен. Отдайте пожалуйста, — удивленная Ленура попробовала забрать телефон, но женщина цепко ухватила ее за рукав.

— А ну стоять, воровка! Сынок, держи ее!

Потный брюхастый сынок попытался ухватить Ленуру за волосы, девушка зашипела, словно дикая кошка, и увернулась. На грани слуха загудел рой, зарычали бродячие псы с площади — и тут же взвыла сирена…

В милиции Ленура оказалась впервые в жизни. От запахов и голосов отделения ей тотчас стало дурно — закружилась, налилась болью голова, замелькали мушки перед глазами, замутило — пришлось присесть на ободранную жесткую скамью. Жалостливый милиционер придержал ее за локоть, помогая устроиться, он сочувственно смотрел на задержанную — такая молодая, а уже воришка и наркоманка. Ай-яй-яй, до чего молодежь дошла! Рядом развалился, раскинув кривые ноги, пьяный мужик в трениках и заляпанной дрянью майке, напротив рыдала красивая женщина, поминутно хватаясь за молчащий мобильник. Двое мужчин в костюмах о чем-то спорили, раскрыв толстые, набитые бумагами тетради — подследственный Глушко совершил оскорбление действием посредством браконьерским образом выловленной кефали, а затем покинул место преступления на краденом катере. Третий орал в трубку, требуя немедленно произвести экспертизу конфискованного на набережной автомата с боевыми патронами. От закутка, куда посадили Ленуру, остро несло свежей кровью. …А где-то на другом краю города, привязанная к койке, задыхалась абла — и никого рядом с ней… И осы тут не помогут.

— Здрасте-приехали. Петрович, за что взяли гражданку? Что она натворила? — молодой лейтенант воззрился на Ленуру так, словно увидал привидение.

— На рынке прихватили, Антон, — отозвался милиционер и чихнул. — На дозу не хватало, телефон на улице сперла и в скупку приволокла к нашей Фатиме.

— Помню я Фатиму и ты помнишь — за сотку мать родную продаст. А гражданка квасом который год у «Нового света» торгует, я у ней завсегда беру. И ни разу ее под кайфом не видел и пить не пьет. Ты ведь не пьешь и не колешься, правильно?

Ленура кивнула.

— А телефон откуда взяла? — лейтенант придвинулся ближе. — Только чур не врать мне!

— Подарили, — всхлипнула Ленура. — За то, что тигра отвела в клетку.

— Было такое, — кивнул лейтенант. — Слышал, Петрович, в августе из шапито тигр сбежал? Так вот девчонка его назад вернула. Талант у ней, мне майор оттуда рассказывал…

— Сам? — понизил голос милиционер.

— Ага, — сделал значительное лицо лейтенант. — Свидетелей ведь нет у тебя и потерпевших нет и телефон, небось, у Фатимы остался? Может отпустим на первый раз?

— Черт с тобой, Антон, забирай ее, раз ты жалостливый. Только беседу проведи, — милиционер замялся. — И телефон конфискуем до выяснения обстоятельств. Согласны, гражданка?

Ленура кивнула.

В машине у Антона пахло потом и старой едой. Скверно, но жить можно. Открыв окошко, девушка почувствовала себя лучше, холодная минералка помогла окончательно прийти в себя. И объяснений особенных не понадобилось — услышав про Айше, лейтенант взял рецепт, притормозил у ближайшей аптеки и вернулся с пакетом лекарств.

— Поехали в больницу, спасать твою маму.

— Аблу, — поправила Ленура.

— Маму. У нас, у русских, кто вырастил тот и мать.

В приемном лекарства приняли, но в палату к Айше не пустили — спит больная, прокололи ее и спит, не стоит беспокоить, завтра приходите. Состояние стабильно тяжелое, без динамики. Извините, до свидания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Заботливый Антон проводил Ленуру до дома, напросился попить воды, внимательно обошел маленькую квартиру, посидел на кухне за чашкой чая и подсохшим печеньем. История с настоятельной просьбой чиновника, кое-как пересказанная девушкой, заинтриговала лейтенанта, но мысли свои он озвучивать не стал — лишь прихлебывал с блюдечка крепкий несладкий чай, да разглядывал ладную фигурку молодой хозяйки. Осиный рой, внезапно ворвавшийся в дом через открытую форточку, не испугал его, но и не особо обрадовал — отставив полупустую чашку, Антон засобирался домой. Напоследок он посоветовал Ленуре появиться на митинге — вряд ли мужик из мэрии задумал большую пакость, а если приставать будет, говори, что у тебя жених есть. Ты согласна?