Семь опасных теней (ЛП) - Аламеда Кортни - Страница 33

Лицо Аяко вспыхнуло. Она хлопнула дверью так, что стены задрожали.

Они ушли, и я уперлась руками в рукомойник, содрогаясь. Я не боялась того, что могла сделать Аяко — я знала теперь, что могли настоящие монстры — но от произошедшего тревога во мне усилилась. Но я не могла выпустить эмоцию в виде рвоты. Я была пустой.

Я вымыла руки и лицо. Я смотрела в зеркале, как струйки воды стекают по щекам и капают с подбородка. Порой меня успокаивала физика моего мира, ведь в ней был смысл.

Я вытерла лицо, вытерла туалетной бумагой кровь Нанао с пола. Я жалела, что так сильно ее ударила, судя по количеству крови. Ее нос, наверное, был сломан.

Но если бы она послушалась меня, она бы и не пострадала.

Я вышла из ванной, Широ ждал меня снаружи, мрачно улыбаясь. Моя сумка висела на его плече.

— Я хотел вмешаться, но ты, похоже, держала ситуацию под контролем, — он протянул мою сумку.

— Было бы странно, если бы ты вошел в женский туалет, — заявила я, давая понять, что я была в порядке, но хотела уйти отсюда. — Идем, нужно искать шинигами.

Двадцать три

Храм Фуджикава

Киото, Япония

Тем вечером в храм пришли родители.

Это была ночь новолуния, и Роджи увела меня в зал собраний для тренировки. После недель я уже радовалась ощущению деревянного меча в руках. Мозоли на пальцах стали тверже, и когда-то мягкие мышцы рук, спины и живота привыкли к весу меча.

— Эй! — сказала Роджи. — Двигай руками серьезно!

Мы стояли, расставив ноги на ширине бедер, подняв деревянные мечи над головами и методично опускали их. Вверх, вниз. Вверх, вниз. Мы начинали разминку с тридцати взмахов, и в теории это было просто. Но даже после недель тренировок от этого горели мышцы.

— Я не неуклюжая, — я запыхалась. — Ты даже не следишь за своими ногами!

Стук перебил нас. Мы повернулись. Три темные фигуры стояли на пороге. Я сразу узнала Горо по силуэту ушей. Через миг я узнала маму.

Я выругалась под нос. Мама прошла в зал в носках, выглядела чисто в шерстяном пальто и черных слаксах. Отец прошел за ней внутрь, все еще был в темном костюме с галстуком. Наверное, он только пришел с работы.

А я? Я выглядела ужасно — мешковатая одежда, растрепанные волосы и потная раскрасневшаяся кожа. Мама приподняла брови от пятен на моем наряде. Если бы неодобрение могло принять облик человека, оно выглядело бы как моя мама. Поджатые губы, строгое пальто и взрослые духи, которые я ощущала в десяти футах от нее.

— Мать. Отец, — я вежливо поклонилась. Мне не нужно было спрашивать, почему они были тут. Я видела тихую ярость в глазах мамы.

— Могу я побыть немного наедине с дочерью, мисс…? — сказала мама Роджи, и я смотрела, как мама запнулась, понимая, что не знала имена тех, с кем я «работала».

— Я не мисс, — сказала Роджи, но кивнула. — Хочешь оставить это? — она указала на мой бокуто, пока шла к двери спиной вперед. Я бросила меч ей с улыбкой, скрывая тревогу, грызущую меня внутри. Я обещала родителям, что не буду позорить их еще сильнее, и что? Я разбила нос девушке в туалете и подожгла учительскую.

Я надеялась, что они не слышали о последнем. Я убрала пряди волос за уши, пытаясь выглядеть лучше. Но ничего не вышло.

Роджи и Горо ушли, и мама сразу перешла к теме:

— Ты ударила Нанао Миямото в туалете для девочек сегодня.

— Воспитанные девочки не дерутся в школе, — сказал отец.

— Я не начинала драку, — я уперла руки в бока. — Но я не собиралась истекать кровью.

— Ты сломала Нанао нос, — сказала мама. — Ты понимаешь, как это позорит нашу семью? Ее отец — наш деловой партнер, Кира! Ты понимаешь, как это повлияет на наши отношения с ним?

— Нет, — я покачала головой. Конечно, родители пришли в храм, как только под угрозой оказалась работа, не раньше. — Я думала о выживании. Знаете, что произошло в прошлый раз, когда Аяко и ее подруги поймали меня? Они меня побили.

Мама повернула голову и резко вдохнула.

Я продолжила:

— Они толкнули меня на землю, пнули в грудь и тянули за волосы. Что мне было делать сегодня? Дать им вредить мне?

— Нет, — мама взмахнула руками, словно прогоняла идею. — Но все еще не правильно опускаться до их уровня и позорить семью. За такое тебя, скорее всего, исключат из Когаккана, Кира.

— Ладно, — хотя я знала, что это было плохо. Мама охнула. — Зачем мне ходить в школу, где у учеников нет чести?

— Потому что Когаккан — одна из лучших старших школ в Киото, — отец повысил голос, — и ходить туда — привилегия.

Я подняла ладони, показывая родителям розовые шрамы.

— Привилегия быть сбитым на землю, отец? Быть лишенной достоинства день за днем, когда меня обходит весь класс?

Мама прижала ладонь к губам и отвела взгляд. Отец скрывал эмоции, но мышцы челюсти дергались. Он злился. Родители пришли сюда забрать дочь-бунтарку и отвести ее домой с позором. Но я разбила их намерения, и они пытались разобраться с неожиданной помехой: я нарушила обещание им, но не из-за дикости. Я защищалась.

— Я знаю, вы хотите забрать меня домой, но я не могу покинуть храм. Не сейчас, — сказала я. Луна висела над моей головой как меч палача.

— Не тебе решать, Кира, — тихо сказала мама.

Я не успела возразить, вдали раздался крик. Я отвернулась от родителей, склонила голову в сторону крика и прислушалась.

— Что это было? — спросила мама. Я подняла руку, прося тишины. Это не могла быть Юза, она перестала кричать от боли после первой ночи тут.

Шаги застучали по веранде снаружи. Дверь распахнулась, Роджи заглянула в зал.

— Кира, у нас гости.

— Какие? — спросила я.

Второй крик раздался ближе.

— Скажу просто, что они пришли не на чай, — ухмыльнулась Роджи.

— Что происходит? — спросила мама, но я уже бежала по комнате. — Кира!

— Оставайтесь тут! — крикнула я родителям. Роджи открыла дверь, и я выбежала наружу. Она захлопнула дверь за мной. — Это срочно, или ты спасаешь меня от лекции? — спросила я.

— О, нет, тут ёкаи, — Роджи быстро заколдовала двери зала, заперев их. Мои родители стучали по стеклу кулаками, звали меня. Роджи улыбнулась и кивнула в их сторону. — Милые у тебя родители.

— Не начинай, — сказала я.

Она бросила мне меч. Я вытащила его на дюйм из ножен и заметила свое отражение в блестящем металле. Живая сталь.

— Не убей себя этим, — Роджи кивнула вперед. — И лучше не убивай меня этим.

— Ты уже мертва, — сказала я.

— И я не хочу еще больше смерти!

— Что происходит? — спросила я, пока мы бежали вокруг зала собраний.

— Шутен-доджи решил, что хочет вернуть Юзу, — сказала Роджи. — Он послал несколько маленьких друзей за ней.

— Сколько? — мы спрыгнули с веранды в маленький двор.

— Достаточно, — ответила Роджи.

Я следовала за Роджи, сердце колотилось в груди. Хватка на катане скользила от пота. Страх впился когтями в мое сердце, я помнила такую ночь, когда существа Шутен-доджи пришли и забрали у меня все. Крики той ночи звенели в голове, терзая мою смелость.

Я не собиралась прятаться от убийц дедушки.

Больше нет.

Мы миновали дом дедушки, и несколько темных паучьих фигур направлялись к подвалу в мотомии, где сидела Юзу.

— Я возьму йорогумо, — Роджи указала на что-то на стене над нами. — А ты — ее!

Я посмотрела выше. Ёкай сидела в тени на каменной стене, ледяные глаза пылали ненавистью. Ее когда-то красивое лицо будто растаяло, а потом замерзло. Юки-онна. Была ею, пока ее не подожгли.

Ёкай издала неприятное бульканье. Она спрыгнула со стены, когти тянулись к моему лицу.

Я отпрянула на шаг от ее рук. Как на тренировке с Роджи. Юни-онна упала на землю, хмуро посмотрела на меня из-за спутанных отчасти сожженных волос. Что-то во мне закипало — наверное, адреналин, или мозг оглушительно кричал «убей или погибнешь!». Я сжала меч, шагнула вперед и вонзила клинок в грудь демона. Кость, плоть и мышцы сопротивлялись. Я толкала катану сильнее, ощущала, как острый кончик пронзал грудную клетку.