Сестра Некроманта (СИ) - Солнечная Тина - Страница 3

Я послушно вымыла руки и приготовилась к самому сложному.

— Берешь вот такой кусочек, делаешь вот так, потом вот так по ладошке его, сюда ложкой начинку, потом оп, оп, оп и слепила. Видишь, просто как, чай, справишься, — провела мне мастер-класс по лепке пирожков бабушка. С виду, всё действительно выглядело легко и я очень удивилась, когда мои пирожки лепиться отказались. Бока разлазились, вишня вылезала, а я была в полном отчаянье.

— Ох, ты ж горе моё. Вишня не твоё, вот бери с мясом. Эти не разлезутся, а я уж с вишней закончу, — причитала бабушка, поправляя всё то, что я не успела окончательно испортить. — Совсем вас, барынь, толку не учат. Как потом с мужем жить, если и еды ему сама приготовить не можешь? Мужчины есть любят, их кормить надо. Никогда не знаешь, как жизнь сложится, а вдруг не будет слуг, как заботиться будешь? Или с голоду сгинете?

Естественно, я никогда не задумывалась о подобном, да и сейчас не особо хотелось, поэтому я молча пыхтела над пирожками, пытаясь, для начала, разобраться с первостепенной задачей, а не заглядывать так далеко в будущее. Да и вряд ли Доран когда-нибудь окажется в ситуации, когда мне придётся самой готовить еду. Словила себя на этой мысли и разозлилась. Выходить за него замуж не хотелось совершенно. Мой братец решил породниться с лучшим другом за мой счет. А меня просто поставил перед фактом. Ну, уж нет, не бывать этому!

Выкинула противного Дорана из головы и сосредоточилась на пирожках. Должна отметить, что каждый следующий получался лучше предыдущего. Не такая уж я и безнадёжная, как казалось.

— Вот так, — похвалила меня бабуля, рассматривая мои творения. — Будет с тебя толк, девица, ой будет. Пожила бы ты со мной месяцок, другой, я бы из тебя настоящую умницу сделала.

— Не могу, я бабушка Тоша, вы простите, но не могу. Мне домой надо. Очень, — с каждым новым словом глаза бабушки грустнели. Мне самой стало больно от того, что не могу остаться. Видно, как бабуле не хватает дочки.

— Понимаю, я барыня. Всё понимаю. Не место тебе в деревне, ну что ж мы тут руки опустили. Нам ещё печь топить, да пирожки туда отправлять, — хлопнула себя по коленям баба Тоша. — Сейчас я тебя научу, как печь топить…

Я думала, пирожки лепить сложно. Нет! Топить печь в сто раз сложнее. Она всё время тухнет и не разгорается, а когда разгорается, надо так все сложить, чтоб опять не потухла, а ещё тяга какая-то есть, которая правильно тянуть должна… В общем, я намаялась знатно.

— Фууух, — выдохнула я, присев на пол рядом с печью, когда она, наконец, разгорелась как следует. Вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони.

— Баб Тоша, я извиниться пришёл, —  снова услышала я голос оборотня.

7

Взглянула на свои руки, и зажмурилась, представляя, как сейчас выглядит моё лицо, если руки все чёрные от сажи.

- Прости, меня… А как тебя звать? - спросил меня оборотень. Я стояла к нему спиной, всё ещё изучая свои руки и печку, когда он положил свою руку мне на плечо, разворачивая. - Замарашка…

Улыбка на его лице расползалась так же стремительно, как и закипала злость внутри меня.

- О, принесла тебя нелёгкая, Эсфир, - подошла к нам баба Тоша. - Эстель, дочка, получилось? Вот и прекрасно. Иди теперь умойся, а я пирожки в печь отправлю. Небось, за ними этот кошак и пришёл. Любит больно он мою стряпню. Радует бабу Тошу компанией.

Я послушно поплелась к  тазу с водой, который Баба Тоша успела обновить и нырнула в чистую воду, приводя своё лицо, а заодно и мысли в порядок. Кошак дранный тихо похихикивал, опустив голову вниз. А я вернулась, только растерев лицо докрасна.

- Вот и хорошо, вот и ладненько. Сейчас Эсфир принесёт ведро воды из колодца, мы её на печи вскипятим и чайку с горячими пирожками попьём, правда, дети? - говорила заботливая бабушка, расставляя на столе тарелочки с вареньем, мёдом и чем-то ещё.

Эсфир, всё ещё хихикая, вышел с ведром во двор, а я выдохнула, присаживаясь на скамью.

- Ты, барыня на него не серчай, он же парень деревенский, как со знатью разговаривать не обучен, - говорила баба Тоша, но на меня не действовало. - Ладно, я вижу, не слушаешь. Сейчас я к курочкам схожу, яички соберу, закрою их на ночь и вернусь, а ты пока чай завари.

Наставительно сообщила бабушка и вышла из дома. Я осталась одна на скамье в маленькой кухоньке. Кристоф меня не замуж выдаст, когда найдёт. Он меня упокоит и будет призывать для развлечения. Я прижала голову к коленям и обхватила руками, массируя голову. Осознание того, насколько сглупила, проходя по переходу Дорана, удручало своей однозначностью. Хотела показать характер, так для этого был миллион и один другой способ, а я выбрала прыгнуть в переход неизвестного направления. Ну, что Аврора, есть тут и хорошая новость. После такой дурости, Доран сам откажется брать тебя в жены. Кому нужна глупая жена. Разве что крестьянину.

Что-то тёплое коснулось моей головы, и я вздрогнула, резко распрямляя спину. Выполнив этот нехитрый маневр, я уткнулась в твёрдую тёплую грудь. Секундное замешательство и вот я уже пытаюсь вырваться из этого тёплого плена, подрываюсь на ноги, цепляясь подолом юбки за скамью, и лечу на пол. До пола мне не дали долететь тёплые руки, обхватившие меня за талию и удерживающие на весу.

- Тише, девочка, я же просто хотел тебя успокоить. Зашёл, вижу, ты взгрустнула. Чего так шугаешься? - спросил Эсфир, не выпуская меня из рук. Тепло его тела буквально обжигало, как только я устойчиво стала на ноги, ухватилась за его руки, пытаясь скинуть их со своего тела, но мужчина не пустил. Я подняла на него требовательный взгляд и забыла, что хотела сказать. Он не смотрел на меня, он вообще никуда не смотрел. Словно загипнотизированный, он глубоко дышал, крепче прижимая меня к себе. Я сильнее забилась в его руках, надеясь, что это не то, о чём я подумала.

- Дети, помогите мне, я одна не донесу! - послышалось с улицы, вырывая Эсфира из оцепенения. Он разжал руки, позволяя мне отстраниться и поправить одежду, тряхнул головой и вышел из комнаты.

Кристоф меня точно упокоит...

8

Они вернулись очень быстро. Вдох-выдох - это всё, что я успела сделать.

- Ну как ты, барыня, заварила нам чаю? - спросила бабушка, заходя в дом.

- Вода ещё не закипела, бабушка Тоша, - ответила я, трогая себя за горящие щеки.

- А что с тобой, девица. Чай, дурно тебе стало? - встревожилась баба Тоша. - Ирод, ты чаво с моей гостей сделал? Снова дури какой наговорил?

- Нет, баба Тоша, я на свою замарашку и взглянул всего разок только, - развёл руками оборотень. А я воздухом подавилась. Свою?

- А от когда ж это барыня твоей стала? - недовольно сощурилась на Эсфира баба Тоша. У мужчины глаза забегали. Кажется, он сам не понял, что сказал.

- Баб Тоша, я не то сказать хотел. На вашу замарашку. Оговорился я, почём мне такая неумёха? - весело спросил у хозяйки этот гаденыш. А я не знала, от чего я больше злюсь. От того, что я замарашка и неумёха или от того, что этот крестьянин решил, что я ему не пара. 

- Ты мне эту дурь брось! - сказала баба Тоша и схватилась за кухонное полотенце. - А не то я из тебя её выбью! Ты почём мне барыню обижаешь? Чай не видишь, какая ладная, да как старается! Другая б села и палец о палец не ударила, а эта вон как расстаралась. А ты как не придёшь, так не узнать. Давно никто не воспитывал, так я могу!

На этих словах баба Тоша несколько раз прошлась по оборотню полотенцем. Да так прошлась, что он аж скривился, но прикрываться от ударов не стал, стойко снося наказание.

- Права ты баб Тоша, - сказал он, опустив голову, когда бабушка закончила его воспитывать. - И ты прости, замо… Эстель. Пойду я.