Сестра Некроманта (СИ) - Солнечная Тина - Страница 12

—  Рос? —  прорычал непонятно откуда взявшийся Эсфир.

28

—  Рос? —  прорычал непонятно откуда взявшийся Эсфир.  —  Ты что забыл в её комнате?

—  Хотел убедиться, что вы не уйдёте без меня, а ночевать на улице без повода, не входит в список моих любимых дел, —  не вставая с кровати, ответил тигр.

Рос подошел к кровати и, скинув с замершей меня по-прежнему нежно поглаживающую мой живот руку, поднял меня на руки, чтобы незамедлительно отпустить, ставя на ноги.

—  Тебе не стоит переживать, мы уйдём без тебя, не зависимо от того, где ты ночуешь, —  сверкал злыми зелёными глазами Эсфир. Когда моя половина кровати опустела, Рос перетёк в сидячее положение. Причём сделал это так плавно и грациозно, что я залюбовалась, ловя довольный взгляд тигра. А ведь даже потрогать не успела эту пушистую прелесть, а после того, что он со мной тут вытворял, имею полное право. Как и Кристоф имеет полное право закончить мою бесполезную жизнь. Какой позор, графиня, а веду себя как дешевая блудница. Эти сны совершенно сбили меня с толку. Я закрыла ладошками лицо, пытаясь унять жар стыда. Мужчины моментально ощутили перемену в моём настроении, прекратив спор.  

—  Эстель, —  аккуратно начал Эсфир, приобнимая меня, я из объятия выскочила, как ошпаренная, вызывая только больше недоумения у мужчин.

—  Хватит, пошли вон! Оба! —  сорвалась я, не по-графски тыкая пальцев в сторону двери.

—  Эсти, малышка, — поднялся с кровати Рос, а я отскочила от него, как от прокажённого, врезаясь в стену.

—  Хватит, это недопустимо, находиться в комнате с незамужней девушкой ночью. Ваше поведение грязным пятном ляжет на мою репутацию! —  возмущалась я, сама понимая насколько абсурдно это звучит на фоне того, что происходило по ночам в этом доме. И во сне, и наяву.

—  И что же грязного было в наших желаниях, Эстель? Помниться, ты отвечала с не меньшим желанием, —  с неожиданным холодом в голосе, сказал Рос, а его чёрные глаза больше не горели желанием. Скорее, замораживали холодом ночной тьмы.  —  А может всё дело в том, что мы положением не вышли? Нашей барыне нужны мужчины по-статуснее?

Если бы не стена сзади, я бы отошла ещё на несколько шагов. Сейчас тигр уже не выглядел привлекательным и желанным. Он был холодным и злым.

—  Рос, ты переходишь границы, —  подал голос молчавший Эсфир. Он не был зол, скорее растерян. Не уверена, что оборотни вообще способны по-настоящему злиться на свою пару.

—  Нет, Эсфир, я ухожу, —  направился оборотень к двери. А перед тем, как выйти за дверь развернулся и взглянул на меня. —  Если ты уже стонешь под мужчиной, не стоит потом называть это грязным пятном, малышка.

Хмыкнул мужчина, закрывая за собой дверь, а мне захотелось прикрыться. Эсфир заинтересовано посмотрел на меня. Но его интерес скорее был холодным, изучающим. Он будто пытался понять, как далеко я успела зайти с его бывшим другом.

—  Интересно, и когда же ты успела под ним стонать? Разве барыни позволяют себе такую вольность? —  приподнял бровь Эсфир, а я ощутила отстранённость, с которой   совсем недавно говорил Рос.

—  Я… —  сказать мне было нечего, оставалось опустить взгляд и провалиться под землю.

—  Ты… Спи, барыня, завтра рано вставать, —  сказал Эсфир и ушел вслед за Росом.

И почему я чувствовала себя такой виноватой? А когда тихо притворилась дверь, я сползла по стене, обнимая себя руками. Кристоф, забери меня поскорее.

29

 Когда я успокоилась, легла досыпать оставшиеся несколько часов, не уверенная точно, пойдет ли меня сопровождать хоть один из оборотней. И не зная, хорошо это или плохо. На этот раз сон был спокойный, без оборотней и их чувственных поцелуев, сводящих меня с ума.

—  Вставай, хватит бока отлёживать, красна девица, —  услышала я сквозь сон голос бабы Тоши. —  Иль хочешь тута, со мной остаться? Бабушку порадуешь.

Я потянулась, открывая глаза. Бабушка Тоша хлопотала повсюду, что-то собирала, что-то готовила. За окном только рассветало, а вкусный запах бабушкиных булочек уже дошел до моего носа.

—  Давай, барыня, подымайся, твои провожатые с самого рання бегают по селу, собираясь в путь, а ты в кровати нежишься, —  села возле меня баба Тоша и посмотрела на меня тёплым, отеческим взглядом. —  Я тебя, деточка, ещё столькому не научила, а ты меня уже покидаешь.

На глазах у бабушки выступила слезинка, которую она быстро смахнула, махнув рукой.

—  Не будем о грустном, пойдём за стол, подкрепиться надо впрок, —  стянула с меня одеяло бабушка. Я вздрогнула от прохлады, коснувшейся ног. —  Я тебе в дорогу вкуснятины разной наготовила, несколько дней точно с голоду не помрешь. Хотя, зная твоих провожатых, лишь бы до заката всё не съели.

—  А разве они оба со мной идут? —  удивилась я, вспоминая как несколько часов назад они оба со мной распрощались.

—  Да где ж им деться, окаянным? —  фыркнула бабушка, помогая мне одеться. —  Я ж тебе говорю, бегают, собираються. И ты собирайся, чай путь не близкий.

Я одела одно из платьев дочки бабушки, передвигаться в своей одежде было глупо. Поэтому даже брать её с собой я не стала. Когда вещи и еда были упакованы, в дверь вошли сразу двое моих провожатых. Выглядели они одинаково, оба в светлой рубашке и простых темных брюках. Чёрные волосы Эсфира были собраны в хвост, а каштановые Роса рассыпались по плечам. В своём королевстве я бы и не взглянула на них, а сейчас рассматривала с удовольствием.

—  Кудряшки бы твоим спрятать, а то внимание привлекают сильно, — сказал Рос вместо приветствия и отвёл от меня свои прожигающие глаза.

—  Правильно говорит, —  поддержала его бабушка и достала гребень. —  Садись, сейчас мы с тобой всё исправим. У крестьян таких кудрей не бывает, а вам в дороге лучше не выделяться. О! Знаешь, чего удумала? Давай тебе волосы перекрасим? У меня кора дуба есть, сейчас быстро из тебя темненькую сделаем.

Не дожидаясь моего ответа, баба Тоша полезла в свои закрома и вытащила всё необходимое.

—  Сейчас, милая, всё баба Тоша сделает. Ты на меня так не смотри, косы твои чудесные, но слишком приметные. А через пару неделек всё станет как было. Кушайте, не теряйте время, —  указала на накрытый стол бабушка и мужчины послушно расселись за столом. Один с одной стороны, другой со второй. А я так и осталась стоять. Где же мне сесть? Возле Роса, чьи поцелуи ещё горят на губах или возле Эсфира, который во сне ласкал меня не меньше, но в жизни позволил лишь нежные объятия. Размышляя об этом, я не заметила, что они оба выжидающе на меня смотрят. Им тоже интересно, кого я выберу? А как объяснить, что с кем бы ни села, не выберу ни одного из них?

Нет, это цирк какой-то, я топнула ногой и развернувшись отошла от стола. Вот чего не ожидала в своей жизни, так это подобного выбора. Живот предательски заурчал, я зарычала сама на себя, сжала кулаки и вновь развернувшись подошла к столу. Схватила пирожок и пошла к бабе Тоше. Сзади меня веселились мужчины, я и сама чувствовала себя глупо. Откусила сдобу и скривилась. Горох. Вот не люблю я горох, но идти за другим пирожком не хотелось, поэтому я продолжила впихивать в себя этот.

—  Поди сюда и голову над тазом склони, я на тебя отвар лить буду, волосы цвет быстро поменяют, —  спасла меня, сама не понимая этого, бабушка. Я послушно подошла,  и склонила голову над тазом. Со стороны стола кто-то подавился едой. Да, поза у меня, прямо скажем, не барская. Ну и лед с ним, не одной мне мучаться, подумала я и выгнула спинку.

30

Несколько минут в неудобном, но крайне пикантном положении и ни кудрей, ни блондинистой головы. Ровные тёмно-русые косы баба Тоша заботливо завернула в мягкое полотенце.