Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз" - Страница 43

Государь потихоньку терял остатки здоровья, хотя по-прежнему лелеял надежды на наследника. Тем более, набожная Марфа, воспитанная в старой вере, не лезла в политику и интриги, в отличие от Грушецкой. А значит не тратила нервы, не впадала в стрессы и сохраняла здоровье. Сами Апраксины, неожиданно обрели множество друзей и даже окольных родственников, включая тех, кто их раньше на порог не пускал. Зато, "припадочные" царя (Языков и набор Лихачёвых) врубившись, что могут остаться не у дел, моментально заулыбались другим царедворцам.

Государыня Наталья Кирилловна, поддерживаемая патриархией, постепенно наводняла Москву родственниками и выпросила у Федора Алексеевича поблажку: переселить поближе боярина Матвеева. Якобы старый пень никому не мешает и борозды не испортит! Любопытно, но Лев Кириллович слегка абстрагировался от своих, поставив всё на Иоанна и Вяземского. Последние полтора года отбили у него желание чего-нибудь где-нибудь выпрашивать и за это обещать в ответ. Оказалось, что самому заработать и, этим, сохранить независимость гораздо разумнее, чем зависеть от "руки дающей". А власть финансово-экономическая, ничем не хуже политической!

Иван Милославский затеял моду сказываться иногда приболевшим, ссылаясь на возраст. Позиция удобная: не хочешь лезть в очередную склоку и выбирать чью-нибудь сторону — сиди дома. Как раз будет время более вдумчиво поразмышлять над очередной аферой. В принципе, его устраивал почти любой вариант престолонаследия, кроме невероятного — прихода к власти Петра.

Дуумвират Софьи Алексеевны и Василия Васильевича плёл свою паутину, ну а сам Голицын активно подстилал соломку, прикармливая Вяземского. Любые разрешения, почти любые указы, помогающие молодому князю в хозяйствовании, обещались при каждой встрече. Единственный мощный экспортёр, регулярно и безропотно платящий свой персональный налог!

— Ты, Михайла Алексеич, держись подле меня, — намекалось открытым текстом, — в этом году всё станет на свои места и я тебя даже боярином сделаю.

— Избавь, Василь Васильич, от лишней головной боли, — отбрыкивался Мишка, — молод я боярствовать, хочу своими делами заниматься, да мир повидать.

Все знают, что молоденьких бояр не бывает, особенно тинэйджеров. Так что обещалки следовало перевести в практическую плоскость.

— Ты, князь, лучше придумай, как повышенные цены на дёготь удерживать, да меха начать продавать подороже.

— Думаю, Михайла, думаю усердно, — искренне поддакнул Голицын, — уж очень выгодно стало нонече.

Торговый дегтярный психоз не унимался до сих пор, поддерживаемый самими же покупателями-оптовиками. Боязнь остаться без смазки вообще подстёгивала заморских купцов и они пока платили не меньше ефимка за две бочки. А молва грозила двухкратным повышением к весне — вот и платили иноземцы, скрипя зубами и проклиная "жадных до денег" московитов. Хотя и надеялись на снижение.

Только Вяземский никак не давал этим мечтам сбыться, сам подстёгнутый возвернувшимся Саргисом. На этот раз, торговец привёз золото нормальных размеров, разжившись где-то луидорами. Согласованная цена в три луидора за бочку срачи его больше не смущала — потребителей всё вполне устраивало, лишь бы заполучить смазку тройного действия. Да и какая разница тем же персидским покупателям, если они и за простой дёготь платили дорого? Это промежуточные купцы имели сумашедший навар с торговли! Так что Мишкин расчёт нажиться за счёт "челноков" пока срабатывал. Годовой заказ на двенадцать тысяч бочек, заполненных супер-дупером, принял не заморачиваясь. Тем более, что в качестве оплаты, Саргис привёз сотню панцирей и две сотни пик из того же самшита и с наконечниками усиленной дамасской стали. Доплатив лишь пятнадцать тысяч луидоров.

Сувениры и "пятнашки" хорошо пошли на тонкодельном Востоке, а для гаремовладельцев вообще оказались манной небесной. Правоверные жёны, став обладателями образцов, целыми днями двигали квадратики с цифрами или тарахтели, усиленно мякая бобрики. Да и спинные чесалки оказались к месту — покажите жителя Земли, который не любит спинку почесать? Казалось бы, мелочь, но как ухватывает? Конечно, местновосточные самоделкины идеи переняли, но высшим понтом оставались товары "московитской сборки". Тем более, что к игре "пятнадцать" прилагался потенциальный приз в тысячу серебряных мальцев. Специально для увеличения ажиотажа, Михайла заказал Игнату "золотой вариант" изделия: плашки из слоновой кости, а шкатулка из ценных пород. Правда и цена на такую диковину подпрыгнула до унции золота. Вместе с призом! Имея козырный набор, покупатель был вправе рассчитывать на тысячу кругляшей жёлтого цвета. Всё равно поменять местами "14" и "15" невозможно, а математиков, способных это доказать, пока не наблюдалось.

Саргис заказал к лету тысячу суперских наборов, чтобы обеспечить своих клиентов возможностью дарить крутые подарки. Восток невозможен без подношений и чем оно изысканнее — тем благожелательней власть имущие! Мальцев нагло играл на традициях, моральных устоях, укладах — лишь бы увеличить капитал. Закуп оружия, брони, даже будущих кораблей обходился слишком дорого. Хотя и порядок блюсти тоже следовало — три тысячи луидоров сразу отправились в казну. То-то в Кремле порадовались дополнительному приходу — царская свадьба дело дорогостоящее! И как, после этого, не любить и жаловать столь полезного деревенского князя?

На празднования отправились хором, с дарами и прибаутками. Протокол соблюсти не трудно, чтобы неуважения не выказать ненароком. А заодно и утвердить родовые имена в Разрядном Приказе для витязей Ордена. Им, кроме малых наград, ещё и такую привелею удумали. Дмитрий назвался по деду Лукьяновым; Алексей — по матушке, Марьиным; Кузьма стал, не задумываясь, Кузьминым; а Егорий — Рысьевым (уж очень он уважал сию кошку!). В принципе, витязи получали статус дворян, чтобы Орден смотрелся поблагороднее. Вот только редкие бойцы такого удостаивались, даже по блату не проскочишь.

Там, на венчании, оказались и османские представители. Исмет-паша, член комиссии по окончательным согласованиям мирного договора, был, одновременно, торговым представителем. Предстояла мощная финальная кампания в Европе против австрийского императора и Великая Порта начала закуп всего необходимого. Желательно высокого качества! А так как оба "хвостатых" купца пока не появлялись — Вяземский благосклонно принял предложение Голицына вступить в контакт с более выгодным турком. Паша уже слышал об удивительном дёгте, обезболивающем отваре и сувенирах. Да и обоих купцов тоже знал, как пронырливых, но недалёких. Поэтому посочувствовал Вяземскому, обьяснив, что простые торгаши будут бесконечно искать то, что подешевле и ждать их бессмысленно.

А что делать, когда самонадеянность приводит к ошибкам? Абсолютно верно — торговать через правильных людей, гарантировав им разумный бакшиш от сделок. Михайла, от всей широты души, наобещал десятую часть от суммы, которая будут уплачена через почтенного Исмета. Немного озадаченный паша (часть комиссионных хотелось бы поиметь до сделки), тем не менее согласился. Да и персональный интерес увеличился из-за того, что можно было приподнять цены и этим увеличить свой интерес. У султана казна большая, не оскудеет, да продлятся дни его величия!

Комиссия постоянно пребывала в Москве, как и ответная делегация в Константинополе, и визит в Беспутин вполне устроил османа. А уж на месте, ознакомившись с товарами хай-класса, почтенный негоциант сам посоветовал что именно и почём продать турецкому военному ведомству. Учитывая дальность дистанции похода на Вену, самым важным были поставки срачи. Проблемы в том, чтобы убедить пашей-снабженцев закупать смазку, в три раза экономящую транспортные расходы, даже не стояло. А обьём заказа мог возрасти до пятидесяти тысяч бочек! Антилихорадочные отвары, снимающие боль и жар, могли быть затребованы в количестве порядка пяти-семи тысяч баррелей. Ну и сотня "седых хвостов" не помешала бы для избранных командиров, чтобы в шлемы втыкать. Тем более, что можно добавить ещё тысячу не седых, а просто собольих и чёрнолисьих, для одного из янычарских полков, где командовал брат Исмет-паши. Уж очень понравилась высококачественная обработка мехов — из рук выпускать не хотелось бы! Тут же нашёлся мешок, куда упаковали десяток великолепно выделанных соболей и подарили столь истинному ценителю. Ценитель, не задумываясь, ошарашил возможными ценами, так как уже разобрался с мальцами, которых ему тоже подарили в качестве образцов.