Простолюдин (СИ) - Громов Александр Николаевич - Страница 32

— А тебе? — крикнула она.

— Меня выталкивают с этой планеты, разве ты не видишь? Лучше не отказываться, пока выпроваживают деликатно.

— Значит, выпроводят обоих!

— Только не говори мне, что я тебе дороже всех на свете!

Она подскочила ко мне и отвесила такую плюху, что я едва не слетел со стула. Потом бурно разрыдалась.

Вот и пойми этих женщин! Потирая щеку, я начал осознавать, что правила игры в этом мире не так просты, как мне казалось. Неужели я дорог Джоанне сам по себе?

Можно спросить — только ведь не получишь честного ответа. Даже если она сама будет свято уверена в том, что он честный-пречестный.

— Ладно, — проворчал я. — Идем. Реветь будешь потом. На Луне.

Со стороны дома, да и всего атолла, корабль по-прежнему был невидим: окружающий его занавес, из чего бы он ни был сфабрикован, работал четко, пропуская сквозь себя все, кроме изображения «Сойки», как будто скрываемый им объект был абсолютно прозрачным. Когда мы прошли сквозь занавес и корабль предстал перед нами во всем своем величии, я спросил Джоанну на всякий случай:

— Туземцы здесь не слонялись?

— Нет, — безмятежно ответила она.

— Почему ты так уверена?

— А я наложила табу на это место.

Я только головой покачал. Умница, ничего не скажешь. Я бы не додумался.

— И никто не возразил?

— Попробовали бы они! Ты для них теперь не просто господин, а вроде идола, они на тебя молиться готовы… ну и на меня тоже.

— И после этого ты согласна улететь отсюда навсегда?

— Опять?!

— Ладно, ладно… — пробормотал я. — Не буду больше.

Корабль был великолепен — новый, будто только что вышедший из сборочного цеха. Цвет — серо-стальной со слабым зеленоватым отливом. Я попытался вспомнить, какие сплавы идут на внешнюю обшивку «Соек», но, конечно, не вспомнил. Сверкали на солнце дюзы. Выше опор корпус корабля опоясывало кольцо внешнего контура антиграва, и, минуя его, выдвинувшийся на песок приемный язык корабля делал изящный изгиб, ни дать ни взять — крутая горка для малолетних любителей соскользнуть на заду, визжа от удовольствия.

Перед языком я остановился, чтобы оглядеться — возможно, напоследок. Вон мой дом, дальше — пальмовая рощица и деревня туземцев, еще дальше — темная вода лагуны, океан, полоска песка и полоска прибоя. Не самое плохое место. Возможно, спустя какое-то время я назову себя последним идиотом, привыкну скрежетать зубами, казня себя ежедневно, да так и помру когда-нибудь в твердом убеждении: я дурак.

— Дай руку, — шепотом попросила Джоанна.

Рука об руку мы ступили на язык. Постояли. Джоанна нервно облизнула губы.

— Почему ничего не происходит? Мы должны карабкаться туда сами, да?

— Подожди… — Я старался вспомнить, что мне известно о космических кораблях вообще и о посудинах типа «Сойка» в частности. — Корабль видит нас, но воспринимает как посторонних. А, точно!.. У меня должен быть капитанский доступ или приравненный к нему. Такой доступ имеет старший офицер.

— И где нам его взять?

— Нигде я его брать не буду, — сердито ответил я. — Если кому-то надо, чтобы я получил доступ, пусть этот кто-то мне его даст, вот так.

Мы еще постояли. Спустя минуту я стал посмеиваться про себя: похоже, Инфос допустил промашку. Все его силы ушли на корабль, что ли? На мелочи — а их вагон с тележкой — не осталось ни мощи, ни ума? Так ведь без мелочей не взлетишь да и в корабль попадешь очень не сразу, причем, пожалуй, только с присосками на всех четырех конечностях или с альпинистским снаряжением…

Однако еще через минуту к моим ногам соскользнул по языку браслет. Я поднял его и надел на руку. Для чего еще нужны браслеты?

— Теперь порядок.

С точки зрения Джоанны, в мироздании опять ничего не изменилось. Стоит ли придавать значение мелким объектам, когда над тобой высится во-от такая громадина? Однако браслет пискнул, чуть только я прикоснулся к нему. Наверное, это что-то значило.

Никогда я не был капитаном, да и пилотом стал по воле случая. Кораблик, доставивший меня на Землю, не требовал от меня никакого доступа к управлению.

Несколько мгновений я прислушивался к внутренним ощущениям — ничего… И правильно: будь браслет в состоянии внушить мне какие-либо мысли или эмоции, то же самое наверняка мог бы сделать Инфос, а раз он не может, то и никакая сила не может… Кстати: если бы люди сумели овладеть телепатией, их победа над Инфосом была бы лишь вопросом времени… Но чего нет, того нет, и мечтать об этом не время.

По идее браслет понимал некую систему команд и транслировал ее корабельному компьютеру, да вот проблема: я-то не имел никакого представления о ней. Может, в библиотеке Лунной базы я бы в два счета нашел нужный файл, но где я, а где Лунная база?.. И почему Инфос не подскажет мне, коль скоро намеревается выставить меня с планеты?

Э, а не дурак ли я? Ведь есть же императорская библиотека, и я числюсь в ней ретробиблиотекарем!

Картинка открылась прямо в воздухе, едва я потребовал вывести мне искомую информацию. Анимационный ролик был сделан так, что его понял бы и дебил, а не забыл бы и склеротик. Команд проще этих я не видывал. Я дал отбой, и картинка исчезла.

— Готова?.. Держись крепче… Принять на борт капитана!

Мир мелькнул и исчез — с такой скоростью мы были втянуты внутрь. Столь же квалифицированно и непринужденно земная ящерица хамелеон втягивает в пасть свой язык с прилипшей к нему мухой. Корабль сглотнул нас. Джоанна взвизгнула, но зря она вцепилась в меня обеими руками — язык знал свое дело. Вот если бы я приказал принять на борт не капитана, а груз, не предупредив корабль о хрупкости оного, нас могло бы и шатнуть — так, слегка.

— Приветствую на борту, капитан, — раздалось звучное контральто, и стены осветились.

Мы оказались в большом помещении довольно унылого вида. По-видимому, это был отсек для крупногабаритных грузов. У левой стены имелся подъемник, а рядом — очевидно, на всякий случай — обыкновенная лесенка с тонкими перилами. Никаких излишеств, все хорошо продумано и очень рационально — значит, легко разберусь. Наверное.

Мои опасения пока не оправдывались: корабль не попытался запереть нас в себе и немедленно стартовать, едва мы оказались внутри. Он не зарастил входной люк и вновь выдвинул язык, едва мы с него сошли.

— О чем задумалась? — спросил я Джоанну, когда мы немного освоились.

— Прикидываю, как далеко улетит эта штука, если она летает на спирту, — съязвила она. — И улетит ли куда-нибудь вообще, если простоит тут неделю.

— Злыдня. Обещаю больше не пить.

— Хотя бы не напивайся.

Я поклялся, что было легко, учитывая мои свежие воспоминания о похмелье. Интересно, знала ли Джоанна, что «Сойка» заправляется вовсе не спиртом?

Потом я попросил жену помолчать и стал водить ее из отсека в отсек, прикидывая на ходу, что тут и как. Самое любопытное: здесь все было готово к приему двадцати пассажиров. Именно двадцати, как я и говорил Рудольфу. Это что же, Инфос согласился с моим предложением? Император отказался, а этот согласен?

Не «уговорит» ли он заодно и императора? А тот — семью и доверенных лиц?

Я слегка расслабился: было не похоже, чтобы корабль стартовал всего лишь с двумя пойманными пленниками. Инфос молчал. Мы с Джоанной добрались до ходовой рубки. Насколько же она была удобнее того закутка, в котором я ютился во время полета к Земле! Я даже залюбовался: ничего лишнего, а все, что нужно для работы, удобно, функционально, эргономично и радует глаз. Вот она, подлинная красота!

И ведь «Сойка», насколько я помнил, никогда не считалась техническим шедевром — так, заурядный транспортный кораблик. Какие же чудеса рождал человеческим ум в эпоху галактических экспедиций!

— Внимание, капитан! — сказал мне технический нешедевр. — В рубке находится посторонний неопознанный человек.

— Под мою ответственность, — буркнул я, и корабль заткнулся. То-то же! Всякий компьютер еще станет учить меня, кого мне водить в ходовую рубку, а кого нет! Или подозревать в слепоте и глухоте.