Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Простолюдин (СИ) - Громов Александр Николаевич - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

Ни один акулий плавник не резал воду в поле зрения, но я точно знал, что и акул в лагуне тоже слишком много.

Рудольф поплыл превосходным кролем, только руки мелькали. Он не сказал мне ничего и не показал жестом: плыви, мол, что есть силы. Мне и так было понятно, что делать.

Одна только проблема: я плавал куда хуже Рудольфа. На Лунной базе не было бассейна, там вообще экономили воду. Купаясь в океане снаружи атолла, я понял, что большой опыт движений при лунной тяжести здорово мне помогает, — но не стал хорошим пловцом. Проще говоря, я сразу отстал от императора и с каждым взмахом отставал все больше.

Такие заплывы хорошо вспоминать впоследствии — если остался жив — со смешками и самоиронией, которая так нравится слушателям. Но я много бы дал за то, чтобы не было ни этого заплыва, ни воспоминаний о нем. Мне казалось, что маячащая вдали полоска берега совсем не приближается, и неудивительно: я скорее барахтался, чем плыл. Время ужасно растянулось, его было намного больше, чем хотелось. Еще секунда, еще… Десять ударов сердца. Волна в лицо. Мои неуклюжие гребки. И мысли только об одном: какую конечность акула отъест первой? Или сразу схватит поперек туловища?

Я гнал прочь эти зябкие мысли, стараясь не запаниковать. Не запаниковал, но поганые мысли все равно никуда не делись. На берегу, как мне показалось, возникло какое-то мельтешение — наверное, забегали мои вассалы и императорские слуги, но что они могли? Морских обитателей не призовешь к порядку, они вне феодальной пирамиды.

Однако если мне удастся прожить ближайшие пять минут, подумал я, нам, пожалуй, успеют прийти на помощь…

Тут-то и появилась первая акула.

Возможно, психологам будет любопытен такой факт: я не обмер от страха. Скорее радостно обозлился в первый момент и даже, кажется, оскалился: вот она, тварь! Легка на помине! Треугольный плавник медленно проплыл между мною и Рудольфом справа налево почти по прямой — видимо, акула выбирала цель. Затем развернулась и вильнула влево — ко мне.

Она не кинулась сразу. Она неторопливо обогнула меня по широкому кругу, а я, чтобы видеть ее, когда она позади, перевернулся на спину, не перестав молотить по воде руками и ногами. Второй круг оказался менее широк: хищница постепенно наглела.

Эх, будь у меня хотя бы нож!..

Когда плавник — удивительно изящный, черт побери! — вновь оказался передо мной, я высунулся из воды насколько смог. Увидел: Рудольф перестал плыть, из воды торчит его голова, вокруг нее водят хоровод целых три плавника, а от почти не приблизившейся береговой полоски к нам несется целая флотилия узких туземных лодок. Одна из них заметно вырвалась вперед, и, кажется, в ней помещался только один гребец. «Какой-то он странный», — механически отметил я и перестал за ним следить.

Правильно сделал: метрах в десяти от меня на поверхность всплыл второй плавник. И оба стали кружить возле меня.

Не помню, как я догнал Рудольфа. Что я делал в течение двух-трех минут, не удержалось в моей памяти. Быть может, разумнее было бы не кучковаться, предоставляя акулам одну большую кормушку вместо двух маленьких, — но что сделано, то сделано.

Издалека до меня доносились крики Джоанны. Мои дворяне надрывались на веслах, только лопасти мелькали. А мы с Руди даже не пытались плыть им навстречу, нам было некогда плыть. Мы отбивались — спина к спине. Помню, как я пинал акульи бока. Помню глаз — большой, круглый, равнодушный акулий глаз, уставившийся на меня, и пасть с треугольными зубами на расстоянии вытянутой руки. Одна тварь подобралась снизу, и я саданул ее пяткой в рыло скорее по наитию, чем прицельно. К счастью, она отвернула после пинка.

Потом — опять не знаю, сколько прошло времени, — я увидел каноэ, далеко обогнавшее прочие лодки. Увидел мельком, задержал на полсекунды взгляд — и хлебнул морской воды от неожиданного зрелища. Каноэ летело к нам стрелой. В нем во весь рост стоял робот, тот самый кибернетический механизм универсального назначения, что служил моим дворянам в качестве безропотного помощника и мишени для мелких издевательств. Не самая подходящая для гребли поза не мешала ему идеально сохранять равновесие, а уж веслом он работал так, как не снилось и самому умелому туземному чемпиону. Помощь была близко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И тут — вынужден признаться — я запаниковал. Еще минуту назад я был только зол, не успев впасть в отчаяние, — теперь же мне стало страшно: вдруг акулы разорвут меня чуточку раньше, чем подоспеет помощь? Бестолково молотя руками по воде, я скорее раззадоривал акул, чем пугал их. И что станет делать робот, оказавшись в своем каноэ среди акул? Дубасить их веслом? Если кто-то из туземцев еще мог не забыть в спешке острогу, то робот, уж конечно, не был вооружен…

А! Он выхватит меня — а заодно и Рудольфа — из воды! Он это может. Каноэ — валкая скорлупка, но у робота — при его-то умении держать равновесие — есть шанс. Точнее, у нас с Рудольфом есть шанс…

Думаю, робот так и собирался поступить. Возможно, у него даже получилось бы. Но в тот момент, когда нос каноэ уже готов был вклиниться между мною и Рудольфом, император вдруг дико заорал: прямо по поверхности к нему целеустремленно плыла крупная тварь. Ей надоело кружиться в хороводе, получая при этом пинки. Ей просто хотелось жрать.

Мощный всплеск я ощутил всем телом — робот выбросился из лодки и обрушился прямо на акулу. Та взбила хвостом пену, закрутилась, завертелась и исчезла с поверхности. Исчез и робот, вцепившийся в нее мертвой хваткой. Прочие хищницы заметались, даря нам бесценные секунды. Флотилия каноэ была уже близко…

3

Джоанна не ругала меня. Отпричитав сколько полагается любящей жене и обработав мои ссадины, она смотрела на меня молча и притом столь укоризненно, что в иной ситуации я бы, наверное, попросил прощения.

Но я не мог. Ни радости от спасения, ни едкой горечи от краха пусть зыбких, но все-таки надежд, ни каких-либо иных эмоций. Лишь пустота, как в безвоздушном пространстве. Я был оглушен. Я был бревном.

Все напрасно!!!

Вообще все. И Сопротивление, о котором Инфосу известно слишком многое и с которым он играет как хочет, и затаенные, но очевидные мечты Рудольфа стать настоящим самодержцем, а не марионеткой, и все мои потуги и шевеления, начиная с решения покинуть Лунную базу, — все было зря. Пешка в чужой игре — вот кто я такой в самом лучшем случае. Как и картонный монарх Руди. Можно гордиться: мы с ним все-таки пешки, а не пылинки на доске. Ведь Инфос, несмотря ни на что, все же позволил туземцам спасти нас, предварительно дав нам понять, кто тут пешка, а кто игрок!

Да, я совершил ошибку. Возможно, простительную. Всякому ведь хочется вообразить, что он занимает в мире более высокое положение и играет более важную роль, чем на самом деле. Все мы в мечтах пупы Земли. А вот бить наглую акулу кулаком по носу было глупо: ссадил костяшки пальцев об акулий кожный абразив, и зубастая тварь только обрадовалась. А ее подружки, почуяв кровь, весьма оживились, прежде чем вконец охаметь.

В теории-то я знал, что акул надо бить по носу, но только не кулаком. Можно пинать ногой, если та в обуви. Я ведь так и делал поначалу. Но удивительно, насколько быстро теория вылетает из головы как раз тогда, когда она нужна сильнее всего!

Умереть бывает и не страшно — смотря по ситуации. Но быть разорванным и сожранным рыбами — страшно. Это определенно не тот финал жизни, который можно назвать приемлемым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Должен признать: мои полуголые дворяне подоспели очень вовремя. Когда нас втаскивали в лодку, я еще не верил, что спасен.

Как и император, наверное.

Еще имея шалые глаза и не уняв дрожь в конечностях, он похвастался тем, что изловчился садануть одну акулу прямо по жабрам, и пожелал улететь сразу же, едва обсох. Не тут-то было: его громадный гидрофлаер не смог оторваться от воды. На нем, в нем и вокруг него суетились техники — ни дать ни взять муравьи на трупе какой-то зверушки. Связь с материком прервалась, и я не видел в этом ничего удивительного. Рудольф нахмурился, отчего техники забегали быстрее, а в мою сторону посмотрел со значением: влипли, мол.