Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Венец. Эпизод третий (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

— Может, сходишь, поторопишь их? — предложила Кэйт.

— Вряд ли это поможет, — вздохнул я, но все же поднялся и направился к двери. Нажал на звонок, дождался, когда тяжелая дверь открылась и уткнулся носом в грудь орчанки.

Доктор медицины Бёртх Охсулт была среднего для женщины своего вида роста, то есть всего-то на голову выше меня. Кустистые брови, массивные надбровные дуги, широкий нос и тяжелая челюсть, выдвинутая вперед, как у человека с неправильным прикусом. Назвать ее красивой с точки зрения наших канонов было нельзя, однако я знал, что по орочьим меркам она являлась дамой интересной, несмотря даже на почтенный возраст — что-то около двухсот лет. По крайней мере Агрих Дартахович, бывший мой шеф, откровенно ей глазки строил, когда сюда приходил.

— Все спешите, Антон Вадимович, — пошутила она, припомнив нашу первую встречу. Ту самую, когда я прождал полтора часа в приемной.

— Наша жизнь коротка, — тут же отозвался я.

— И не поспоришь.

Она дождалась, пока я отойду в сторону, и неспешно вплыла в палату. Остановилась напротив кровати Кэйтлин, присела на привинченный к полу стул.

— Ну что же, милочка, — грудным голосом произнесла она. — Вы у меня, конечно, уникум: никогда, знаете ли, не приходилось наблюдать магическое истощение у представителя вашего вида. Но на сегодняшний день я склонна считать вас вполне восстановившейся. С пусковыми механизмами ваших стрессов я тоже поработала и смею надеяться, больше они вас не побеспокоят.

Орки, я напомню, ментаты. Для них залезть в голову пациента не проблема — было бы согласие. Они лечили такие психологические патологии, что проблемы Кэйтлин для них точно не могли стать вызовом.

— Я тоже должна признать, что тревожность ушла, — сообщила девушка.

— Причина в детских травмах, как и всегда у разумных, — с некоторым сожалением сказала доктор. — В тот самый период, когда психика наиболее подвержена напряжению, взрослые ее травмируют. Сильнее всего это проявляется у людей, в силу короткого периода, отведенного природой для взросления и становления личности. Реже всего, чтобы вы понимали, у эльфов. Эволюция этого вида даже предусмотрела специальный период, во время которого особь учится взаимодействовать с миром.

Это она про их «детский» статус говорила, который длится без малого лет сто. Что тут скажешь, с их сроком жизни они могли себе это позволить!

— Рецидивов не будет? — уточнила Кэйтлин.

— Ну, это больше от вас зависит. Практикуйте комплекс упражнений, которому я вас научила, пейте лекарства, носите блокираторы хотя бы первое время и, думаю, все будет хорошо. Что же касается вашего дара…

Тут орчанка замялась, бросив на меня выразительный взгляд. Я ее прекрасно понимал, бедняжку таким количеством страшных бумаг завалили, каждая из которых имела гриф «Перед прочтением сжечь», что она теперь уже сама не понимала, с кем можно быть откровенной, а с кем нет.

— Все в порядке, госпожа Охсулт, — сказал я. — Я полностью посвящен в предмет и подписал не меньше бумаг, чем вы.

— Это хорошо, — невесело усмехнулась та. — Хотя хорошего тут мало, м-да. В общих чертах, Кэйтлин, все выглядит вот как. Личность эльфа, которая находится в вас, будет слабеть. Так сказать, утрачивать черты самоидентификации. Сейчас она еще вполне осознает себя, хотя после нашего лечения это и проявляется все слабее. Через пару лет, предполагаю, она полностью растворится в вашей. Его воспоминания станут вашими, как и знания. И больше не будет попыток выяснить, кто главный в вашей голове.

— Это же здорово, да? — спросила Кэйтлин, как и я уловившая некий подвох в этой хорошей новости.

— Если смотреть в отрыве от всего прочего, безусловно! — доктор явно подбирала слова. — Но сам процесс… как бы это сказать, будет болезненным.

— Насколько?

— Трудно говорить с уверенностью, — развела руками орчанка. — Вы первый случай, который я наблюдаю. Но предположить можно, что очень. Видите ли, в вас сидит личность существа, которая еще не оставила попыток взять под контроль ваше тело. Она прекрасно понимает, что умирает, теряет собственные черты и растворяется в чужом разуме. Как бы вы, например, вели себя в подобных обстоятельствах?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Дралась бы! — твердо, без тени сомнений, произнесла девушка. И тут же ойкнула, сообразив.

— Вот и она тоже будет драться, — кивнула доктор. — Мы сможем ослабить процесс медикаментами, в случае кризисов — обращайтесь к нам. Пока же не вижу смысла держать вас тут.

Она отдала тонкую папку с бумагами, еще немного поболтала с пациенткой и вскоре покинула палату.

— Я думала, меня тут навсегда оставят! — громким шепотом произнесла Кэйтлин. — Ну, знаешь, будут изучать, опыты ставить…

— Кот, ну за кого ты нас тут принимаешь! — с деланой обидой ответил я, сам, признаться, удивленный, что все произошло не так, как она описывала. До самого того момента, пока Шар’Амалайя не дала слова, что Кэйтлин не утратит статуса свободной личности и ее ученицы, я постоянно ждал появления людей в одинаковых костюмах с корочками ИСБ.

— Да дело не в том, что я о вас думаю, а в том, как устроены дела в реальной жизни, — отозвалась девушка. — В моем мире человека со способностями точно упекли бы в какое-нибудь секретное государственное учреждение. И не надо говорить, что это не так.

Я и не стал. Потому что был на сто процентов с ней согласен. Если бы не участие в судьбе иномирянки моего бывшего шефа и готовность главы местной Секции взять ее под свое крыло, все именно так и закончилось бы. Почему орк и эльфка решили так поступить, я отчасти понимал. После того, как я узнал, что Лхудхар является региональным координатором Морсъёрда, а меня готовит в преемники, многое стало понятным. Многое, но не все.

На улице нас ждало такси, которое я вызвал, пока Кэйтлин переодевалась в цивильное. Помогая девушке усесться на заднее сидение — просто счастье, что она еще не успела обрасти огромным количеством вещей — я почувствовал вибрацию в нагрудном кармане.

— Слушаю, — произнес я, сам заняв место рядом с Кот, и велев водителю трогаться.

— Ты Кэйт забрал?

Голос был низким, глухим, будто бы доносящимся из глубины темной расщелины. Гномий голос. Знакомый и привычный.

— И тебе привет, Ноб.

— Госпожа собирает совещание, — гном, как обычно, игнорировал правила приличия в виде приветствий. Дитя холодных гор, что с него взять?

— Прямо срочно? Мы еще даже домой не заехали.

Первое свидетельство того, что вольная жизнь человека закончилась — это звонок сослуживца, сообщающего, что тебя ждут на важном служебном собрании. И нет никакой возможности отказаться — ты же сам согласился работать в Секции. С другой стороны, работа — это хорошо! Когда ты работаешь, в голову не лезут эти «прекрасные» мысли о том, как все устроено в реальной жизни. Ты просто делаешь свое дело.

— Да, срочно. У нас, похоже, командировка нарисовалась.

— Вот как? А далеко?

— Антон, я твой секретарь, что ли? Двадцать минут, мы только тебя с Кэйт ждем!

Я отключился, сообщил новости девушке, выслушал в ответ возмущения, что она «не собрана» и «не накрашена», и неожиданно для себя улыбнулся.

Кажется, всего за неделю я успел соскучиться по работе следователя.

[1] Лисовой слышит и понимает так, как говорит Кэйтлин. А у нее не идеальное произношение.

Глава 2

Когда в твоей судьбе принимает участие советник императора, это хорошо. И вдвойне хорошо, если он не звонит никому и не кричит в трубку: «Не трогайте Антошку, он мой личный друг!», а просто существует где-то в далекой столице и думать о тебе не думает. За него все делает сарафанное радио. Как бы ни утаивали от широкого круга факт приезда в Екатеринодар Шувалова, те, кому надо, об этом узнали. Равно как и о том, что среди прочего советник государя встречался с одним разжалованным следователем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Зачем встречался? С какой целью? Что вообще может быть общего у столь разных, с точки зрения социальной пирамиды, фигур? Может, они родственники? Или, наоборот, враги? Ох, не смешите меня, Михаил Игнатович, как отставной сыщик может быть врагом самому Шувалову? Он его протеже, это же очевидно! Слышал, что имеет некое касательство к недавним событиям, да-да. Лисовой — человек Москвы, как бы даже не из личной СБ государя? Зачем он тогда здесь? Ох, ну кто же нам с вами об этом расскажет!