Восход Луны (СИ) - "Лунный Жнец" - Страница 116

- Только очнулись и сразу в бой? Да, я сказала, что состояние стабильно, но это не значит, что оно хоть близко к норме. Тем более вы находитесь в реанимации, отсюда не выписывают, отсюда увозят или на кладбище, или в хирургию в вашем случае. А вот если игнорировать врачей и попытаться наделать дел, то первый вариант будет более вероятен.

Возникло такое ощущение, что она говорит давно отточенную фразу, которую повторяла не один десяток раз. С чувством бессилия от этой ситуации и незнания того, сколько меня здесь продержат, нахлынул гнев. Я напрягся всем телом, подавляя внутренний протест, чуть ли не переходящий в звериный рык. Аппаратура пищала над ухом, исправно извещая о моем состоянии.

Придется смириться с фактом, что я тут надолго. Выдохнув, посмотрел на врача.

- Ладно, но могу я позвонить домой и сообщить что со мной все хорошо?

После этого вопроса Ива нахмурилась.

- Сейчас - нет. Завтра вас переведут в хирургию, оттуда звоните хоть на Луну.

Невольно вырвавшийся смешок не заставил долго ждать рану и вместе со смехом прострелила боль. Скривившись от неприятных ощущений, я поелозил на койке, устраиваясь удобнее.

- Мне нужно узнать о вас, пока вы в сознании: фамилию, имя, что-то еще, что вы помните. - Раскрыв папку, Ива подхватила болтающуюся на нитке шариковую ручку.

Я по памяти надиктовал все, о чем спрашивала врач, в том числе номер и серию паспорта, данные полиса. Ива записывала, изредка поднимая взгляд и с интересом всматриваясь в лицо. Наконец, вколов мне дозу чего-то, о чем я предпочел не знать, Ива пожелала хороших снов и удалилась.

Ага, как будто мне дадут увидеть хорошие сны. С такими мыслями я вновь провалился в сон без боли.

Запах холодной воды. Шум реки, размеренный, неясный, гипнотизирующий обманчиво-вечным движением. Всем телом чувствую под собой мелкие колючие твердости.

Небо. Мрачное, серое. Кажется, я смотрю на него сквозь старую исцарапанную фотопленку. Бледные клочки облаков. Местами какие-то пятнышки ярких переливающихся цветов.

Тело. Подчиняется нехотя, свободно дается лишь дыхание. Все остальное - с огромным замедлением. Я захотел вытереть лоб, и только спустя секунды рука потянулась исполнять это простое намерение. Последствие наркоза? Вероятно.

Оказалось, я лежу на берегу той же реки, где оставила меня Луна. Ну, да, помотала она меня по космосу изрядно. При иных обстоятельствах, возможно, я получил бы больше удовольствия. С чего ее потянуло на приключения в такое неудачное время?

Двигаясь все так же, словно в замедленной съемке, мне удалось сесть. Боли не было. Каких-либо иных ощущений тоже. Я просто устал чувствовать.

Окинув местность взглядом, вижу синюю пони далеко на другом берегу. Увидев, что я очнулся, аликорн телепортируется ко мне. Словно толстенный корабельный канат стянул две точки пространства, искажая и выгибая его дугой. Луна сделала всего один шаг. Прекращение магического действия сопровождается громким треском, как разряд электричества.

- Рада видеть! - Возвещает Луна, и быстро обнюхивает меня, чисто по-животному тычась мордой в лицо и руки. - Как себячувствие?

- Да как? Продырявлен, залатан, жив.

Развел руками и погладил кобылицу по шее. Сложив ноги, Луна легла рядом, позволяя зарыться пальцами в мягкую гриву. Выглядела поняша на удивление приятной и округлой, будто хорошо откормилась.

- Когда я вижу тебя, у меня странное чувство, что бабочки в животе шебуршатся. И я, и-и-ик!..

Надрывно икнув, пони вытянула шею и мощно блеванула мне на грудь и колени кучей разноцветных полуживых бабочек.

- Фу, мля, Луна?!

Вскочив, я отряхнулся. Точнее, попытался вскочить. А пока заторможенное тело выполняло нужное действие, копошащиеся извивающиеся существа отвратительной вонючей массой стекали по моим ногам, теряя крылья, лапы и части тел.

Поднявшись, я застыл в растерянности: одежду, вымазанную этим замесом, проще было выкинуть. Брезгливо кривясь и вздрагивая от холодной блевотины, липнущей к коже, стянул майку и штаны.

- Луна, что за безобразие с тобой творится?

Я не особо надеялся получить от пони вменяемый ответ. Скорее, хотел малость укорить ее, надавив на чувство вины, и заставить вести себя более сдержанно.

Аликорн поднялась странно деревянным движением, как шарнирная кукла, и уставилась на меня безразличным невыразительным взглядом. Мне показалось, что я смотрю в стеклянные глаза мертвого чучела. Морда Луны застыла, и лишь губы жили какой-то своей обособленной жизнью: вздрагивали, опускали уголки, кривились, будто пробуя что-то горькое.

Вытянувшийся изо рта длинный язык изогнулся, почесал ноздрю и… слизнул ее начисто. Я поперхнулся, чувствуя, как холодеющие от ужаса ноги врастают в землю. Язык слизнул вторую ноздрю, обошел подбородок, с каждым движением все больше стирая черты Луны. Губы, состроив хитрую улыбочку, поползли вверх, неторопливо, изящно, словно вальсируя, зная, что полностью завладели моим вниманием.

Вот они доползли до глаза и раскрылись пошире. Раздалось чавканье, в глубине изумрудного ока на мгновение мелькнула боль, глаз лопнул как спелая слива и смялся. Веки ввалились глубоко внутрь пустой глазницы.

Моя кровь стыла в жилах от того, как Луна пожирает саму себя. Почему она вытворяет такое при мне?!

Тем временем губы высосали второй глаз и, мило улыбаясь, замерли на лбу пониже рога.

- Разве тебе не нравится? - Спросили они.

- Нет! - Резко и злобно ответил я. Происходящее выглядело отвратительно.

- И зря… - Разочарованно скривились губы.

Шагнув ближе, аликорн ткнулась слепой безротой мордой в мою грудь. Я оттолкнул бы Луну или отскочил сам, но не могу пошевелиться.

Донесся странный шум - по каменистому берегу волочилось что-то тяжелое. Это был хороший повод отвлечься от пони-монстра и попытаться повлиять на сон. Я огляделся, ища источник шума, вот только радовался я напрасно: огромная, длиной с руку, сколопендра забралась по задней ноге Луны и обвилась жутким живым ожерельем вокруг ее шеи. Многочисленные хитиновые сегменты тела переливались оттенками алого.

Однако появление насекомого также отвлекло и внимание Луны, ослабив ее влияние на сон. Страх, сковавший меня, пропал, и я, ощутив свободу, потихоньку двигался назад.

- Ну, куда ж ты уходишь? - Жалобно прохныкала Луна, поворачивая голову на звуки моих шагов. - С сестрой я разругалась, тоскую одна в холодной квартире, еще и ты решил меня бросить?

Я остановился, не зная, что делать. Находиться рядом с обезображенной Луной было противно, поведение губ подсказывает, что вся эта игра - намеренная. Да еще многоногая тварь на ее шее угрожающе шевелит усами.

Перед глазами встала недавняя, столь же ужасная сцена сгоревшей пони, медленно умирающей на моих руках: опаленная шкура отваливается клочьями, оставаясь на пальцах. Сиплое прерывистое дыхание, тело содрогается в мучительном кашле, отхаркивая черную сажу. Судороги, терзающие крылья и ноги, каждый раз заставляют сердце замирать, каждая такая вспышка жизни могла быть последней.

Но даже тогда, силой вытащенная из глубин личного ада, Луна оставалась Луной, и все ее состояние кричало о немедленной помощи. Тогда вопрос жизни и смерти стоял ребром.

А вот нужна ли помощь существу, пугающему меня ехидной улыбкой на лбу - в этом были сильные сомнения. Сейчас оно, конечно, стоит и хнычет, а нахрена было вообще затевать бред с самоедством? «Бабочкоблевание» еще можно как-то понять, но все прочее ни в какую логику не лезло. Если только аликорн, вконец сдуревшая от полнолуния, не отдает себе отчета в действиях.

- Ну же, не оставляй меня в отчаянном одиночестве! - Всхлипнула Луна.

Сколопендра, развернувшись, кинулась ко мне, зловеще шурша по камням. Примерившись, я попытался ударом кулака размозжить ей голову, но членистоногое двигалось поразительно быстро. Кулак врезался в камни, и через миг насекомое вцепилось в руку, пронеслось по ней и обвило плечи.

Я замер, рыча от боли - ощущение, как будто обмотали раскаленной проволокой. Отвратительная тварь, словно выползшая из глубин преисподней, сучит челюстями у самого лица, по ним стекают капли пенящегося зловонного яда.