Прометей восставший, Психология эволюции - Уилсон Роберт Антон - Страница 32

Демократия не привела к успеху -- и стыдливый цинизм интеллектуалов по отношению к демократии оправдан-- в том смысле, что традиционное общество не нуждалось, не умело использовать и всячески тормозило развитие высших вербальных ("рациональных") навыков у большей части населения. Это значит, что общество не поощряет развитие интеллекта у большинства людей, а скорее жестко программирует их сравнительную тупость, что необходимо для их максимального соответствия наиболее традиционным видам деятельности. Их контур бивыживания работает так же, как и у большинства животных, их эмоционально-территориальный контур является типичным контуром приматов, кроме того, у них имеется немного "ума" третьего контура, необходимого для вербализации (рационализирования). Естественно, они обычно голосуют за какого-нибудь шарлатана, которому удается активизировать их примитивные биовыживательные страхи и территориальную ("патриотическую") воинственность. Интеллектуал, видя эти печальные результаты, все же продолжает верить в "демократию" слепой верой, подобной вере католиков, коммунистов или змеепоклонников.

Традиционная система срабатывает в традиционном обществе. Масса людей, которые живо интересуются, почему Бетховен после Девятой симфонии перешел к струнным квартетам, действительно ли Кант убедительно опроверг Юма и каким образом могут быть связаны последние достижения квантовой теории с детерминизмом и свободой воли, -- это не та масса, которую легко заставить заниматься скучным и отупляющим будничным трудом.

Почему Аллей Стивенсон проиграл Айку Эйзенхауэру, Джордж Макговерн -"Ловкому Дику" Никсону и т. д.? Все та же проблема Ложного Адреса. Стивенсон, Макговерн и другие любимцы интеллигенции обращались к третьему контуру, который у большинства приматов еще не развит в достаточной степени. Эйзенхауэр с его отцовской манерой и Никсон с его напористостью Старшего Брата знали, как нажать правильные эмоционально-территориальные кнопки второго контура, чтобы увлечь за собой толпу приматов. Выражаясь этологическими понятиями, они были генетически запрограммированными альфа-самцами.

Подобным образом Моралист (т. е. Взрослая Личность, у которой импринтированы тяжелые этические императивы в четвертом контуре) очень часто оказывается совершенно неспособным общаться с ученым или техником. Моралист может даже решить -- многие уже так и поступили, -- что ученый per se попросту "бесчеловечен". На самом же деле мораль абсолютно ничего не значит для аналитического подхода третьего контура, что является основной функцией мозга у среднего ученого. Для третьего контура единственной значимой моралью является точность, единственной аморальностью -- неряшливое мышление.

Рост "социальной сознательности" в среде ученых происходит только тогда, когда он эволюционно необходим -- например, после Хиросимы. То же можно сказать (если, конечно, я не заблуждаюсь) о модернизаци систем образования и воспитания, о феминизме, о расизме и т. д. Бунт против всех глупостей прошлого набирает силу, но окончательного завершения он достигнет, только если мы сумеем создать общество, в котором будут востребованы функции всех контуров у каждого человека. К этой цели мы и движемся со все возрастающей скоростью.

Нетерпеливый радикал забывает, что многие "несправедливости" традиционного общества приматов вовсе не считались таковыми (даже если говорить о лучших умах) еще 1000, 100 или, как в случае с организованным сексизмом, даже 30 лет назад. То, что мы усматриваем несправедливость и абсурд во многих вековых традициях и установках, свидетельствует лишь о нашем постепенном избавлении от бездумного автоматизма, и это избавление происходит точно в той точке эволюции, в которой нам необходимо стать умнее и чувствительнее во всех контурах.

У каждого из нас есть "любимый" контур -- тот, который импринтирован сильнее других контуров. Непонимание друг друга значительно усиливается тем фактом, что немногим из нас знакома эта система контуров, поэтому мы все склонны предполагать, что человек, с которым мы общаемся, находится в одном контуре с нами.

Так, в каждой социальной группе присутствуют нарциссические (оральные) типы первого контура. Поставьте перед ними проблему, и они сразу начнут искать, на кого ее переключить, так как оральный этап роботически импринтирован на зависимость. (Или, если вместо зависимой слабости у них импринтирована враждебная слабость, они проявят злобу -- детскую вспышку гнева, -- негодуя, что данная проблема существует и решать ее приходится им.)

Типы второго контура в той же ситуации попытаются отогнать от себя возникшую проблему, угрожающе раздуваясь и рыча, как это обычно делают млекопитающие.

Типы третьего контура постараются подойти к проблеме аналитически. Это -- наилучший подход, но только в том случае, если проблема рациональна, например, "Как привести в действие этот механизм?". Этот же подход может оказаться слепым и бесполезным, когда "проблемой" окажется другой человек, действующий в соответствии с одной из разрушительных злобных программ второго контура.

(Кто-то однажды сказал: "Либерал -- это тот, кто выходит из комнаты, когда там начинается драка". Типы третьего контура теряются и чувствуют себя бессильными, когда в игру вступает животная политика второго контура.)

Тип четвертого контура постарается быть рациональным (третий контур) и в то же время оценить эмоциональные размеры проблемы (второй контур). Как правило, он попытается навязать моральное решение: "Так будет прилично и честно..." Это может понравиться, а может и не понравиться Рационалисту третьего контура, ищущему объективной справедливости; типу, в котором целиком доминирует эмоционализм и территориальность (второй контур) обычно это не нравится вообще.

Что справедливо для группы, справедливо и для индивида. Стараясь увидеть в других преобладание контура, который является "любимым" для нас, мы часто испытываем шок и стресс, которые могут заставить нас перепрыгнуть к другому контуру.