Не слушаю и не повинуюсь (СИ) - Калинин Алексей - Страница 3

— Василий Алибабаевич! — грозный окрик заставил белоснежные клыки застыть в нескольких сантиметрах от моей яремной вены. — А ну оставь голубого богатыря! Если ты его уконтрапупишь, то напрасно я Астролябиусу отдала волшебный клубочек и настой трезвян-травы! А ты, мил человек, оденься! Нечего голубым задом по комнате девицы бултыхать!

Неведомая сила подняла черного кота за шкирку и аккуратно закинула на печной шесток. Котяра брыкался, орал благим матом и старался дотянуться до меня. Я показал вслед, как у меня аккуратно обкусан ноготь на среднем пальце. Кот снова попытался дернуться ко мне, но невидимая сила не давала спуска.

Я щелкнул пальцами. Всё-таки я тоже существо волшебное, а не хуйня из-под ногтей. Ухват вырвал рога из бревна и кинулся на место. У меня был соблазн шарахнуть ухватом кота по пустой бестолковке, но я сдержался. Надо же узнать — где я оказался и чего это старуха ляпнула про моего "друга" Астролябиуса.

Пришлось надеть оранжевую плисовую рубаху, домотканые штаны и странную обувь, которую в старину называли «лапти». Прямо голубокожий Иванушка-дурачок из сказки!

Бабка уже не сверкала заплатами на застиранной ночной рубашке, теперь её тощее тельце скрывалось под тучей разномастных юбок. Сверху рваная кацавейка и венчал весь фонтан дизайнерской смерти засаленный платок, из-под которого выбивались лохмы седых волос.

— Слушай, уважаемая ханум, у меня к тебе два, нет, три вопроса! Почему я здесь? Кто ты и почему называешь кота Василием Алибабаевичем?

— Ох, мила-а-ай, так это не вопросы, а так, шелуха подсолнечная. Здесь ты потому, как наказ я сделала магу Астролябиусу. Отдала ему клубочек волшебный, который может в любое место привести, а взамен он обещался мне прислать колдуна могучего, чтобы дела сердечные порешать. Я Баба-Яга, ведьма местная. А кот… И не кот он вовсе, а оборотень. Сын он чуды-юды неведомой, имя которой было Али-баба.

— Али-баба?

— Ну да, Али-баба, али-кошка. Кошкодевочкой все её прозывали. Понесла она от неведомо кого, а родила вот его. А я, чтобы Васю не утопили, взяла оборотеночка на поруки. Раз в месяц он в человека превращается и в лес убегает, зато всё остальное время котом под хвостом вылизывает.

Я тряхнул головой. Какие кошкодевочки? Какие клубочки? Причем здесь маг?

— Ничего не понял, болезный? Тады слушай. Про кота забудь, он фигура своеобразная, дрессировке не поддается. Заданьице у меня к тебе есть, добрый молодец. Должон ты помочь мне обрести счастье несусветное. Должон выручить из плена разлучницы окаянной моего суженого-ряженого. Вот как мы с Кощеюшкой соединимся, так и будет твоё задание выполнено, а сам ты сможешь проваливать на все четыре стороны. Ватрушку будешь?

Бабушка Яга щелкнула пальцами. С тарелки поднялась в воздух круглая лепешка с творогом. Я наблюдал, как лепешка макнулась румяным боком в небольшую чашку с малиновым вареньем, а после полетела ко мне. Перехватить её получилось уже на подлете.

А что, и я такие фокусы могу показывать!

Вот сейчас отправлюсь к Астролябиусу, да запихаю его бороду ему же в задницу до самого горла!

Щелкнул пальцами, прошептал про себя заклинание «трах-тибидох» и… И ничего не произошло. Я щелкнул ещё раз, потом ещё два раза — результат был тем же. Похоже, что я не могу переместиться в свой мир.

Печалька… Нет, не так — невъебенная печалька!

Бабка смотрела на меня добрыми глазами и уже схомячила две лепешки, да будет благословенно её пищеварение и жидок стул. Кот насуплено вылизывал яйца. Все были заняты, только я сидел и продолжал как дурачок щелкать пальцами.

Я собрался с мыслями, чтобы как-то помягче выразить своё состояние и начал:

— Дорогая ханум, моё сердце обливается кровью и плачет из-за твоего горя. Я прям сейчас сдернусь с места и пойду хлестать хером твоих обидчиц. Каждой твари по харе! Но… я не могу перемещаться. Я бы смотался в свой мир, потрындел бы с Астролябиусом по-свойски и вернулся. Да-да, я обязательно вернусь. Мне бы какие-нибудь силы для перемещения между мирами…

— Дык они тебе и не нужны. Астролябиус сказал, шо у тебя мужская сила — волшебная. То бишь то, что в штанах запрятано. Вот ей-то ты и могёшь помочь моему горюшку…

Чего? С помощью хера я должен бабке помогать?

Да не-е-е…

Я посмотрел на бабульку. Ну, лет двести назад я мог бы прошептать ей на ушко пару ласковых и добавить «хабиби», но сейчас… Брррр, даже подумать страшно.

— Ты чего на меня так уставился, охальник? Шо у тебя за мысли в голове лысой ползают? Вот я тебя сейчас сама ухватом перепояшу! — заквохтала старуха.

— Ханум, я тогда не понимаю, чего вам от меня надо? В делах своднических моя подруга поднаторела, я же в любовных делах ни хера не шарю. Шайтан мне свидетель — разлучать умею, а вот сводить…

— Дык мне и надоть, чтобы ты разлучил Кощеюшку моего с ненавистной залеткой. Пленила его Васька голосом молодым, телом налитым и лицом настолько красивым, шо все прозвали её Прекрасной. Пленила, да под каблучок его и засунула, золото присвоила, в замке свои порядки наводит. Кощеюшко и так здоровьем не силен, а теперь и вовсе зачах. Осунулся и похудел…

Я всё-таки откусил от настырно лезущей в рот ватрушки. Ммм, мне в рот как будто попали благословенные ягоды из садов Соломона, да будет имя его известно в веках. Такой вкуснотищи я никогда не пробовал, а вы мне можете поверить — перепробовал я до хрена всякого.

— Что, язык проглотил? На-ко ещё плюшку. Ешь-ешь, наедай шею. Тебе ещё силы пригодятся. С Василисой справиться будет трудно, ты так и знай — очень у её красоты тяга великая. Все мужики перед ней ровно листва палая ложатся, когда она павой выступает. Правда, Кощей говорит, что последнее время она чуть умишком повредилась — засовывает себе в один рукав кости, а в другой вино заливает. Делает так-то и сидит грязнуля грязнулей.

Я посмотрел на бабку и вздохнул. Уж чего-чего, а со странными бабами я дел много имел. Да что там говорить: странные бабы — это мой профиль.

Кот спрыгнул с печки и неторопливо подошел к столу. Он всё также недоверчиво косился на меня, но теперь хотя бы не кидался. Животное запрыгнуло на табурет и, налив себе чай из пузатого самовара, пододвинуло к себе чашку с ватрушками. Похоже, что Василий Алибабаевич боялся остаться без вкусного.

— А как поможешь нам с Кощеем счастьюшко обрести, так и будет твоя службишка выполнена, — снова повторила Баба-Яга.

В моей голове мелькнул отрывок из письма: «Саглашениё. Мы, два вяликих мага и валдшебнига устроиваим спур! Джин абищает сдилать десёть баб зчастливымя, не знимаяся з нимя зексом».

Нет! Никогда больше не буду пить с магами!

Видимо, этот хитрец давно уже сговорился с женщинами и взял с них плату вперед, а потом подпоил меня и…

— Уважаемая ханум, ты вот что подтверди — маг с тобой давно сговорился о том, что пришлет колдуна сильного?

— Ага, уж год как прошел, — кивнула старуха. — Клубочек волшебный ему отдала, да ещё настой трезвян-воды. Чтобы, значитца, можно было любое количество хмельной браги выдуть и ни в одном глазу!

Год!

Полтора года назад мы завоевали королевство, и тогда же маг задумал такую пакость.

Ох, как же будет месть моя жестока, когда я вернусь!

А я вернусь?

Я взглянул в морщинистое лицо старухи. Она с такой надеждой посмотрела на меня, как пенсионер на нового кандидата в президенты. Моё сердце не выдержало:

— Ладно, уважаемая ханум, постараюсь сделать всё, что от меня зависит. Обещать не могу, но вот есть у меня одна мыслишка…

Мою речь прервал резкий стук и громовой голос:

— А кто это с моей любимушкой тут милуется? А вот тебе башку с плеч!!!

Глава 4

Я едва успел нырнуть вперед и втянуть голову в плечи, как над головой раздался противный свист стали, разрезающей воздух.

— Не дергайся, мерзость небесноголубая! Ты мне мешаешь! Дай я тебя быстренько убью и всё! — прогремело позади.