Сердцеед +1 (ЛП) - Эванс Кэти - Страница 8

Новая куколка?

Со стоном я прячу лицо в подушку. Боже. Он убивает меня. Лишил сна. Я никогда больше не смогу слышать про «клейм». И слонов, и виноград, и белые мужские рубашки. И костюмы. Он уничтожил меня для других мужчин. Я больше не смогу заниматься сексом ни с кем другим (да и пробовать не хочу), даже с самой собой. Я не могу снова уснуть.

Я перечитываю твит, живот болезненно сжимается, и заставляю себя пройти по ссылке, делаю шаг в пропасть. А затем я смотрю на фотографию шикарного автомобиля с блестящими дисками, выглядящего так, будто он сейчас расправит крылья и взлетит.

Я улыбаюсь, выдыхая все напряжение.

Тахо продолжает, пишет, что эта «красотка» - «Пагани Уайра Галвинг». «Пагани Уайра» — это супер роскошная спортивная марка автомобилей, полностью собранных вручную, всего шесть машин выпускается в год по всему миру. Цена около двух миллионов долларов, Сент выбрал черный салон с красной строчкой, а кузов ярко-красного цвета. Из-за того, что двери открываются вверх (как и багажник, и капот), машина почти копия той, что снималась в «Трансформерах», создана, чтобы демонстрировать все свои преимущества.

Хоть и не особо в этом разбираюсь, но даже я могу оценить, насколько она впечатляет.

Выбрана мужчиной с изысканным вкусом, который желает и ценит лучшее.

Я думаю о Малкольме, о том, как он любит погонять в своих машинах, и от желания оказаться рядом с ним, боль в груди возвращается. Я бы многое отдала, чтобы снова оказаться рядом, на пассажирском сидении, пока он куда-то везет меня, управляя автомобилем, как юный, слишком уверенный в себе миллиардер с переизбытком тестостерона. А я рядом, держусь покрепче за сердце, которое он собирается украсть.

ГЛАВА 7

Правда

В четверг я пораньше прихожу в «Эдж». Используя статью «Первое свидание» в качестве отвлечения, я избегаю общения с группкой сплетничающих коллег, когда иду за кофе, а потом устраиваюсь за своим столом и приступаю к работе.

Я пересматриваю все свои заметки, особенно касающиеся опасений женщин по поводу первых свиданий. Они разнятся от «Стоит ли давать себя поцеловать на первом свидании, если я заинтересована в чем-то долгосрочном?» до «Что надеть, чтобы подать правильные сигналы?»

Печатая черновик, я пишу: «Ты определенно захочешь надеть что-то такое, что скажет парню "Я не шлюха, но хороша в постели"».

Также добавляю, что «лучше выбирать наряд, подчеркивающий твои изгибы, но не слишком обтягивающий».

А еще, что твой наряд должен говорить: «Я женщина, а не девчонка».

«С неглубоким декольте, приталенное», — пишу я.

«Если парень тебе нравится, ты хочешь так же нравится ему в ответ. Так что твой наряд должен говорить: "Привет, возможно я прикрыта чуть сильнее, чем хотелось бы, но разве тебе не интересно, что на мне под всем этим?"»

Это я дополняю данными о психологических исследованиях, подтверждающих, что чем больше скрыто, тем сильнее заинтересован мужчина.

Напечатав две страницы, следующий час я вычитываю и правлю текст, практически не замечая, что отдел новостей сегодня более шумный, чем обычно. К тому времени, как наступает полдень и я готовлюсь уйти домой, подошедший Валентайн бросает экземпляр «Чикаго Трибьюн» на мой стол.

— Прочти это, — говорит он.

Журнал сегодняшний, но уже выглядит зачитанным, страницы измяты.

«КОРПОРАЦИЯ «ЛИНТОН» ЗАИНТЕРЕСОВАНА В ПРИОБРЕТЕНИИ ОБНОВЛЕННОГО «ЭДЖА»

«Множатся слухи, что недавно созданная корпорация «Линтон» всерьез рассматривала возможность приобретения небольшого местного журнала «Эдж». Коммерческий директор корпорации «Линтон» Карл Браунсфельд заявил, что «Эдж», в основном известный своими статьями о моде и общественной жизни, получил огласку в прессе, когда стало известно, что первая же девушка, официально ставшая подружкой прославленного чикагского любимчика Малкольма Сента, была поймана на написании разоблачительной статьи о нем. Молодой директор заявил: «Мы рассматриваем несколько капиталовложений, но ни о каких утвержденных деталях или конкретных решениях речь не идет, пока нет...»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

О боже.

Я зажмуриваюсь, с новой силой ненавидя свое дурацкое расследование.

— Это правда?

— Хелен об этом ничего не известно, — он пожимает плечами. — Черт, я даже хочу, чтобы это было правдой. Или нет.

Хмурясь, задумчиво перечитывая статью, задаюсь вопросом, знает ли Сент этого Карла Браунсфельда. Я запоминаю это имя, а Валентайн уже относит журнал коллеге в соседнюю кабинку. Собрав вещи, я иду домой переодеться.

Все утро проработав над статьей «Первое свидание», я волнуюсь так, будто и у меня сейчас свидание. Это было бы волшебно. Новый старт с моим парнем.

Надень что-то красивое, Ливингстон!

Я останавливаюсь на свободной шелковой блузе с V-образным вырезом и юбкой с высокой талией длиной до колена, которые мягко подчеркивают мои изгибы. Добавляю телесного цвета туфли на каблуке, которые визуально удлиняют ноги, и тонкую изысканную цепочку с подвеской в форме буквы «Р», которая ложится прямо на точку биения пульса (который в данный момент так и зашкаливает). Плюс цепочку на лодыжку, добавляющей очарования и женственности, напоминающей, что я все еще юна, а губы крашу коралловой помадой.

Ради Сента я надевала и более соблазнительные наряды, что есть, то есть.

Но я направляюсь в «М4» и не могу себе позволить выглядеть клубной тусовщицей. Я хочу иметь деловой вид, чтобы сегодня он принимал меня всерьез.

Еще раз пробегая расческой по волосам, я проверяю, что одежда опрятная, лифчик сливается с кожей и не просвечивается, и только убедившись, что все хорошо, хватаю сумку, в которой лежит контракт, и выхожу.

В такси еду в тишине. Меня не покидает опьяняющее волнение. Я взволнована предстоящей с ним встречей, я вся на нервах. Я напугана.

Пару месяцев назад, впервые ступив в его здание, я направлялась в «М4», думая, что эта история станет главной статьей моей жизни. А теперь это и есть моя жизнь.

Выйдя из такси, я смотрю на здание «М4», все такое же блестящее и впечатляющее. С тротуара даже не видно его вершины. Никогда в жизни не чувствовала себя такой крохотной.

— О боже, — выдыхаю я, разглаживая руками юбку.

Проверяю телефон (сейчас 14:08), так что я на 7 минут раньше назначенного времени.

Подняв глаза, я замечаю впереди блестящую серебристую «буггати» с номером BUG 3, и мужчину, выходящего с водительского кресла.

Внезапно сердце пускается вскачь. Температура тела подскакивает. Не в силах оторвать взгляд от уверенного, излучающего силу Сента, я наблюдаю, как он бросает ключи от машины водителю, ожидающему рядом. Как достает пиджак с заднего сидения, расправляет его и надевает, как его волосы ерошит налетевший ветер.

Задержав дыхание, я наблюдаю, как он ураганом проносится в здание. А я продолжаю стоять, не двигаясь, спустя несколько длинных мгновений. Уставившись на точку, где он стоял. Решаю, дать ему фору в полминуты, затем делаю вдох и следую за ним в здание.

— Здравствуйте, Рейчел Ливингстон к Малкольму Сенту, — говорю я в приемной, поднимая взгляд к лифтам.

Черт, черт. Он все еще здесь.

Не так я представляла себе начало нашей встречи.

Но когда блондинка за столом в приемной, проверив мое имя, оперативно указывает мне в сторону стеклянного лифта для членов руководства, я понимаю, что не могу продолжать стоять перед ней, выжидая, пока он поднимется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Внутри все переворачивается.

Сент стоит там, как вышка электростанции, темная фигура на фоне светлого мрамора. Проверяет телефон, ожидая прибытия лифта. Двое мужчин стоят позади него. В тишине. Даже в их молчаливых позах читается уважение. Они будто смотрят на его спину в немом благоговейном страхе.