Неизведанные гати судьбы (СИ) - Хиневич Александр Юрьевич - Страница 45

— Я знаю, бабушка. Когда я свои вещи перенёс, то сразу на новом месте как-то уютно стало.

— Вот и хорошо, — сказала бабушка выходя из комнаты.

Ужин прошёл быстро и в относительной тишине, даже близняшки за столом не шушукались. Сразу после ужина, они помогли матушке убраться и перемыть посуду, после чего их отправили спать. Девчата за полдня так умотались, что даже забыли попросить меня почитать им книжку на ночь. Когда я умывшись перед сном, заглянул к ним в комнату, они уже крепко спали.

Пройдя к себе, я разделся, сложил свои вещи на крышку сундука, и залез под одеяло. Тепло исходящее от домашней печи и тихие трели Мурлыки, пристроившейся у меня прямо под боком, создавали уют и покой. От такого окружающего умиротворения я быстро заснул.

Проснулся от какого-то непонятного чувства, что что-то происходит за дверью. Даже моя Мурлыка поднялась, спрыгнула с кровати, и направилась к неплотно закрытой двери. Вскоре я услышал тихий голос деда:

— И куда енто вы направились, непоседы?

— Деда, мы хотели Демидку разбудить и завтракать позвать, — послышался голос Влады.

— Ясненько. А теперича, запоминайте, солнышки. С ентого момента, вам больше нет ходу в комнату Демидушки, разве что он вас самолично к себе не позовёт.

— Но почему, деда? — раздался тихий вопрос от Нежданы.

— Потому что братец ваш теперича просватанный уже, и неча в его комнату другим младым девицам шастать. Я слова против не сказал, когда он у вас в комнате с книжкой в руках засыпает, а вы у него с двух сторон спать пристраиваетесь, но в его комнату, без приглашения вы больше ни ногой. Уяснили, непоседы?

— Да, деда, — тихо сказала старшая сестра.

— Мы всё поняли, — тяжко вздохнув, сказала младшая.

— И не нужно так вздыхать, Нежданочка, никуда ваш любимый братец не денется. Он ведь, как самый младший сын, согласно старого родового устоя, навсегда с родителями остаётся жить, дабы помогать им на старости лет и заботиться о них. Вас же нисколько не удивляет, что ваш отец в родном доме вместе со мной и вашими бабушками проживает, а не построил себе отдельные семейные хоромы, как его старшие братья.

— Значит, Демидка с нами остаётся? — более радостно сказала Неждана.

— Конечно, остаётся, а теперича пойдёмте в залу, Демидушка уже скоро подымится ото сна. Посмотрите, вон его красавица Мурлыка из комнаты выходит, значится и его появления недолго ждать осталось.

Затем голоса стихли, а я выбрался из тёплой постели, размялся, оделся и пошёл умываться…

После завтрака, я вышел во двор. Погода стояла солнечная, выпавший за ночь снежок, ярко искрился под лучами Ярилы, а лёгкий морозец бодрил. Посмотрев на всё это великолепие, решил сходить на охоту. Отец с дедом выслушали моё решение, и не стали отговаривать. Лишь дед задал уточняющий вопрос:

— Ты в одного пойдёшь?

— Нет, деда. Я с собой неразлучную парочку возьму, сынов нашего поселянского бортника. Доброслав с Любомиркой мне всегда на охоте помогают, да и для них мясной прибавок к столу, никогда лишним не будет. У них же полно малышей по лавкам сидят и кушать хотят.

— То что ты решил нашим поселянам помочь, то доброе дело, внучок, — сказал дед, — ступай и пусть ваша охота удачной будет.

Ведамир Кузьмич услышав про охоту, сразу же дал разрешение сыновьям, а кроме того, выделил нам свои широкие лыжи, которые можно как основу для волокуши использовать. Сборы были недолгими, поэтому через час, после выхода из поселения, мы начали проверять мои силки и ловушки расставленные по лесу. В этот день нас ожидала большая удача. Мало того, что почти во всех силках нас поджидала добыча, в виде десятка зайцев и двух лисиц, так ещё мне удалось подстрелить двух кабанов, крупного тетерева и трёх глухарей. Радости братьев не было предела, им ещё не приходилось видеть столько трофеев добытых, за неполный день. Они с усердием крепили всю нашу добычу на лыжную волокушу. Когда остались не увязаны лишь глухари, братья замерли.

— Смотрите, — сказал Доброслав, и показал рукой куда-то в сторону.

Мы с Любомиром посмотрели куда показывал старший из братьев. Над урманным лесом сияла самая настоящая радуга. О зимней радуге мне приходилось слышать, но увидел её впервые. Мы с удивлением смотрели на удивительное небесное знамение, и даже не заметили с какого дерева на полянку, где мы находились, спрыгнула довольно крупная рысь. Она тихо стояла и смотрела в нашу сторону.

— Что будем делать, Демидка? — тихо спросил Любомирка.

— Делиться будем, — сказал я, и взял с волокуши самого крупного глухаря.

Пройдя половину расстояния между мной и рысью, я присел, посмотрел в рысьи глаза, представил образ как лесная хозяйка уходит с полянки с глухарём в зубах, после чего, положил птицу на снег и отошёл к волокуше.

— Угощайся, хозяйка, — сказал я рыси.

Словно поняв переданный мною мысленный образ, или прозвучавшие слова, рысь подошла к лежавшему на снегу подарку, обнюхала ещё тёплую птицу, аккуратно взяла её в зубы и спокойно ушла в глубь урманного леса.

— Демид, она что… поняла твои слова? — удивлённо спросил старший брат.

— А чего ты удивляешься, Доброслав? Доброту и хорошее отношение даже рысь понимает. Ей сейчас голодно, вот я и поделился добычей. Зато теперь она не будет опустошать мои силки и ловушки. Давайте, братцы, быстрее увязывайте наши трофеи. Нам надобно до темноты вернуться в поселение.

— Демидка, а как ты поделишь трофеи? — задал вопрос младший, увязывая глухарей.

— Как всегда поровну, Любомирка.

— И даже одну лису отдашь? — удивился он.

— Так я же уже сказал, что всё поделим поровну. Думаю, что лиса очень хорошо на воротнике вашей матушки смотреться будет. А вторую лису я своей невесте Яринке в подарок отдам.

— Мы уже знаем, что вас родители сосватали, — сказал Доброслав, — добрая хозяйка, Демид, тебе досталась. Моя матушка всегда её и твоих сестриц нахваливает.

— Ну и что вы теряетесь, через три-четыре лета, обеим сестрицам срок невест подойдёт, вот и уговорите своих родителей сватов к нам засылать.

— Если бы всё так просто было, то мы бы с превеликим удовольствием с тобой породнились.

— Не вижу причин мешающих засылать сватов.

— Так вы же княжеского рода, а мы непонятно кто, — горестно вздохнул Доброслав.

— Как енто непонятно кто? — очень сильно удивился я. — Вам разве не рассказали родители, что вы принадлежите к древнему боярскому роду из Московии? Даже ваша матушка не какая-то там безродная, а дочка боярина Святослава.

— Нам про то ничего не говорили, — уже более бодрым голосом сказал старший из братьев.

— Вот и попросите, родителей, чтобы они вам про ваши древние рода рассказали, а насчёт будущего сватовства моих сестриц, я перед своими родителями за вас слово замолвлю.

Обрадованные таким оборотом дел, братья быстро закончили увязку трофеев на волокуше и мы выдвинулись в обратный путь.

В поселение мы возвернулись когда уже наступила ночь, но благодаря безоблачному небу и свету полной луны, нам не пришлось полкать в темноте. На этот раз мы сначала зашли ко мне на двор, так как опорные лыжи под волокушей принадлежали отцу неразлучной парочки. Я постучал в светящееся окно и вскоре из дому вышли мой отец и Родасвет Казимирович. Мельком глянув на трофеи отец спросил меня.

— Как делить?

— Всё поровну, отец. Забирайте пяток зайцев, лисицу и кабана, а также тетерева и глухаря. Остальное семье бортника принадлежит.

— Ух ты, даже двух лисиц добыли, — удивлённо сказал Родасвет Казимирович. — Ты уже решил кому они в подарок пойдут?

— Одна лиса Дарине Святославне на воротник пойдет, а другая будет Яринке в подарок.

— Такой подарок моей дочке очень понравится, — довольно сказал сосед.

Мы быстро перетаскали мою долю трофеев в сени, а потом я пошёл провожать до дому уставших братьев.

Едва мы зашли на двор бортника, как из дому вышел сам хозяин. Увидев наши трофеи, он лишь удивлённо спросил.