Ходок по Дороге 2 (СИ) - Кисличкин Михаил - Страница 6

— Что будем делать, если встретим переход, Ваня? — спросила Катерина, заваривая крепкий чай и размазывая толстым слоем подогретую имперскую тушенку по пшеничным галетам. Выглядела и пахла говядина аппетитно, но крупных кусков в ней не попадалось, почему-то имперцы рубили мясо чуть ли не в колбасный фарш. — Продолжим идти дальше или вернемся? — щедро насыпав в кружку сахара, протянула она мне чай и один бутерброд.

— Вряд ли мы его найдем так скоро, — задумался я, откусив кусок. — Но, после нашего лихого рейда на танке и вмешательств Айвера, я уже ничего предсказывать не берусь. Хрен его знает, где он окажется. Если встретим переход сегодня, то точно пройдем мимо. Чем больше протопаем, тем лучше. А если завтра или послезавтра — по обстоятельствам. Будем стараться пройти подальше, но без лишнего фанатизма, Кать. Учебу на танкодроме мы еще не закончили и машину не получили, а на ней ехать удобнее и приятнее. Хотя, если на то пошло, в имперской броне мы дойдем до башни Хранителя по любому морозу и ветру без танка. Не так-то это и сложно. В общем, нужды рвать все жилы, чтобы непременно с первого раза осилить всю сотню километров я не вижу.

— Вот как? — задумалась Катя, снимая котелок с огня. — Значит, пойдем дальше, в горы?

— Как ты сказала?

— Ваня, а ты разве не заметил, что Дорога меняется?

— Да? Хотя…, — окинул я взглядом окружающий ландшафт. А ведь верно: вокруг все тот же асфальт шоссе и лес, но это лишь на первый взгляд. Камней стало гораздо больше, кое-где на обочине из-под дерна выпирают целые валуны, а сам лес неуловимо изменился: стали преобладать хвойные деревья и мелкий кустарник. И что-то в последнее время Дорога начала сильнее петлять и постоянно то подниматься вверх, то опускаться вниз, пусть уклон и небольшой. «А ведь медичка права» — подумал я. «Такое ощущение, что мы и в самом деле подходим к предгорьям. Хотя, самих гор на горизонте не видать. Что бы это могло значить»?

— Верно замечено, декурион, — похвалил я Катю. — Хвалю за наблюдательность. Нет, пока мы своих планов менять не будем. Пойдем вперед как можно дальше.

После обеда шагать стало труднее. И дело не только в наших потяжелевших желудках, сама местность начала преображаться на глазах: равнина окончательно сменилась пологими каменистыми холмами, причем каждый холм был выше и отвеснее предыдущего и мне это порядком не нравилось. Этак мы скоро вымотаемся и сорока запланированных на сегодня километров не пройдем. Мы с Катей все же не горные стрелки и не спортсмены, хотя физическая форма у меня сейчас получше, чем была до попадания в ГНЦЭМТ. Когда позади остался столб с отметкой «380», ноги уже гудели вовсю, а день начал потихоньку клониться к вечеру. Точно, конечно, ничего не скажешь, солнца не видно, поэтому в какой момент времени мы попали на Дорогу неизвестно. Но, судя по ощущениям, так оно и есть.

А дальше случилось два события: сначала, забравшись на очередную вершину, мы увидели слева внизу море. Где-то в нескольких километрах от нас, за лесом, но это было именно оно: серое, в мелкой зыби волн, простирающееся до самого горизонта. Почему-то при взгляде на него стало сразу ясно — это северная студеная пучина, а не теплая южная водная гладь. Мы с Катей даже постояли пару минут, любуясь — впервые на Дороге появилась возможность заглянуть далеко за горизонт. Справа был лес — нескончаемый, до края окоема. Вот ведь… раньше я вообще не был уверен, что мир дальше нескольких сот метров от Дороги реален. Или это иллюзия? Нет ответа.

Спустившись вниз, к подножию холма, мы обнаружили еще один сюрприз. Дорога, вместо того, чтобы петлять по очередной возвышенности, выглядевшей уже не как очередной холм, а почти как самая настоящая скала, уходила прямо в черный округлый зев туннеля с полуосыпавшейся каменной кладкой наверху. Довольно большого, кстати: диаметром метров в восемь-десять.

— Это еще что за ерунда? — подойдя к входу, я осторожно заглянул внутрь. — Не видать ни зги, темно как в лисьей норе. Что-то не охота мне туда лезть, блин.

— Да уж, — зябко передернула плечиками Катя. — Может, обойдем?

— А как? — недоверчиво помотал я головой. — Я не скалолаз. Попробуем вскарабкаться по кустам, сквозь туман и ветер? Ну, хорошо, подстрахуй меня отсюда, я попробую разведать вон там, справа. Вроде бы там склон не слишком крутой. Если что подозрительное увидишь, — вызывай по рации, — захлопнул я забрало шлема.

Однако, моя попытка предсказуемо провалилась. Всем хороша киннеровская броня, но ползать в ней по скалам неудобно. Поначалу, мне еще удавалось продвигаться, выбирая наиболее пологие участки, но вскоре я понял, что дело это бессмысленное. Чуть залезешь в сторону и из-за сгущающегося тумана уже ничего не видно, усиливающийся ветер сдувает в сторону, мешают деревья и кусты. Сорвавшись с очередного камня и кубарем прокатившись по откосу пару метров, затормозив спиной об ствол ели, я окончательно понял — обойти туннель не выйдет. Придется идти в темноту.

— Ладно, хрен с ним, — вернувшись к Кате, я поудобнее подтянул рюкзак и взял деструктор наизготовку. — Полезли. Фонари не включаем, используем приборы ночного видения. И идем тихо-тихо, на цыпочках… Ни приведи Создатель на каких-нибудь подземных «гномов» напороться, нам и «эльфов» по самые гланды хватит.

Черно-белая картинка, проецируемая электроникой на забрало шлема, была довольно четкой. Изображение, полученное тепловизором и усилителями видимого и ультрафиолетового излучения сначала обрабатывалось компьютером и лишь затем выводилось на экран, без зеленоватого свечения и размытых световых пятен. Однако с периферийным зрением были проблемы, да и разглядеть мелкие детали изображение не позволяло. Но чтобы продвигаться вперед нам этого хватало.

— Смотри, Ваня, ящики какие-то, — раздался в наушниках шепот Кати, когда мы прошли метров двести от входа. — Или это сундуки? Целый штабель у стенки. Один, кажется, открыт.

— Да хоть ларцы с бриллиантами! Тихо, идем мимо.

— А вон там дверца куда-то вбок… железная, со штурвалом. И куча железок на полу.

— Не трогай.

— Понимаю, просто интересно же. Смотри, а там слева, за камнем…что это? Тряпки какие-то, но них что-то завернуто…кости?

— Катя, родная! Ничего в них не завернуто, тебе пригрезилось! Ты помнишь, что бывает, если потрогать и оживить что-то подобное на Дороге? Давай хотя бы здесь пройдем мимо и ни во что не вляпаемся!

— Да знаю я, знаю. Я не трогаю ничего. Просто мне немного страшно, Ваня. А когда я слышу твой голос, то уже не так боязно…

— Все равно, давай поменьше болтать. Должен же этот хренов туннель когда-то закончиться?

Однако, туннель все никак не кончался. Наоборот, предметов, свидетельствующих о чьей-то деятельности, становилось все больше и больше: ящики, детали каких-то механизмов, инструменты, стелящиеся по полу провода. Но потом вдруг весь этот бардак куда-то делся, а еще через несколько десятков метров на забрале шлема появилось системное сообщение о том, что освещенность пришла в норму. Режим ночного видения отключился, оставив нас стоять в мерцающем голубоватом свете посреди… нет уже не туннеля, а огромной пещеры. Рассеянный свет пробивался откуда-то сверху и сбоку, потолок резко поднялся, а неровные стены раздались в стороны, когда мы с Катей вышли в гигантский подземный зал.

— А вот и мумии появились, — в этот раз я сам нарушил режим тишины. — Кто бы сомневался, ёшкин ты кот! Как это — на Дороге и без жмуриков! И…это еще что хрень?

Больше всего увиденное мной в центре зала сооружение напоминало вытащенную из болота разлапистую корягу гигантских размеров. Только эта коряга явно была искусственного происхождения. Ближе к ее утолщающемуся основанию заметны массивные, отливающие металлическим блеском штыри — «корни» и коробчатые сооружения, напоминающие обводами имперские генераторы Бейла. Более-менее прямой ствол облепили какие-то асимметричные наросты-заклепки и ажурная, мерцающая голубым светом «паутина». Вокруг самого сооружения вились трубки, которые мне что-то смутно напоминали… точно, примерно такие же я видел у артиллерии клат-эйра. Сбоку был заметен чуть подсвеченный изнутри красным светом открытый провал люка, ведущего внутрь сооружения и приставленный к нему пандус.