Счастливо, Ивушкин! - Токмакова Ирина Петровна - Страница 3

- Мы тут играли одни, - заметил Ивушкин. - Валька - в Артеке.

- Совершенно верно. Однако визуально...

- Или говори понятно, или умолкни! - оборвала его Луша.

- Ну, лошадь, с тобой не забалуешь! - засмеялся еж как-то совсем по-человечески.

- Объясни, - потребовала Луша.

- Это я и пытаюсь сделать. И если вы оба постоите спокойно и послушаете, вам все станет ясно, потому что лица у вас довольно смышленые и вселяют надежду, что вы не совсем уж тупицы.

На такие речи ежа Ивушкин только вдохнул побольше воздуха и проглотил его, а Луша фыркнула.

- Это страна "Нигде и никогда", - продолжал еж.

Ивушкин и Луша стали с удивлением оглядываться.

- Нет, вы не вертите головами. Так ее решительно нельзя разглядеть.

- А как же тогда? - спросил Ивушкин.

- Сейчас все растолкую. Только сначала я должен удостовериться, правильно ли я вас понял. Правда, что у вас возникла надобность укрыться, так сказать, найти укромное прибежище, чтоб вас и не видно, и не слышно было и все прочее в этом же роде?

- Правда, - мрачно подтвердил Ивушкин.

Луша молча кивнула.

- С вами случилась беда?

- Случилась, - сказал Ивушкин.

- Тогда все правильно, - удовлетворенно заметил еж, точно они сообщили ему про себя вовсе не грустное, а радостное известие. - В "Нигде и никогда" вы попадете в невидимое пространство. Оно из вашего леса не видно. Вас оттуда никто не заметит и не найдет.

- И надолго мы туда попадем? - опасливо спросила Луша.

- На этот вопрос ответить нельзя. Потому что там времени нет. Там неизвестно - долго или недолго, нельзя определить. Потому страна и называется "Нигде и никогда".

Ивушкину стало не по себе. Как же так - уйти куда-то и сделаться невидимым, вроде быть и вроде бы даже и нет! А как же мама с папой, и Валька, и вообще - все остальное?

Рыжая белка перепрыгнула с ветки на ветку. Зяблик снова пропел свою короткую песенку. Несколько раз по сухой березе стукнул дятел. С дальних лугов залетел в лес запах сена. Осинка начала перебирать листиками. Снова шлепнулась на землю шишка.

Как же быть: соглашаться или не соглашаться?

- А почему же ты, - спросила дотошная Луша, - если нас так часто видел, ни разу к нам не вышел и с нами не поговорил?

Она все-таки сомневалась в том, что еж сообщал им правду. Может, это он просто так?

- Ясно почему, - ответил Вихроний, не задумываясь. - Вы были веселые и счастливые. Вам не надо было укрываться и прятаться Я не был вам нужен. А теперь нужен. Вот я и пришел. Сейчас я произнесу необходимые слова. Перед вами появятся двери. Вы не зевайте. Как только створки распахнутся, сразу же идите за мной.

Луша хотела еще о чем-то спросить, но Вихроний остановил ее:

- Пока помолчите.

Он нахмурился, сосредоточился и проговорил:

Совершись чудо,

Совершись!

Из ниоткуда,

Дверь, появись!

В зеленом пригорке

Скрипнули створки,

У ветра за спиной

Передо мной.

И в самом деле, маленький зеленый пригорочек вдруг стал расти, расти, и в нем обозначились двери, и обе их половинки распахнулись настежь, и все двинулись в таком порядке: сначала еж Вихрений, следом - Луша и, наконец, Ивушкин.

Как только они вошли, двери за ними захлопнулись и исчезли, пригорок снова уменьшился до своих обычных размеров. На поляне в Синем лесу не осталось ни души. Только шевельнулся колокольчик. Только пролетела белая бабочка капустница. Где-то далеко-далеко пропищал чейто транзистор. Было ровно двенадцать часов. Воцарилась непривычная, очень неподвижная тишина.

Но вы не пугайтесь. Ничего плохого не случилось. Потому что дальше было так.

Глава третья

НИГДЕ И НИКОГДА

Как только они прошли через двери, обе створки за ними закрылись и двери растаяли.

- Добро пожаловать в "Нигде и никогда", - торжественно приветствовал их Вихрений. - Теперь вы как следует спрятаны. - И он улыбнулся им приветливо и повел своим острым кожаным носиком.

Вихрений очень понравился Ивушкину. Ему казалось, что Вихрений хоть и покрытый колючками еж, а совсем-совсем добрый, и умный, и надежный какой-то.

Это и на самом деле было так.

Ивушкин и Луша стали оглядываться по сторонам. Что это за страна "Нигде и никогда"? Куда они попали?

Кругом было зелено от листьев, пестро от цветов; сразу стало ясно, что страна эта лесная. Вокруг росли высоченные деревья с толстыми красноватыми стволами, под деревьями была густая трава, тоже необычайно высокая, мягкая, ласковая. В ней что-то шелестело, шептало, непрерывно двигалось. Небо было бледно-голубое, каким оно бывало у них в Высокове на рассвете. По небу иногда пробегали небольшие чистенькие облачка. Странность была в том, что на небе одновременно находились солнце, и луна, и звезды. Как же это так?

Вихрений заметил их удивление.

- Совершенно верно, - подтвердил он. - У нас и солнце, и луна все вместе. Время тут не идет. Нет ни дня, ни ночи. А все сразу. Нет минут. Нет секунд. Нет часов, будильников, ходиков...

Не успел Вихрений это проговорить, как послышалось совершенно отчетливое тиканье: тик-так, тик-так, тик-так.

- Что такое? - воскликнули Луша и Ивушкин в один голос. - Часы тикают!

Вихроний рассмеялся.

- Вы принесли тиканье с собой, как бывает, кто-нибудь приносит с собой запах сеновала, или парикмахерской, или кухни, откуда он только что пришел. Вы явились оттуда, где идет время, где есть минуты и секунды. Где есть часы. Тиканье слышится от вас.

- Как странно!

Ивушкину стало неуютно. Вихроний заметил это и поспешил его успокоить:

- Да ничего страшного! Просто по этому тиканью все будут узнавать, что вы нездешние, только и всего.

- Вихроний, - сказала Луша, которую рассудительность и здравый смысл не покидали даже в этих необычных обстоятельствах. - Вихроний, теперь не худо бы обсудить, что нам делать. Не топтаться же здесь до самой ночи...

Луша вдруг умолкла, сообразив, что никакой ночи вовсе и не будет.

- Давайте рассуждать, - сказал Вихроний.

- Давай, - охотно согласилась Луша.

- Ваша беда ведь в чем заключается?

- Ты же знаешь: меня хотят увезти в город без Луши, - пробурчал Ивушкин.

- А ты соответственно не хочешь.

- Да как же я захочу? - крикнул Ивушкин, и голос у него сорвался. - Друзей не бросают!

- Подожди. Не кричи. Я понял. Значит, пока вы здесь, тебя увезти не могут. Тебя все равно что и нету. Увезти того, кого нету, нельзя. Ты согласен? Значит, пока все в порядке. Так?

- Ну, - буркнул Ивушкин.

- А дальше? - поинтересовалась Луша.

- А вот как быть дальше, надо спросить сестру Летницу.

- Чью сестру? - не понял Ивушкин.

- Она, видишь ли, всем сестра. Она обо всех заботится. Обо всех печалится. Всех любит. И всех понимает.

- Вот как! - удивилась Луша.

- Она мудрая и может дать самый мудрый на свете совет.

- Все это хорошо, - сказала Луша. - Только где она, как нам ее увидать?

- Пойдем к ней скорее, - заторопился Ивушкин. - Спросим, что надо сделать, чтобы Лушу тоже взяли в город! Вихроний, ну пойдем, пожалуйста.

Вихрений вздохнул. Видно, что-то его удерживало.

- Понимаете что, - стал объяснять Вихрений. - Все совсем не так просто, совсем не просто... В "Нигде и никогда" есть одно очень злое существо - черная птица Гагана. Птица Гагана очень опасна. А сестре Летнице - в особенности. Потому что сестра Летница одного на свете только и не может - не может оборониться против ее неукротимого зла. И поэтому к сестре Летнице непросто дойти, и найти ее нелегко. Она там, где ее не может найти птица Гагана. Я вам подскажу начало пути. Другие вам тоже помогут.

- Ты нас проводишь хоть немного? - спросил Ивушкин.

- Я должен быть возле ворот, - с сожалением сказал Вихрений. Если мне удастся найти кого-нибудь, кто меня ненадолго заменит, я нагоню вас. Только вряд ли - все здесь заняты своим делом. Но вы не бойтесь. Я вам сейчас расскажу, как идти. Ивушкин, ты меня не слушаешь?