Антифурри (СИ) - "Мирдал" - Страница 24

— По-моему, если не можешь победить, то стоит присоединиться! — дракон взмахнул левым топором. — А победить мы не можем. Все Архитекторы и Наблюдатели Пушинки твоими стараниями занимаются сейчас зонами, на которые подаёт заявления твой дружок Асвер. Во всех Секторах идёт массовая проверка и никому до Пикселя дела нет, вот так-то!

— Отлично, самое время им заняться. Или мне счесть, что ты с ним в сговоре и защищаешь его? — строго прищурилась дракониха.

— Погеройствуй, джедайка, а я посмотрю, — фыркнул в ответ Эллинор.

— Мог бы хоть из джентельменских соображений даме помочь, — попробовал было вступить я, но дракон отреагировал ожидаемо.

— Дамы вперёд, — сказал он.

— Ты позволишь мне устранить своего конкурента без возможности прославиться как герою самому? — Сэлльвира высказала банальный аргумент, но он, как ни странно, сработал, Эллинор хотя бы задумался и опустил топоры:

— Если я вам и помогу, то не ради славы. Просто чтобы войти в долю.

— Значит, внесёшь свою лепту в дело борьбы хороших фурри с плохими, — польстил я к нему. — Какой у нас будет план?

— Оружие в руку и в атаку, отличный план! — Эллинор кровожадно оскалился, помахав правым топором. — Вы собирайте свой отряд, а я соберу свой, и осадим остров Фур одновременно. Поверьте мне — он только на первый взгляд кажется неорганизованным беззащитным местом, Пиксель долго трудился над оборонными системами. Хитростью их не преодолеть, только грубой силой.

— У тебя хватает там агентов? — догадался я. Дракон сделал слабое движение, которое вполне можно было принять за утвердительный кивок.

— Есть возможность усилить сигнал? — поинтересовалась Сэлльвира. — Я уже знаю, кого следует позвать!

Что и говорить, "план" Эллинора был прост, только как его осуществить, я плохо понимал. Больше всего мне не нравилось то, что готовилась кровопролитная схватка. Настоящая война. Не стычка на перекрёстке с бандитами, а полномасштабное наступление, и между строк уже на момент планирования жертвы подразумевались необходимостью. Само собой разумеющимся.

Вот бы Пиксель спасовал или его удалось уничтожить в самом начале схватки… Только я прекрасно понимал, что он будет сидеть в своём укрытии до тех пор, пока не будет уверен в своём проигрыше, а тогда либо удерёт на чём-нибудь, либо устроить напоследок взрыв мегазаклинания.

— Неужели нельзя Пикселя остановить силами Архитекторов? — спросил я. — Заковать в цепи, посадить в отдельное измерение…

— Архитекторы всё-таки не боги, — покачал головой дракон. — И в любом случае их способности влияют на людей не так, как на фантомов. И Пиксель тоже не дурак, он позаботился о защите.

— Смотрящие оставили Пушинку, — Сэлльвира вздохнула, выключая меч, — нам придётся теперь самим здесь следить за порядком и одолевать злодеев. Их добрыми речами и верой в светлое будущее не победить, нужны конкретные действия.

— Пиксель ждёт войны и подготовился к ней, такое впечатление, что он даже хочет её развязать и делает всё ради этого, поэтому атаковать — не выход, — я понимал, что меня не послушают… Но всё же у меня была безумная идея.

Почему мне запрещали стать человеком на Пушинке? Потому что я им и так уже был.

Если даже человек может жить на Пушинке, тем более сможет инопланетянин.

* * *

Центр Телоформации сейчас был открыт лишь один, ведь все уже давно расселились по комфортным телам и большая пропускная способность от службы смены облика не требовалась. Я с трудом уговорил Сэлльвиру подвести меня в сектор Постапа, и то лишь потому, что я в конце концов осмелился поделиться с ней своим безумным планом — и она признала, что если он сработает, от меня будет больше пользы, чем от очередного ополченца на баррикадах.

Народа в Центре почти не было, уборщиков и то больше, чем посетителей. Плиточный пол и мраморные колонны теперь больше напоминали мне музей, чем вокзал. Решительным шагом я подошёл к окошку приёма безо всякой очереди — которой и не было. Серая льняногривая волчица-работница, сонно чиркавшая в скетчбуке, при моём появлении едва по струнке не вытянулась:

— Ого! Где ж вы раньше пропадали? Слава Сатане, мы решили не закрываться! Чем я могу вам помочь! — последнее было сказано безо всякого вопроса в интонации.

— Да, можете, — я спорить не стал. — Наконец-то проснулся утром и сподвигся поменять себе расу на нечеловеческую.

— Что же вас на это натолкнуло… — в глазах за офисными очками читался совсем другой вопрос: "почему только сейчас?" Работница включила компьютер и начала заполнять форму запроса. — На кого меняетесь? Ваше описание новой внешности, наверное, очень подробное, раз вы так долго над ним размышляли?

— В одно слово уместится — Смотрящий.

Она на секунду оторвала морду от компьютера.

— Ни Наблюдателем, ни Архитектором вас сделать я…

— Я сказал — Смотрящий. Гляделка. Инопланетянин-покровитель, если вас это устроит.

Волчица пожала плечами и стала неуверенно стучать по клавиатуре. Я старался выглядеть как можно более спокойнее, однако сердце моё отчаянно забилось.

— Налево, третья ложа. Удачного превращения, — с некоторым сомнением проговорила она.

— Не лопни от зависти, — весело я ответил и, насвистывая тему Каэр Морхена, отправился по указанному направлению. В том, что после Испытания Травами я не потеряю человечность, я не сомневался. По сути, я и человеком стал лишь после того, как перестал быть обезьяной.

Исход из ковчега

В Русскоязычном Регионе ещё не было такого противостояния. Даже при штурме Антрополиса, хотя тогда масштаб был побольше, сражение выглядело менее кровопролитным. Пиксель использовал все права Архитектора, превратив свой остров в настоящую крепость, чей гарнизон оказался готов драться до последнего. Автоматические турели, боевые роботы и дроны, взятые из секторов Фантастики, аномалии и мутанты Пост-Апокалипсиса и Кросс-Зоны, гарпии Фэнтези… Неизвестно, рисовал ли он их волшебными карандашами или призывал пером, только лезли механизмы и твари из всех щелей, усердно защищая логово маньяка.

В то же время остров Фур атаковали ряды фантомов: пони, антропоморфы, зооморфы, призванные Архитекторами на борьбу с возомнившим о себе смутьяном… В самом начале сражения несколько некрупных драконов успешно спикировали на выросшую из земли башню с Оком Саурона, только начавшую плодить из своей глубины назгульских ящеров. Не успело Око разлететься на протуберанцы пламени, как у подножья башни возникли несколько групп металлических скелетов волков или собак. Сжимая в лапах лазерное оружие, они попробовали устроить стрельбу по драконам, но те вовремя взмыли в облака.

Пока роботы впустую тратили боезапас, взвод закованных в броню земных пони и единорогов занял удобную позицию, поднял почти вертикально коробки-ракетницы и наслал на скелетов настоящий огненный дождь, разметав их обломки. Пегасы и грифоны тремя клиньями зашли в атаку на уцелевших, но благоразумно отступили под ударом вопящих гарпий, которые вмиг сбили добрую четверть атакующих. Приняв отступление за бегство, гарпии попробовали нагнать крылатых, но нарвались на пули и лазеры и оказались вынуждены отступать сами.

Если в воздухе битва разгорелась всерьёз, то на земле всё ещё шла расстановка сил.

С грозным рёвом покидая борт крупного металлического корабля, не осмеливавшегося поддерживать огнём атакующих из-за риска попасть в своих, на юго-западной оконечности острова разворачивалась бронетехника. Фигурки фурри торопливо строились за машинами и сбоку от них. Увидев такое дело, Пиксель направил к пристаням собственные танки, однако тут он явно допустил промах, потому что группа хорошо вооружённых хищников вмиг перестреляла танки из своих лазерных и плазменных пулемётов. Один-единственный удачный залп противника, разметавший с десяток фантомов в кровавый фарш, не мог переломить ситуацию.

Зато Пиксель неплохо отыгрался на севере островка — отряд кошачьих кентавров, скачущих в битву с короткоствольными карабинами и саблями, угодил точно в ряды гравитационных аномалий, отчего разорванные на части тела кошачьих усеяли всю прибрежную полосу. Затем, словно по мановению волшебной палочки, аномалии исчезли, и в битву бросилась гигантская стая волков-фералов, что стали рвать кентавров на куски. Табун единорогов Эквестрии, ударивший сбоку, внёс сумятицу в ряды зверей, но тут аномалии возникли вновь, поскольку в попытке удержать власть Пиксель уже не жалел ни врагов, ни своих подчинённых.