Сильмариллион - Толкин Джон - Страница 5

А валары собрались на Альмарене. Они не боялись зла, и свет Иллуина был ярок – и потому не увидели они на севере тени, что отбрасывал Мелькор; ибо он стал темен, как Кромешный Мрак. И поется в песнях, что на пиру Вешней Земли Тулкас взял в жены Нессу, сестру Оромэ, и она плясала перед валарами на зеленой траве Альмарена.

Потом Тулкас, усталый и спокойный, уснул – и Мелькор решил, что пришел его час. Потому он со своим войском перешел через Стены Ночи и явился в Средиземье, на его дальний север; и валары не узнали о том.

Мелькор начал рыть и строить в глубинах Земли, под темными горами, где лучи Иллуина холодны и тусклы, могучую крепость. Эта твердыня звалась Уту́мно. И хотя валары пока не знали о ней, злоба Мелькора и вредоносные пары его ненависти уже изливались оттуда – и Весна Арды затмилась. Зелень заболевала и сохла, реки заросли тростником, а озера забил ил – и возникли болота, смрадные и ядовитые, где множились мухи; леса стали темны и опасны, и страх поселился в них; звери превратились в чудовищ, рогатых и клыкастых, и оросили землю кровью. Тогда поняли валары, что Мелькор снова взялся за свое, и начали разыскивать его укрывище. А Мелькор, веря в несокрушимость Утумно и мощь своих слуг, начал войну и первым нанес удар, когда валары не были еще готовы, – подступил к Иллуину и Ормалу, повалил столпы и разбил Светильники. При низвержении столпов зе́мли разрушились и моря́ вышли из берегов; а когда разбились Светильники – губительное пламя потекло по земле. И облик Арды исказился, равновесие ее вод и земель, задуманное валарами, нарушилось и впоследствии не восстановилось.

Тьма и общее смятение позволили Мелькору спастись, хотя великий ужас объял его; ибо громче морской бури возопил Манвэ, и земля задрожала под ногами Тулкаса. Но Тулкас не нагнал Мелькора, и тот укрылся в Утумно и затаился там. И в то время валары не смогли захватить его, ибо бо́льшая часть их сил ушла на усмирение морей и на спасение того, что можно было еще спасти из их трудов; а после они боялись расколоть Землю на куски, ибо знали, что на ней будет жилище Детей Илуватара, время прихода коих сокрыто от валаров.

Так окончилась Весна Арды. Жилище валаров на Альмарене было разрушено, и у них не стало пристанища на Земле. А потому они ушли из Средиземья и отправились в Аман – самую западную из земель в пределах Мира, чьи берега омываются Внешним Океаном, который эльфы зовут Экка́йа, океан, окружающий Предел Земной. Сколь велик тот океан, неведомо никому, кроме валаров; а за ним стоят Стены Ночи. А восточный берег Амана омывает Белегба́, Великое Западное Море; и так как Мелькор вернулся в Средиземье и не был еще побежден, валары укрепили свое жилище и воздвигли на берегах моря Пело́ры, Горы Амана, высочайшие на Земле. И выше всех высот Пелоров была вершина, где воссел на троне Манвэ. Эльфы зовут ту священную гору Таникветиль, и Ойолоссе – Нетускнеющая Белизна, и Элерри́на – Увенчанная Звездами, и многими другими именами. А синдары на своем языке нарекли ее Эмон Уилос. Из чертогов на Таникветиль Манвэ и Варда озирают Землю до самого восточного ее края.

За стенами Пелоров валары основали свое владение, что зовется Валинором; там были их дома, сады и крепости. В этом укрепленном краю валары собрали свет и то прекрасное, что сумели спасти от разрушения; и многое еще более прекрасное было создано заново, и Валинор стал более красив, чем Средиземье во дни Весны Арды, и благословен, ибо Бессмертные жили там, и ничто не увядало и не сохло в том краю, цветы и листья были безупречны, и живущие не старели и не болели; ибо в самых камнях и водах жил благой дух.

А когда Валинор был создан и жилища валаров построены, они возвели за горами, в центре равнины, свой город – Ва́лмар Многозвонный. Перед его западными вратами был зеленый курган – Эзе́ллохор, что зовется еще Короллба́ре; и Йаванна благословила его и долго сидела на зеленой траве и пела Песнь Веления, в которую вложила все думы о том, что растет на земле. А Ниэнна молчала и орошала курган слезами. В то время валары собрались вместе послушать песнь Йаванны и молча сидели на тронах совета в Маханакса́ре, Кольце Судьбы, близ золотых врат Валмара, и Йаванна Кементари пела перед ними, а они слушали.

И вот на вершине кургана пробились два гибких ростка; и молчание в тот час объяло весь мир, и не было других звуков, кроме песни Йаванны. Под звуки этой песни ростки вытянулись и стали высоки и прекрасны, и зацвели; так пришли в Мир Два Древа Валинора, самые прославленные создания Йаванны. Все предания Предначальной Эпохи переплетены с их судьбой.

У одного дерева листья были темно-зеленые, а снизу сияли серебром, и с каждого из бесчисленных цветов стекала серебристая свет-роса, а землю под деревом пестрили тени трепещущих листьев. Листва другого была нежно-зеленой, как у молодой березы, и каждый лист окаймляло мерцающее золото. Цветы свисали с ветвей гроздями желтого пламени, и каждый цветок был подобен блестящему рогу, изливающему на землю золотой дождь. И от дерева исходили тепло и яркий свет. Первое дерево звалось в Валиноре Тельпе́рионом, и Си́льпионом, и Ни́нквелоте, и многими другими именами; а второе – Ла́урелин, и Ма́линальдой, и Ку́луриэн.

За семь часов каждое дерево разгоралось и угасало; и каждое начинало сиять вновь за час до того, как тускнело другое. Потому в Валиноре дважды в день наступал дивный час, когда свет обоих деревьев был слаб и их золотистые и серебристые лучи смешивались. Тельперион был старшим из деревьев и первым достиг полного роста и цветения; и первый час его сияния – серебристо-белый рассвет – валары не внесли в счет часов, а назвали Часом Открытия и отсчитывают от него века своего правления в Валиноре. Потому в шестой час Первого Дня – и всех последующих дней до Затмения Валинора – Тельперион умерял свой блеск, а на двенадцатый – Лаурелин свое цветение. И каждый день валаров в Амане состоял из двенадцати часов и кончался со вторым смешением цветов, когда Лаурелин угасала, а Тельперион разгорался, но свет, что стекал с деревьев, жил долго, покуда не растворялся в воздухе и не впитывался в почву. И свет-росу Тельпериона и дождь Лаурелин Варда собирала в большие чаши, подобные сияющим озерам, что для всей земли валаров стали источниками воды и света. Так начались Благие Дни Валинора – и Счет Времени.

Шли века, и приближалось время, назначенное Илуватаром для прихода Первородных – а Средиземье лежало в сумерках под звездами, что создала Варда в незапамятные годы ее трудов в Эа. Во тьме жил Мелькор, и часто бродил там в обличьях могучих и ужасных, и владел горами и безднами, и повелевал огнем и морозом, и всем, что было в то время жестокого, неистового и страшного.

Валары же отдали любовь и заботу землям за Пелорами и редко переходили горы и являлись в Средиземье. В сердце Благословенного Края был чертог Ауле, и там он трудился без отдыха, ибо во всем, что создали в той земле, его участия было больше всего, и явно, и тайно сделал он множество вещей прекрасных и удивительных. От него исходят науки о Земле и обо всем, что есть в ней; знания тех, кто сам не творит, а лишь стремится понять сущее; и знания всех умельцев – ткачей, плотников и металлургов; даже земледельцев и садоводов, хотя тем, кто возделывает землю и растит плоды, покровительствует также подруга Ауле, Йаванна Кементари. Ауле прозван другом нолдоров, ибо они многому научились у него и стали искуснейшими из эльфов; и, по-своему пользуясь тем, чем одарил их Илуватар, многое прибавили к тому, чему научились, – любили языки и письмена, вышивки, рисунки и ваяние. Нолдоры первыми научились обделывать драгоценные камни; а самыми дивными из драгоценностей были Сильмарилы – но они сгинули.

Но Манвэ, самый могучий и благой из валаров, не забывал в своих думах Покинутую Землю. Ибо трон его утвержден на вершине Таникветиль, высочайшей горы Мира, что стоит на границе моря. Духи в облике соколов и орлов то и дело влетают в чертоги Манвэ и вылетают из них; взор их видит глубины морей и пронзает толщу гор, проникая в тайные бездны. Так ему приносили вести обо всем, что творилось в Арде; кое-что, однако, было сокрыто от глаз Манвэ и его слуг, ибо там, где восседал объятый черной думой Мелькор, царила непроглядная тьма.