Жена для императора (СИ) - Бесподобный Евлампий - Страница 7

 — Не забывай, что кроме всего тобою перечисленного, существует куда более страшная опасность.

Гриэль не выдержала распирающих ее изнутри эмоциональных переживаний, неожиданно вдруг отстранившись и как та пестрая птичка в неволе запорхала- закружилась по огромной золотой клетке императорских покоев, не зная, как еще совладать со своими страхами и очень дурными предчувствиями.

Она была младше нас с Роардом всего на пару лет, но по своему возрасту давным- давно перешагнула рубеж старой девы, на которую теперь мог вроде как позариться лишь какой-нибудь непритязательный герцог-вдовец или дотянувший до почтенного возраста и заслуженной пенсии генерал. Только несмотря на свое более позднее рождение, Гриэль была для нас с братом после скоропостижной кончины обоих родителей самым ревностным опекуном, буквально заменив нам мать (так уж принято, но в Теороссе девочки всегда взрослеют намного раньше и быстрее мальчиков).

Мы и сами не поняли, когда начали воспринимать ее, как за старшую. В принципе, она и выглядела старше нас и даже начала седеть первой, как раз в аккурат после гибели брата. Тем не менее, менее красивой от этого она не стала. Все та же шикарная грива волнистых красно-каштановых волос, черный разлет густых бровей над пронизывающим насквозь взглядом угольно-карих глазищ, немного крупноватый с небольшой горбинкой нос и очень чувственный пухлый рот с более выделяющейся верхней губой.

В свое время мы с братом слишком рьяно защищали ее от нечистоплотных посягательств охотников-любителей за знатными невестами или признанных при императорском дворе волокит. В итоге и дозащищались, так и не сумев выполнить перед покойными родителями свой долг, возложенный на нас по праву старшинства и патриархальных законов Теоросса. Найти ей достойнейшего супруга мы не смогли. Вернее, даже и не пытались его искать, отклонив когда-то весьма недурственные предложения от приличных кандидатов из соседних империй. Со временем их сократилось до минимума, а лично я больше не видел причин лишаться поддержки и близости единственного родного мне человека только для того, чтобы удовлетворить чьи-то политические амбиции или отдать жизнь собственной сестры в руки какого-нибудь самовлюбленного мужлана.

Тем более, что я никогда не запрещал ей заводить домашних питомцев не важно какого животного вида и пола. Иногда даже сам дарил ей в услужение специально обученных рабов, убивая, так сказать, одновременно сразу нескольких толаев. Не только практически постоянно следил за Гриэль, но и находился в курсе всего, что она делала, о чем с кем говорила и даже, что думала и чувствовала. И не потому, что я ей не доверял. Скорее, напротив. Она была единственной, с кем я советовался на самые важные темы, обсуждал государственные тайны с первостепенными вопросами по внутренним (а иногда и внешним) проблемам империи. Так что меня куда сильнее волновало ее личное окружение, в особенности те, кому она доверяла свои (а порою и не свои) "маленькие" секреты.

[1] сейма — титул ведьм древнейшего ковена верховных жриц Шайгара

[2] сэя — оскорбительное название ведьм Шайгара и представительниц древнейшей женской профессии

[3] Саагр — аналог мифологического ада

Глава 2-2

Я и привез ее сюда с собой со всей ее ближайшей свитой только из-за своих старых привычек — держать любимую сестру всегда рядом, под рукой и ежечасным бдительным присмотром. По крайней мере, так мне было намного спокойнее.

Роард погиб, оказавшись под влиянием смертельных чар одной из Ардорских сейм. Поэтому я буду всегда переживать за твою жизнь, пока ты находишься рядом с одной из этих бессердечных тварей. Только древним богам, которым служил и служит весь ее треклятый род, известно, что на уме у этого коварного отродья. Боюсь, одного Ворота Ведьм для нее будет мало. Ее, как минимум, надо посадить на цепь из желтого железа и приставить трех анохов[4]. Почему нельзя оставить ее в подземелье, где ей самое место? Не слишком ли ты милостив к этой ведьме?

— Я бы сделал это с превеликой радостью, сестра. И тебе ли не знать, как я ненавижу весь ее ведьминский ковен. Настолько сильно, что всю эту ночь сдерживался от нестерпимого соблазна придушить ее голыми руками. Но, увы, любовь моя… — я неспешно снова приблизился к Гриэль и ласково обхватил ее возмущенное личико ощутимо уставшими ладонями перед тем, как запечатлеть горячий братский поцелуй на ее нахмуренном лбу. — Мы сумели взять Ардор, ввести за его стены свои войска и установить первые правовые законы Теоросса — империи завоевателя. Но… мы не можем пока еще диктовать свои условия всему Шайгару. Война нас порядком измотала, слишком заметно ослабив. Нам необходим отдых и восстановление прежних сил, на что должно уйти немало времени. А до этого, увы, придется мириться с законами мирового порядка девяти империй. Значит, идти на уступки наблюдающих за ними остальных пяти союзников и двух нейтральных государств. Если Иллария согласится взять меня в свои законные супруги и подчиниться патриархальным законам Теоросса, я не имею права лишать ее жизни и уж тем более прерывать древнейший императорский род без единогласного одобрения всех глав мирового содружества. И, уж конечно, я никак не могу игнорировать пророчества Аифа.

— Никогда не понимала твоей одержимости этим оракулом. Не говоря уже о том риске, которому ты себя подвергаешь, скрывая у себя этого аноха и пользуясь его услугами вопреки древним и новым законам Шайгара. Да и где гарантия, что он не водил тебя все эти годы за нос и не пытался воспользоваться твоим доверием, чтобы сохранить как можно подольше свою жалкую жизнь?

Ну вот, Гриэль опять приспичило завести в сто тысячный раз свою излюбленную песенку.

— Ты прекрасно знаешь, что анохи сами выбирают тех, кому хотят служить или чему посвятить свою жизнь за пределами изгнавшего их племени. Аифу нет причин мне лгать, не говоря уже о том факте, что только благодаря его подсказкам нам и удалось сломить защитную стену Ардора, обнаружив указанную им брешь самой неприступной в Шайгаре столицы. И я не помню ни одного из его предсказаний, которые бы не сбылись. Анохи не умеют лгать. Они свято верят в кару своего справедливого бога и честь их исчезающего рода превыше всех сокровищ бренного мира.

Я и сам не понимал, почему продолжал затягивать до бесконечности этот бессмысленный разговор с сестрой. Я не спал всю ночь, измотался до смертельной усталости с пытками над Илларией. Все, о чем могу сейчас думать — это о горячей ванне и хотя бы паре часов восстанавливающего сна.

Но вместо того, чтобы попросить Гриэль оставить меня одного или молча помочь мне раздеться, продолжаю и дальше спорить не пойми для чего.

— Аиф — изгой и калека. А изгои не придерживаются древних обычаев своих благородных предков. На то они и изгои. Я ему никогда не верила. А сейчас так и подавно… Он привел нас в сердце Ардора, в колыбель верховных жриц Шайгара. По существу, мы находимся теперь в эпицентре самого опасного в мире серпентария, на территории врага, способного повергнуть все живое в освещенной части нашего мира в кромешный мрак их черных богов.

— Это древние сказки ардорских бабушек! — я все ж не выдержал и с нескрываемым раздражением отошел от сестры к ближайшему топчану, устланному мягкими подушками, валиками и меховыми шкурами, на ходу расстегивая ремень нагрудной перевязи. — Не удивлюсь, если они намеренно распускают подобные слухи по всему миру, чтобы вызвать у других народов суеверный страх перед их якобы всемогущими жрицами. Я провел всю ночь с наследницей их древнего ковена и, уж поверь мне на слово, не увидел в этой надменной стерве ничего сверхъестественного. Обычная, избалованная девчонка, не знавшая настоящей мужской руки.

— Потому что на ней был Ворот Ведьм! И то, я не перестану просить тебя в будущем, как можно реже с ней встречаться. Если тебе так нужен от нее наследник, ограничься одними лишь брачными с ней встречами, выделяя для данного процесса не больше времени, чем положено в таких случаях. Без всяких там прелюдий и любовных игр. А как только она от тебя понесет, можешь тут же забывать дорогу в ее опочивальни. Я бы на твоем месте вообще накидывала ей на голову непроницаемый мешок и связывала руки. Чтобы она не смогла ничего ни сделать, ни сказать, и, в особенности, дотронуться до тебя. Никаких других контактов, вплоть до того момента пока не родит и не выполнит столь важную для тебя часть своего пророческого предназначения. А там уже плевать, что с ней случится дальше. Может умрет от тяжких родов или от чего-то иного, не менее непредвиденного.