Обними (СИ) - Петерсон Хельга - Страница 31

— Напомни мне тот пункт контракта, — выдохнул Мэтт.

Его тихий голос пером прошёл по позвоночнику. Засранец!

— Сожги его, — прошипела Рита.

Русая голова склонилась, по шее вниз к плечу пролегла дорожка из горячих поцелуев. Не отрывистых, а тех, когда губы скользят, а зубы до дрожи царапают кожу. Рита откинула голову назад, открывая шею, позволяя всё. Резкие вдох ворвался в лёгкие. Она подцепила пальцами край синей футболки и стремительно потянула вверх.

Мэтт отстранился всего на мгновение. Выбрался из ткани. Тряпка осталась у Риты в кулаке, в ямку между шеей и плечом вернулись мягкие губы. Будто там всегда и были. Будто там им и положено быть всегда. Клеймо, ожег. Мужские руки легли на поясницу, пальцы легко нашли молнию юбки. Прекрасная-прекрасная профессия: раздевать людей. Рита запустила пальцы в короткие русые волосы, и Мэтт шумно выдохнул, прямо по коже.

Двумя невесомыми движениями он столкнул юбку вниз, ткань тихо прошуршала по ногам и кольцом легла на пол. Из одежды остались белая рубашка и чулки.

Отличное сочетание.

На бёдрах снова оказались горячие ладони. Мэтт без усилий поднял Риту в воздух, и она по инерции обхватила его ногами. Только бы не рухнуть вниз. Но ронять ее никто не собирался. Он оторвал её от стены и не глядя двинулся в сторону спален, продолжая целовать шею, ключицы в вырезе рубашки, захватывая мочку уха зубами и тут же зализывая укус…

Бам! Спина влетела в дверной откос. Тихий океан Мэттью Ройса начал выходить из берегов. Рита кончиками пальцев провела по жилистой шее сзади: Мэтта снова тряхнуло. Она лбом боднула красивый профиль, заставила повернуться к себе, и он с готовностью нетерпеливо смял её губы, врываясь, проникая дальше. Рита задохнулась, легкие сдавило, неясный стон вырвался из груди.

Откос остался позади, путь вслепую продолжился. Шаг, второй, грубые джинсы, трущиеся о кожу… Её качнуло вниз, линия горизонта сместилась, спина ощутила под собой мягкость одеяла. Сверху в потёмках нависло мужское тело. Капкан сомкнулся, жар от обнаженной груди опалил даже через остатки одежды. Одна горячая ладонь оказались на внутренней поверхности бёдра и заскользила вниз. Пальцы задели край чулка, подцепили его, Мэтт оттолкнулся от кровати и, стоя на коленях, выпрямился.

Идеальный. Просто идеальный. Тусклого отблеска фонарей в окне хватило, чтобы рассмотреть совершенство. Тени, создаваемые рельефом рук, плеч, груди и косых мышц живота, заставили губы пересохнуть. Взгляд столкнулся со взглядом. Удержался, примагнитил. В некогда голубых глазах плеснулись тёмные воды океана. Этот океан вышел из берегов окончательно.

Вторая сильная рука подхватила ногу Риты под голенью, подняла и уложила на обнаженное каменное плечо. Чулок поехал с бедра, за ним по коже пролегла выжженная полоса от раскаленных пальцев. Мэтт сорвал невесомую паутину со стопы. Обхватил её ладонями за подъем…

Продолжая смотреть прямо в глаза, прижался губами к щиколотке.

Миллионы игл закололи в центр поясницы. Рита мелко задрожала, дрожь родилась в центре солнечного сплетения, пошла волной по телу, передалась в ноги. Уголок прижатых к щиколотке губ приподнялся в хищной ухмылке. Кто бы знал, что скрыто в этих тихих водах… В следующую секунду он отпустил её голень, одним точным движением перевернул на живот, выбивая из легких весь воздух, и припечатал сверху. Легко задрал вверх рубашку и протянул полосу поцелуев вдоль позвоночника, разбрасывая по коже миллионы искр…

* * *

Что это было?

Что это, чёрт возьми, было?

Сложно сказать. Фейерверк, взрыв, нечто необъяснимое.

Мэтт уронил руку на лицо и закрыл глаза. Дыхание уже выровнялось, всё тело отяжелело от усталости.

Она. Его. Раскатала. Вымотала так, как не выматывала ни одна смена на «скорой». Хотя сравнение спорное. Сравнивать женщину-вулкан и будни парамедика некорректно, однако… однако…

Нужно немного полежать и подышать. А потом притянуть к себе дикую кошку, свернуть в мягкий пушистый ком и проспать до утра. Плевать на оставленный в куртке мобильник, на Иэна, который, возможно, будет задаваться вопросами. Всё, что сейчас нужно — уткнуться носом в оливковую кожу шеи и уснуть. А утром завернуть кошку в тёплые вещи, заставить обуть что-то приличное и вытащить из дома на кофе. У неё же должны быть хотя бы кроссовки? У всех есть кроссовки.

Слева на подушке произошло движение. Небольшое, тихое. Будто Амрита повернула голову или что-то вроде того. Ожила. Быстро, в отличие от Мэтта, всё еще лежащего, не в силах оторвать руку от лица.

Вообще-то он собирался позвать её куда-нибудь, как только закончатся эти идиотские товарно-денежные отношения. А это примерно через час. Чтобы контракт потерял силу и друг напротив друга остались двое свободных людей. Но… огонь Индии немного опередил британскую сдержанность. Амрита одним лёгким движением вплеснула в спокойную воду бензин и бросила спичку.

Потрясающая способность.

На соседней подушке раздался вздох. Потом очередное движение, более ощутимое. Мэтт чуть сдвинул руку с глаз: Амрита села, сбросила ноги с кровати, тёмные длинные волосы завесили спину с самым шикарным, точеным позвоночником в мире. Затем она склонилась, начала искать что-то на полу, и спина изогнулась. Она будто прямо сейчас сошла с чёрно-белой фотографии в стиле «ню».

Мэтт глупо улыбнулся этому наблюдению. Идиот…

— Тебе пора, — вдруг прорезал тишину решительный голос.

Он застыл. Тело на секунду окаменело. Отреагировало раньше мозга.

Что?

Амрита разогнулась, в пальцах у нее показалась невесомая ткань.

— Прости, что?

— Тебе пора, — просто повторила она.

Даже не обернулась. Контраст между холодным голосом и её силуэтом, подсвеченным тёплым фонарным светом, резко ударил под дых. Мастер класс на тему «Как быстро отменить все планы». Вот так? Просто «тебе пора»?

— Ты ненормальная, — из лёгких Мэтта вырвался оглушающий выдох.

Возможно, слишком оглушающий… Да плевать.

Амрита расправила ткань, оказавшуюся халатом, продела руки в рукава, и полотно скрыло её спину.

— Спасибо, — безразлично заметила она. — А ты хотел бы задержаться?

Она обернулась через плечо, полоснула взглядом по Мэтту. Он убрал руку с глаз и посмотрел в её лицо. Всмотрелся. Может быть, она несерьезно? Её едкий юмор ему уже знаком, но… Нет. На лице не отразилось никаких признаков сдерживаемой улыбки. Уголки губ не дрогнули.

Она хочет, чтобы он ушел. Отлично. Нет вопросов.

— Нет, — коротко выронил Мэтт, рывком сел, сбросил ноги с кровати.

Рывком подобрал с пола смятую футболку. Двумя рывками продел руки в рукава. Тело скрылось под тканью. Если действовать достаточно быстро, можно заглушить горечь, подкатившую к горлу. Сзади раздались тихие шлепки босых ног по полу, в следующую секунду Амрита обошла кровать и покинула комнату. Так ни разу и не обернувшись.

Мэтт дождался, когда шаги затихнут в кухне, уперся локтями в колени и закрыл лицо ладонями. Сильно, размашисто потёр кожу. Проехал до волос и запустил в них пальцы. Идиотизм. Хотя почему? Она изначально была закрытой на десять замков комнатой. Кто сказал, что два уютных вечера что-то изменили? Гордая, неприступная Амрита Шетти просто удовлетворила свои потребности. Нечего ныть, как обиженная проститутка.

Мэтт уронил руки, вскочил на ноги и закончил одеваться.

Он сидел на корточках у двери и завязывал шнурки на ботинке, когда она появилась из кухни. Услышав шаги, вскинул голову. Взгляд уперся в голые до самых бёдер ноги. Машинально поднялся выше к краю короткого халата, узлу и вороту, открывающему ключицы. Невозможно не смотреть. Но Мэтт снова опустил голову к шнуркам. Это всё, что должно его волновать.

Могла бы не выходить, радушная хозяйка. Он сам знает, где выход.

Шнурок как-то быстро завязался в бант. Мэтт резко поднялся, спрятал руки в карманы бомбера. Нащупал мобильник. Надо было попросить номер у Рокси. Всё было бы куда легче, куда проще. Хотя куда уж проще, чем сейчас? Амрита, следящая за каждым его жестом, скрестила руки на груди и вскинула брови.