Поле заколдованных хризантем
(Японские народные сказки) - Ходза Нисон Александрович - Страница 11

Ушел незнакомец и пропал. Ждал его старик, ждал. Уж и утро наступило, а незнакомца все нет.

— Как же можно первому встречному такое дело доверять? — удивлялся старик. — Видно, не вернется назад этот сыночек. Надо б хоть посмотреть, за кого я всю ночь Будде молился.

Подошел старик к гробу, открыл крышку, а там… груды золотых монет! Понял тогда старик, что был то не простой человек, а само божество. Так оно старика за доброту одарило.

Вернулся старик в деревню и золото меж всеми поровну поделил. Стали люди богатыми — не надо им больше было скот у соседей воровать да зверей убивать.

Часто потом в деревне историю эту рассказывали и всегда гроб тот почтительно «спасителем от смерти» величали.

Храбрый Иссимбоси

та сказка — о маленьком мальчике, таком маленьком, что родители дали ему имя Иссимбоси. Они назвали его так, потому что по-японски имя Иссимбоси означает: Мальчик с пальчик.

И верно, Иссимбоси был не больше мизинца. Но он никогда ни перед кем не опускал глаз, был храбр, весел и умен.

Когда Иссимбоси исполнилось шестнадцать лет, он пришел к родителям и сказал:

— Хочу посмотреть, как живут в Японии люди. Отпустите меня в Киото.

Испугалась мать:

— Куда ты пойдешь из родного дома? Погибнешь еще в чужом городе! Тебя всякий обидеть может!

Я себя в обиду не дам, не бойтесь! — говорит Иссимбоси.

— Ну, если ты такой храбрый, тогда ступай, — согласился отец.

Стал Иссимбоси собираться в дорогу. Из иглы сделал меч, из соломинки — ножны, из ореховой скорлупы — лодку, из палочки для еды — весло.

Попрощался Иссимбоси с родителями, сел в свою ореховую лодку и поплыл вверх по реке. Немало пришлось поработать ему веслом, прежде чем он пристал к берегу близ Киото.

И вот, наконец, Иссимбоси оказался в столице. Он важно положил руку на рукоятку меча и стал прогуливаться по шумным улицам Киото. Какие здесь были огромные и красивые дома! А сколько народа на улицах!

И так, прохаживаясь по улицам, он оказался вдруг перед чьим-то великолепным дворцом.

— Ах, какой дворец! — воскликнул Иссимбоси. — Я хочу жить в нем!

А надо вам знать, что у Иссимбоси слово никогда не расходилось с делом. Вот почему, не раздумывая долго, он прошел в ворота, поднялся на ступени и очутился в комнатах дворца. Дворец этот принадлежал первому министру императорского двора — князю Сандзё.

Никто из стражи даже не заметил, как Иссимбоси проник в покои первого министра. Министр важно восседал на камидза[6].

— Здравствуйте, господин мой! — сказал громко Иссимбоси.

— Кто это здоровается со мной? — удивился Сандзё. — Я никого не вижу!

Иссимбоси подошел совсем близко к камидза и сказал громче прежнего:

— Я здесь, господин мой. Я стою у ваших ног!

Министр опустил вниз глаза и увидел крошечного человечка.

— Кто ты, откуда? — удивился Сандзё.

— Меня зовут Иссимбоси. Я пришел в Киото, чтобы посмотреть, кто и как здесь живет. Позвольте мне остаться у вас и служить вам!

— Да разве ты на что-нибудь годен? Над тобой все мои слуги станут смеяться!

— Пусть только посмеют! — воскликнул сердито Иссимбоси и выхватил из соломенных ножен свою шпагу-иголку.

— Ара![7] Вот ты какой отчаянный! — сказал министр. — Ну что ж, мне нужны смелые люди. Оставайся, служи мне.

Так Иссимбоси поселился во дворце первого министра императора — князя Сандзё.

Прошло немного времени, и нового слугу все полюбили. Иссимбоси был приветлив, весел, услужлив. Приказания министра он выполнял быстро и хорошо.

Особенно привязалась к Иссимбоси дочь князя — пятнадцатилетняя Огин. Иссимбоси играл для нее на бива[8], пел ей деревенские песни и сопровождал Огин во время прогулок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Однажды во время прогулки Иссимбоси и Огин сами не заметили, как оказались за стенами города. Невдалеке темнел лес, в котором водились страшные черти.

И как только Иссимбоси и Огин подошли к лесу, оттуда выскочил громадный черт. За поясом у черта вместо меча была заткнута небольшая колотушка.

Увидев черта, Огин в страхе бросилась бежать в Киото. Но Иссимбоси не сдвинулся с места. Он обнажил свой меч и грозно выкрикнул:

— Стой! Ни с места!

Удивился черт:

— Кто кричит?

А Иссимбоси снова:

— Стой, не то проткну тебя мечом!

Только теперь заметил черт Иссимбоси. Заметил, — и давай смеяться. Уж очень смешно размахивал иглой Иссимбоси.

Кончил черт смеяться, заорал:

— Ах ты, ничтожная улитка! Да я тебя живьем проглочу!

И, схватив Иссимбоси, черт проглотил его.

Как только Иссимбоси попал черту в живот, он начал колоть чудовище своей иглой.

Завопил черт страшным голосом; глаза его от боли на лоб полезли.

А Иссимбоси, не переставая, все колет да колет черта иглой.

От боли у черта даже ноги подкосились. Упал он на землю, завыл, стал кататься — ничего не помогает: колет его Иссимбоси без устали.

Наконец догадался черт, как спастись от смерти. Набрал он в себя воздух, а потом, что было силы, выдохнул его. Вместе с воздухом выдохнул он и Иссимбоси.

Обрадовался черт, что никто его больше не колет, и помчался в лес. Только колотушка осталась на том месте, где он катался.

Иссимбоси поднял колотушку и бросился догонять Огин. А Огин стояла у городской стены и плакала. Она была уверена, что огромный черт убил крошечного Иссимбоси.

— А вот и я! — весело сказал Иссимбоси и помахал, как ни в чем не бывало, колотушкой черта.

— Спасибо, спасибо тебе! — воскликнула Огин. — Если бы ты не остановил черта, он утащил бы меня в лес! Пойдем скорее домой, я расскажу отцу о твоей храбрости…

И они отправились домой.

Иссимбоси шел рядом с Огин и размахивал колотушкой. И случилось так, что он коснулся колотушкой веера Огин. И сразу же этот веер стал вдвое больше. Удивился Иссимбоси, прикоснулся колотушкой к своему мечу. И меч его тоже сразу же стал вдвое длиннее.

— Черт потерял волшебную колотушку! — закричал Иссимбоси. — Смотрите, что сейчас будет!

Он заметил под деревом червяка, прикоснулся к нему колотушкой — и червяк стал не менее ужа.

— Дай мне скорее эту колотушку! — воскликнула радостно Огин. — Я знаю, что надо делать!

Огин схватила колотушку и пять раз подряд прикоснулась ею к голове Иссимбоси. И от каждого прикосновения колотушки Иссимбоси становился все больше и больше. Наконец, когда Огин прикоснулась к нему шестой раз, Иссимбоси превратился в рослого, красивого юношу.

Когда Иссимбоси и Огин вошли в покои Сандзё, министр спросил:

— Кто этот юноша, почему он находится в моем доме?

Тогда Огин рассказала, как Иссимбоси спас ее от черта, как черт потерял от страха волшебную колотушку и как Мальчик с пальчик превратился в высокого красивого юношу.

Иссимбоси сделал шаг вперед, поклонился министру и сказал:

— Я люблю Огин, и Огин любит меня…

А дочь Сандзё тоже сделала шаг вперед и тоже сказала:

— Неужели вы не позволите своей дочери выйти замуж за того, кто спас ей жизнь?

Нечего и говорить, что министр сделал так, как просила Огин. Иссимбоси стал мужем Огин. Вскоре в Киото приехали родители Иссимбоси. И все в доме Огин и Иссимбоси жили весело, дружно, как и полагается жить хорошим людям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Царь обезьян и волшебная монета

давние-давние времена жил в одной горной деревне старик. Было у него три сына. Старшего звали Итиро, среднего — Дзиро, а младшего — Сабуро. Решили старшие братья в город податься, на службу поступить — уж очень не хотелось им с отцом в бедности жить. Остался старик с младшим сыном.