Высокие горы и бегущая вода* (СИ) - Лесовская Марина - Страница 6

-У вас же есть телевизор,- отвечает бета недоуменно.

Ибо понимает, что между ним и Оскаром лежит целая пропасть в мировосприятии. Наверное, для старшего поколения телевизор-достаточный максимум для того, чтобы чувствовать удовлетворение. Юноша вздыхает и пытается объяснить:

-Я не привык к телевизору. Вот если бы… интернет…

-Исключено,- резко обрывает Оскар и собирается уходить, Ибо спешно капитулирует, пытаясь заградить ему путь:

-Хорошо-хорошо, я понял! Ну, хотя бы x-box, хоть тетрис, да хотя бы… книги!

Оскар бросает на него последний взгляд и молча закрывает за собой дверь.

Интересно, чем он занимается сейчас? Поел ли уже? Сяо Чжань не сомневается в том, что Оскар хорошо знает свои обязанности и должным образом позаботится о его альфе, но ему бы хотелось знать наверняка. Он не любил что-либо упускать из внимания в делах, которые интересны и важны для него. Это повышенная ответственность? Гиперконтроль? Возможно, но в нем всегда поощряли подобные качества-это весомый плюс для руководителя огромного конгломерата.

На его телефон приходит сообщение от Оскара. Обычно Сяо Чжань не берет телефон с собой на заседания, но сегодня… особенные обстоятельства, и он, пряча его под столом, как шкодливый школьник, читает:

«Альфа жалуется на духоту в комнате. Согласен, в помещении очень слабая вытяжка, это может повредить здоровью субъекта. Прошу разрешения на установку кондиционера».

Сяо Чжань отвечает не раздумывая:

«Разрешаю», и тут же слышит недовольное «кхе-кхе» от своих директоров. Когда же закончится этот день…

Ибо думал, что его утренний разговор с Оскаром ни к чему не приведет, но каково же было его удивление, когда после обеда Оскар спустился к нему, да не просто так, а с наручниками и, демонстративно положив их на стол, уставился на него и неспеша завел свой монолог издалека:

- Дверь нашего дома всегда открыта, но это не значит, что отсюда легко сбежать. По периметру участка камеры, у ворот - охрана. Даже если вы проявите чудеса эквилибристики и перемахнете через ограждение - то, скорее всего, получите резиновую пулю из травмата в свои упругие ягодицы от кого-нибудь из наших ребят. В случае, если вам удастся убежать - вы будете найдены в течении суток полицией, даже МОБом (1), если потребуется, и вы вернетесь сюда, в эту комнату, только вам уже никто не поверит. До конца своей жизни вы больше никогда не покинете эти четыре стены, и ваша жизнь действительно превратится в ад.

Ван Ибо молча слушал его угрозы, не понимая, чем они продиктованы, но следующие слова Оскара все прояснили:

-Сейчас сюда придут рабочие, устанавливать кондиционер, чтобы вам было не так душно. Это работа не на пять минут, поэтому мне надо вас переместить в другую комнату. Я выбрал кабинет господина Сяо, потому что там есть библиотека, и вы сможете развлечь себя книгами. Если будете сидеть тихо, то я даже позволю взять парочку с собой. О побеге советую вам не думать, в любом случае, вы предупреждены. Итак, Ван Ибо,- он взял со стола наручники,- Они нам нужны?

Ибо молча покачал головой: тот и так все более чем доходчиво объяснил. Оскар ведет его наверх. Вчера он приехал почти ночью, они спускались в подвал при свете лишь одних настенных торшеров, да и не в том состоянии был Ибо, чтобы глазеть по сторонам. Теперь у него была возможность оглядеться: в подвале были, помимо его, еще комнаты, запертые на ключ, но они поднялись по узкой лестнице наверх и вышли в красивый холл. Он объединял прихожую и величественную гостиную с высокими потолками. Ибо лишь вскользь успел глянуть внутрь, но Оскар повел его дальше, мимо красивой парадной двери с витражным стеклом-вставкой, к более неприметным дверям, за которыми был кабинет Сяо Чжаня с огромной домашней библиотекой.

Кабинет был просторным, в этом доме вообще не любили мелочиться с квадратными метрами, во главе его стоял массивный стол в эдвардианском стиле, над которым висел огромный портрет: отец, мать и сын. То, что это семейный портрет, не было никаких сомнений: отец и сын были почти как две капли воды. Мать выдавалась массивными, резкими чертами лица, стальным взглядом, отец же-утонченный, почти женственный, и их сын-такой же тонкий, большеглазый, на портрете ему было не больше шестнадцати.

«Вот и семья Сяо, - подумал Ибо, рассматривая троицу, - Они купили меня. Я их собственность».

Он еще раз посмотрел на изображение отца. Оскар постоянно говорил про «господина Сяо», но ни разу про госпожу-почему? Их сын, наверное, учится где-нибудь за границей-такое клише! Ибо не заметил, как Оскар закрыл дверь и оставил его одного. Закончив рассматривать портрет, он пошел вдоль стены, которая состояла из стеллажей с книгами, от пола до потолка. Стеллажи делились на секции по языкам: книги на китайском, корейском, японском, английском, даже немного испанские, французские и немецкие. Никаких языков, кроме родного, Ибо не знал и стал лениво ковыряться в томах. Не то что бы он не любил читать-у него никогда не было ни времени, ни возможности. Никто не прививал ему любовь к литературе. Мать перед сном не читала ему сказки, он не перелистывал тома с Гарри Поттером, светя себе фонариком под одеялом, с 12-ти лет он вообще каждый день работал после школы, поэтому к книгам как-то не пристрастился…

«Ладно, я все равно не знаю, с чего начать»,- подумал он и наугад вытянул одну из книг с полки.

Марк Леви, «Дети свободы».

«Неплохо звучит»- усмехнулся Ибо. Он услышал, как в дверь позвонили-вероятно, это как раз рабочие. Что ж, Оскар сказал, что это надолго… Ибо сунул томик подмышку и уселся в мягкое кресло посреди кабинета.

Сяо Чжань был рад, что это тягомотное, скучное, затянутое заседание наконец подошло к концу. Он был голоден, даже пообедать не успел, его природный запах опять усилился, смешиваясь с феромонами альфы, которыми он брызгался - вся рубашка провоняла. По всему было понятно, что скоро течка.

Молодой человек уединился в своем кабинете, сказав, что никого к себе не пускает, первым делом сменил рубашку на свежую. Так как он являлся омегой, маскирующимся под альфу, его кабинет давно был оснащен всем необходимым: запас подавителей, душевая кабина, целый шкаф со свежими рубашками и даже гигиенические средства для омег на случай неожиданной течки. Но в этот раз все было не так плохо, смены рубашки оказалось достаточно, после чего он включил планшет, на котором так же было установлено то приложение, выводящее на экран видео с камеры наблюдения в комнате альфы. Но камера была отключена. Сердце Сяо Чжаня пропустило удар: что это? Из-за чего камера не работает? Это попытка побега? Что происходит? Но он сразу вспоминает про установку кондиционера и немного успокаивается, звонит Оскару:

-Что с камерой наблюдения?- спрашивает он сходу, и Оскар сразу понимает, о какой камере идет речь.

-Сейчас рабочие устанавливают кондиционер, я снял ее на время, - совершенно невозмутимо отвечает слуга.

-С Ван И… с альфой все в порядке? - спрашивает молодой человек.

-Да, он ведет себя спокойно, господин.

Сяо Чжань прикрывает глаза и откидывается в кресле, испытывая некоторое облегчение. Нет, определенно, сегодня он не в рабочем состоянии. Он говорит секретарю, что до конца дня доступен только по чрезвычайным ситуациям, собирает документы и едет домой.

Неожиданно, но книга оказалось достаточно увлекательной: Ибо читал уже который час подряд, положив ноги на журнальный столик перед собой. Внизу слышались шумы от работ по установке кондиционера, а ему было как-то спокойно, даже уютно одному в этом мягком большом кресле.

Вдруг дверь резко открылась, Ибо вскинул голову и увидел его-господина Сяо с портрета. Он замер от испуга, а мужчина вздрогнул от неожиданности и застыл в дверях. Мгновение они просто смотрели друг на друга, когда Ибо понял, что все еще держит ноги на журнальном столике. Он подскочил как ужаленный, а в это время мужчина стремительно захлопнул дверь, оставив его вновь одного.