Высокие горы и бегущая вода* (СИ) - Лесовская Марина - Страница 42

1 - Настоящее имя Оскара является игрой слов и смыслов. Так его имя на слух может означать “Подобный хорошему порыву”, или же “Маленький Жук”.

========== Скандал! Скандал! ==========

Автор не спал. Автор мягкотелая мямля, поддающаяся на мольбы в комментариях) Автор вас любит))***Они с доктором присаживаются в кресла, Ван Ибо нервничает и пытается что-то понять для себя еще по его взгляду. Но выражение лица старого доктора нечитаемо, хотя тот понимает волнение альфы и начинает с главного:

-Его жизнь вне опасности.

Ибо резко откидывается в кресло, выдыхает и прикрывает глаза. Он понимает, какая тяжесть все это время лежала на душе, только когда та покидает его. Спасибо, боги…

-Но он, безусловно, болен, - говорит доктор.

-Что с ним?

-Я бы советовал комплексное обследование и наблюдение у омеголога какое-то время. Думаю, все связано с нервами и гормонами. За последние три - четыре месяца он, случайно, не переживал сильного стресса?

Ибо удивленно глядит на врача, вспоминая свою “прогулку по Шанхаю”:

-Было кое-что…

-Не удивляйтесь, последствия перенесенного стресса могут сказаться далеко не сразу. Плюс, я уверен, господин Сяо не образчик здорового образа жизни…

-Да, он…

Врач кивает, перебивая:

-Знаю-знаю, я много раз говорил с ним об этом. Он старается поддерживать себя в форме и более-менее сносно питаться, но он совсем не умеет расслабляться. Как его течки? Проходят хорошо?

Ван Ибо несколько раз меняется в лице, прежде чем понять, о чем именно спрашивает его старый врач и зачем вообще его вызвали на этот разговор:

-Д-да… - уши Ибо краснеют, - С этим все в порядке.

-А половая жизнь вне течек? Регулярная?

Врач говорит с ним самым непринужденным тоном, а Ван Ибо готов провалиться сквозь землю:

-Мы… как бы… официально не… то есть, как это сказать… - Ибо не знает, куда деть свои глаза, потом выдыхает и выдает разом, - Мы не занимаемся этим в обычные дни.

Доктор удивленно поднимает седые брови:

-Почему?

И как вот объяснить этому старику в трех словах их сложные взаимоотношения и то, кем они являются сейчас друг другу, и почему Сяо Чжань одновременно и его господин, и его раб, и он ему - так же, и как это и по каким законам меняется? Ван Ибо гмыкает, прочищает горло:

-У нас не те отношения и… как-то… не повелось.

Доктор скептически поджимает губы, отвечает:

-Ну, вы уж не путайте физическое и духовное, молодой человек. Никто не говорит вам встречаться. Я думал, вы здесь как раз за этим: помочь господину Сяо наладить регулярную половую жизнь. А регулярная половая жизнь - это не только течки, вы ведь понимаете?

Ван Ибо чувствует себя учеником-двоечником, как в свои школьные годы, смотрит себе под ноги и мямлит:

-Да… понимаю.

-Займитесь этим вопросом. Вам надо позаботиться о господине Сяо, ведь он о себе почти не думает. Вы выглядите ответственным молодым человеком, я надеюсь на вас.

Ибо кивает, и доктор собирается уходить, надевая в холле свой плащ и шляпу. К ним выходит удивленный Оскар:

-Доктор? Я думал, вы уже ушли.

-Нет-нет, мы разговаривали с молодым человеком. Ухожу сейчас! Доброй ночи!

Оскар провожает старика и выглядит ревностно-раздраженным: раньше бы о здоровье господина Сяо разговаривали непосредственно с ним, в этот же раз - его даже не пригласили…

-Что он сказал вам? - спрашивает слуга у парня.

-Сказал, что господина Сяо надо показать омегологу и провести комплексное обследование, - бесцветно отвечает ему Ван Ибо и идет к себе.

На следующий день Сяо Чжаня ужасно тошнит, поднимается температура, его лихорадит, и в бреду он зовет альфу:

-Ван Ибо, мне больно… мне больно, ты нужен мне… помоги мне…

Видеть Сяо Чжаня таким беспомощным и неконтролирующим себя - ощущение странное. Он болен, вчера ему вкололи лошадиную долю омежьих подавителей, поэтому сегодня его беспрерывно тошнит, хотя в желудке уже ничего не осталось. А с другой стороны - он сочно пахнет, у него разгар течки, и Ибо просто не может не думать о…

Перестань, возьми себя в руки, Ибо, самоконтроль, самоконтроль! Вчера ты и так уже впал в гон, а сегодня что - изнасилуешь бедного больного омегу в температурном бреду?!

Он идет в свою комнату и капает в нос подавители для альф, а Сяо Чжань стонет из своей спальни:

-Ибо… Ван Ибо… мне надо… мне так надо…

Эти стоны сводят его с ума. Он возбуждается против воли, вся его природа зовет альфу туда, в мокрую от смазки постель, к сладкой горячей пульсирующей…

Ван Ибо срывается с места, подходит к двери и закрывает ее на ключ, спешно раздевается, стаскивая трусы со вздыбленного члена и лезет к Сяо Чжаню под одеяло.

Омега влажный от пота и невероятно жаркий, его ягодицы вымазаны в смазке, и Ибо осторожно пристраивается к ним, подводя головку к самому входу.

-Войди, Ван Ибо, войди! - хнычет Сяо Чжань, выворачивая голову и утыкаясь носом в его шею, - Мне больно, больно!

-Тише-тише, я здесь… - и Ибо плавно входит в него, заполняя Сяо Чжаня изнутри.

Тот сладко выгибается, как шлюха, и будто весь расслабляется, получив желанную заполненность. Быть в нем и не двигаться - выше сил парня, и Ван Ибо тихо двигает бедрами, держась рукой за твердый омежий член. Сяо Чжань никак не реагирует, кажется, ему настолько приятно и хорошо, что он улетает куда-то в мир спокойствия и сна. Он вздрагивает только когда кончает в руку Ибо, потом альфа так же плавно и томительно-тягуче дотрахивает его и с облегчением спускает внутрь. Они сцепляются, Сяо Чжань немного стонет от его узла - но моментально засыпает, и так же засыпает Ван Ибо, обхватив Сяо Чжаня двумя руками и пребывая в нем.

На следующее утро Ван Ибо просыпается первым. Сяо Чжань уже не выглядит температурным больным. Нездоровый румянец прошел, дышал он ровно и спал мирно. Ибо тихо встает и идет в ванную комнату, параллельно включая телевизор для фона. Но до душа он не доходит, застывая посреди комнаты.

По телевизору показывается репортаж о них, вернее, о Сяо Чжане. Сначала кадр, снятый операторами, где ему становится нехорошо перед журналистами: он стремительно краснеет и просит прервать небольшую конференцию по поводу подписания бизнес-договора исторического масштаба, уходит в боковые двери. Господин Гао неловко смеется и говорит репортерам:

-Сегодня, наверное, магнитные бури. Я тоже чувствую себя не очень хорошо. Давайте закончим на сегодня.

“Сука, у тебя небось уже стоял в тот момент от его запаха”, - зло думает Ван Ибо, видя, как господин Гао также уходит в боковую дверь.

Потом - кадры с камеры наблюдения из коридора перед мужскими туалетами: их столпотворение, Ибо также видит себя, прибегающего с картой-ключом, видит, как он заскакивает в мужской туалет, а через несколько секунд за ним следуют четыре охранника. Неужели тогда прошло всего несколько секунд? Ему казалось, что они с господином Гао рычали друг на друга и дрались вечность. Потом показано, как трое охранников Гао выволакивают брыкающегося директора прочь. Камера ясно фиксирует его горящие глаза.

Потом появляются они - Сяо Чжань уже укутан в плед и на руках у Шу. Следующий кадр - как они пробегают по холлу к выходу.

На экране появляется студия и парочка ведущих, которые заговорщицки улыбаются в камеру:

-Совершенно очевидно, что мы стали свидетелями нападения генерального директора “Ваджива Интертеймент” Гао Гуаньсюя на генерального директора “Ехуа Интертеймент” - Сяо Чжаня, которого все считали альфой, разве не так, Лао Цао? - спрашивает женщина-ведущая.

-Да, Пэтти, я и сам много лет так думал, - подхватывает ее соведущий, - В любом случае, в этой истории много белых пятен, требующих разъяснений. Пока представительства компаний не дали никаких комментариев и разъяснений. Мы будем держать вас в курсе событий, оставайтесь на SPV вместе с нами!