Свет из тени (СИ) - Ворон Делони - Страница 38

Он похлопал меня полечу, встал и пошел приводить в чувство Кирви и Биги, которые явно в первые в жизни угадили в такую смертельную ситуацию. Единственное, что первым пришло на ум, это убрать тело мародёра, дабы парням стало чуть по легче и они не смотрели в лик смерти. Когда я смог встать, до меня дошел весь ужас произошедшего, я убил двадцать человек, отдав их на съедения бездне, но совесть меня не терзала, все было будто обыденно и буднично. Мое безразличное состояние меня пугало, я думал, убивая в первые, ты будешь чувствовать себя, ну как минимум некомфортно, но видимо у каждого это происходит по-разному и муки совести еще о себе напомнят.

Подойдя к безжизненному телу в маске, кожа, прожжённая Экганом, перестала дымить, но запах паленого мяса никуда не пропал, да и стеклянные глаза, уставившиеся в небо, не придавали уверенности. Пересилив себя, я взял его за руки и уже хотел тащить, но помощь пришла, откуда ее не ждали, подошедшая Ульра, молча взяла тело за ноги и понесла вслед за мной.

Отнесли мы его от лагеря, довольно далеко, почти на другую сторону лужи, и как мне показалось, этого было достаточно, но Ульра так не считала, она закрыла глаза, а через минуту в руках у нее было две маленькие деревянные лопаты, передав одну мне, она молча принялась за раскопки. Могила получилась достаточно глубокой и вроде бы положи, зарой да иди, но нет, Ульра вновь показала свою светлую сторону, она вновь прикрыла глаза и начала шептать заклинание, а я смотрел, как тело разбойника окутывают ветки, тем самым создавая некое подобие гроба.

Тело было опущено и закопано, крест она явственно ставить не стала, не тот мир, но прочитала что-то наподобие молитвы, а после взглянула мне в глаза. В ее голубых глазах была печаль всего мира, мне даже казалось, что с них сошла некая пелена и они стали ярче неба. Я стоял в полном ступоре ни говоря ни слова и смотрел на нее, будто видел ее в первый раз. Бросив последний взгляд на могилу, она развернулась и пошла к лагерю, перед уходом, она едва шевельнула губа, будто благодарила или просила о чем-то.

Когда мы вернулись, палатки были сложены, Кирви и Биги укладывали вещи, но при этом как-то косо поглядывали на меня, видимо я их напугал, Экган отвязывал лошадей, попутно пытался их накормить и напоить. Через четверть часа все были готовы к дороге, оседлав коней, Экган сверил по солнцам наш дальнейший путь и отдал краткий приказ, следовать за ним на полном галопе.

Три часа в седле дались очень нелегко, пятая точка болела, мозоли, натертые вчера поводьями, начали кровоточить, а от палящих солнц было в двойне невыносимее, даже шляпа не спасала положение, а когда мы въехали в песчаную бурю, которая возникла буквально из ниоткуда, начался полный ад. Очков ни у кого не было, даже платки были не у всех, отчего продираться в слепую было почти невозможно, песок залетал в глаза, в рот, в уши, от чего было крайне некомфортно. Кони отказывались переходить на галоп, ветер бил нам прямо в лица, от чего ездовым приходилась не лучше нашего. Единственный кому было все равно – это Урук, как только буря началась, конь Ульры обратился в песочного барана, который явно был приспособлен для такой погоды, и как нив чём не было спокойно скакал дальше.

Прошло не меньше часа, прежде чем мы смогли выбраться из песчаной ловушки. Отъехав от нее на приличное расстояние и убедившись, что она не идет в нашу сторону, Экган отдал приказ о привале. Вокруг был только песок да колючки, не единого намека на воду, а сейчас она была нужна как никогда.

На помощь пришел наш юный друг, Кирви, являясь магом воды, он был вполне способен поработать небольшим фонтаном, правда, по его словам, беспрерывный поток воды, он может поддерживать не больше пяти минут, чего было более чем достаточно. Как только из его рук начал струиться довольно большая струя воды, оставшиеся, подбегали по одному и мылись в начале сами, вымывая песок из волос и глаз, а потом быстро ополаскивали коней вместе с седлами, успел помыться даже сам хозяин потока, прежде чем его магия иссякла.

В роли сушилки выступил наш наставник, соединив руки ладошками вверх, он прошептал заклинание, руки засветились, а на ладонях загорелся костер, причем он получился больше того, который мы разжигали вчера. Он него было очень тепло, я бы даже сказал жарко, так что беспокоиться о том, что вещи будут долго сохнуть, не стоит. Через час, когда все были сухие и сытые, мы двинулись дальше и больше нам ничего не мешало, мы просто скакали в перед, переходя то на рысь, то снова на галоп.

Последующие ночи в опасной пустыни прошли без происшествий, песчаные бури больше не возникали, мародёры больше не нападали, но Экган все равно дежурил почти до самого утра, и засыпал лишь на пару часов, когда занималось первое зарево.

После продолжительных скачек на четвертый день, когда солнца шли к полудню, а мы, уставшие, вымотанные, с огромными синяками под глазами, увидели замелькавшие вдали одинокие деревья, потом начали появляться небольшие островки зелени, а когда мы проехали поэтому появляющемуся зеленому коридору примерно пять километров, я понял, что мы приближаемся к лесу, пустыня сдавала свои позиции, все чаще появлялись деревья, небольшие зеленые полянки, карликовые кустики с черными ягодками. У границы между без жизненной пустыней и лесом мы остановились.

- И так, – Экган развернул к нам коня, – если я все правильно рассчитал, то за этим лесом, должна быть река, через которую ведет мост Вискилиса, а оттуда до деревни Заречная по прямой, так что до ночи мы должны успеть.

Дав четкое указание о том, что мы должны держаться друг за другом и не теряться из виду, чтобы потом не плутать по лесу, мы двинулись дальше. Когда мы въехали под кроны могучих деревьев, лес встретил нас легким ветерком, который разносил звуки птиц и животных, в вперемешку со сладкими замахами цветов.

Лес был самый обычный, к которым я привык, в нем росли самые простые и привычные глазу зеленые деревья, даже диковинных животных не было видно. Пару раз, параллельно нам, пробегали лисы, по деревьям скакали белки, на ветках сидели черные и серые вороны, пару раз даже слышался звук дятла, но самое лучшее, что мы видели из всей фауны, это стадо олений, они послились на небольшом лужке, на приличном от нас расстояние, поэтому, когда мы проезжали мимо них, они лишь подняли головы, чтобы оценить уровень угрозы, а после вновь принялись щипать ягоды с кустов.

Лес начал редеть спустя двадцать минут нашей поездки, солнца начали показываться из-за плотных крон деревьев, а потом мы услышали звук воды, бурный поток шумел где-то впереди, это означало, что Экган не ошибся. Выйдя к реке, мы все-таки чуть промахнулись, большой и широкий каменный мост, по которому плечом к плечу спокойно могло проехать три всадника, располагался левее, примерно в трех километрах, но это были мелочи.

Перейдя мост Вискилиса, перед нами легла протоптанная дорожка, вдоль которой росли разноцветные цветы, кусты с ягодами, попадались даже грибы, правда мне не знакомые, а чуть дальше, по правую и левую руку, примерно в двух километрах от тропы, вновь расположился лес, только более редкий и какой-то очень уж маленький, по сравнению с гигантом, оставшимся за спиной.

- Это место называется лесная плешь, – Экган провел рукой, – из-за того, что лес здесь разбит как бы на небольшие участки, словно проплешины. А там вдали, – он указал рукой в перед, – деревня Заречная, поэтому, если хотите успеть к ужину, то вперед.

Наставник, казавшейся мне довольно взрослым и рассудительным человеком, громко засвистел, словно соловей разбойник, вложив в это всю мощь своих легких, и помчался галопом вперед, мы ошарашено смотрели удаляющемуся в даль наставнику, а когда мимо нас на полном галопе пронеслась Ульра, с каким-то огоньком в глазах и волчьей улыбкой, мы с парнями рванули за ними.

Даже такая приличная фора не помогла не Ульре, не Экгану, я лишь скомандовал Смоуку, перейти на галоп, и слега тронул его бока сапогами, как он, почувствовав свободу действий, тут же сорвался с места, оставляя позади снежных кобылок, а после и Урука, с его крайне удивленной хозяйкой, и стремительно сокращал дистанцию с Экганом. Впереди, как и говорил наставник, замаячила что-то ограждённое высоким забором, приблизившись к которому, стало ясно, что это частокол. Когда Заречная стала уже различимее, и даже стали видны какие-то силуэты, похожие на людей, наши с Экганом кони шли ноздря в ноздрю, причем наставник, подстёгиваемый спортивным азартом, подгонял Фрита, не жалея бедного коня. Из-за клубов пыли, что мы поднимали, нас наконец заметили, стражники, дежурившие возле ворот, переполошились, оно и понятно, на них, на полном галопе мчалось пять неизвестных всадников, причем не понятно с какой целью.