Ты мой закат, ты мой рассвет (СИ) - Субботина Айя - Страница 2

«Только тебе это больше не нужно, да?»

Антон немного склоняет голову набок и как будто даже улыбается. Или это моя богатая фантазия? С чего бы ему улыбаться?

— Воскресенская, слушай, ну хватит меня пугать своим прикидом панночки в гробу[1], - пытается пошутить Денис, а потом, прослеживая мой взгляд, в наглую поворачивает голову. - Че за папик? Знаешь его?

Папик?

Мой Антон, конечно, с сединой, но, блин, какой он к черту папик?!

— Это мой... - Я запинаюсь, чуть не сказав «муж».

Это будет просто нелепо. Я здесь со своим приятелем, с которым у нас просто дружеская встреча без подтекста, потому что ему просто не на чем вырасти, ведь я по-прежнему шарахаюсь ото всех на свете мужчин. А мой муж - вон там, за соседним столом, с эффектной молодой женщиной в облегающем платье и пиджаке, и сапогах на высоких каблуках. Она выглядит красивой даже со спины.

Вся эта сцена - очень неудачный ремейк из «Семнадцати мгновений весны». И у меня нет никакого желания объяснять Денису всю ее подложку. Потому что уже неделю я вроде как завязала с половиной своих «чудесных успокоительных» и меня уже штормит.

— Мне нужно в дамскую комнату, прости!

Срываюсь с места, только на рефлексах успеваю взять с собой сумку.

В туалете запираюсь и на несколько минут прилипаю к умывальнику.

Не помогает. Только щеки горят от холодной воды, как будто умываюсь жидким паром.

Дрожащими руками переворачиваю содержимое сумки вверх дном, чуть не плачу, потому что не могу найти нужную коробку с капсулами. Но она все-таки здесь, в кармашке на молнии, где обычно держу документы. Выдавливаю на ладонь свое «успокоительное», забрасываю подальше на язык и запиваю водой прямо из крана.

Она не подействует мгновенно, но эффект плацебо уже начинает действовать. Я знаю, что через десять-пятнадцать минут руки и ноги станут ватными, а на моих ужасно-прозрачных окнах в жизнь появится тусклый мыльный налет. Достаточно плотный, чтобы реальность хотя бы какое-то время была размытой и не такой пугающей.

В дверь уже настойчиво стучат, но мне все равно. Еще раз запускаю руки под воду, потом «прочесываю» ими растрепанные волосы и смотрюсь в зеркало: Денис был прав - вид у меня как у не очень свежего покойника.

— Это было в последний раз, - обещаю своему отражению.

Взрослые девочки должны решать проблемы по-взрослому, а не прятаться от них в мире розовых единорогов. Хотя очень жаль, что здесь нет ни намека на окно, а то бы сбежала без зазрения совести. Даже без пальто, в снег и мороз, как-то бы добралась до машины.

Лишь бы подальше отсюда.

Лишь бы не возвращаться в зал, где меня ждет любимый мужчина и его справедливый вопрос: «Ну и когда у нас официальное оформление разрыва отношений. Очкарик?»

Он будет ругаться, если скажу «никогда»?

Глава вторая: Антон

— Ты все еще здесь? - слышу немного приторно-сладкий голос моей спутницы.

Она делает то. от чего всегда раздражаюсь - щелкает пальцами перед носом, как какой-то высококвалифицированный специалист по психиатрии. А по факту просто повторяет тупой жест из такого же тупого забугорного сериала, где над этим всегда громко смеются подставные товарищи за кадром.

Куда убежала Очкарик? За ней как черти гнались.

— Антон, ау, я здесь, - продолжает привлекать внимание соседка по столу.

Нехотя, стараясь не упускать из виду коридор, куда убежала Йени, переключаю внимание на свою спутницу и по совместительству - коллегу по работе, которую я должен сегодня «красиво потанцевать», чтобы отдать дань всяким нужным и правильным для карьеры жестам. Бывает, приходится. Просто один ужин, просто хороший разговор обо всякой ерунде, просто пара вопросов, на которые она, выпив и расслабившись, ответит без всякой задней мысли. Потом я вызову такси, отвезу ее до дома и, как порядочный женатый мужик, попрощаюсь.

Потому что я - официально муж, какую бы херню Очкарик не вдолбила себе в голову. И у меня есть сраные принципы, правила и свой личный кодекс, в котором черным по белому написано: не изменять своим женщинам. Ну хотя бы потому, что это всегда геморрой. Если потянуло на сторону - значит, нужно рвать и идти себе спокойно в загул, но уже свободным и ни перед кем не обязанным.

— Вы готовы сделать заказ? - Возле стола появляется официант и, сука, как нарочно становится так, чтобы перекрыть мне весь обзор.

Я делаю жест в сторону коллеги, приглашая начать с нее.

Хочется отклонится, посмотреть, вернулась ли моя беглянка, но это будет как-то тупо. Так что приклеиваю жопу к стулу и, когда приходит моя очередь, выбираю первое, что бросается в глаза. По хрену, аппетита уже все равно ни в одном глазу.

От алкоголя отказываюсь, но, чтобы поддержать компанию, беру сок.

Бля, да отвали ты уже!

Но парень начинает воодушевленно перечислять какие-то особенные десерты в меню, молоть чушь об «авторском чае» и каким-то образом вовлекает мою спутницу в диалог.

Терпеливо жду, пока закончат обмениваться чепухой. Спокойно, Антошка, бывают в жизни хуже огорчения.

Например, услышать от собственной жены: «Я тебя люблю, но давай-ка мы разведемся».

Первых пару дней мне было вообще по фигу. Я как будто заморозился от тех ее электронных слов. Хочешь развод, Очкарик? На тебе развод. Силой к ЗАГС не тащил, силой за кольцо хвататься не буду.

Где-то через неделю я начал злиться. И хрен даже знаю от чего сильнее: что она снова - ОПЯТЬ! - решила за нас в одно лицо, или что снова мне соврала.

Когда женщина хочет развод - она прибежит на край света, если нужно - в течение суток, лишь бы получить от благоверного соответствующее заявление. Мало ли у меня разведенных приятелей?

А мой Очкарик просто сбежала, оставив «нас» в подвешенном и наверняка удобном ей состоянии. Потому что не хотела развод. Потому что - я верю - искренне думает, что любит меня.

Только не сражается совсем. Как будто нести тяжко, а выбросить жалко.

И каким бы злым я ни был, я дал ей время. Мысленно решил, что это будет не день и не неделя. И даже не один месяц, а столько, сколько ей потребуется, чтобы прийти в себя, набрать мой номер и не нести чушь о разводе, а сказать что-то вроде: «Я соскучилась».

На хрен бы всех послал и приехал.

Потому что это означало бы, что она готова идти вперед - со мной, вместе, а не рядом через прозрачную стенку параллельной вселенной, где мы пересекаемся только в горизонтальной плоскости.

Такой был план. Может, кривой и не романтичный, без белого коня в комплекте и ленточки королевы турнира на копье, но я никогда не корчил рыцаря печального образа.

Так что сейчас, когда официант, наконец, сваливает, и я вижу, как Йени неуверенной походкой направляется к столу, меня начинает бомбить. Тихо и без истерик, но по злому.

Хоть кольцо не сняла - и то спасибо.

Что за клоун вместе с ней? Третий раз оборачивается, еще бы пальцем показал.

— Ты точно не можешь задержаться на выходные? - спрашивает коллега, и я снова переключаю на нее внимание.

Ее зовут Анжела, ей тридцать четыре, она давно в разводе и с таким рабочим графиком, что, готов поспорить, секс ловит только от случая к случаю. Возможно, у нее даже есть кто-то постоянный - не интересовался, мне эта информация ни к чему.

Анжела со мной флиртует: открыто, без ужимок, в лоб. А мне как-то... вообще никак.

— Точно не могу, Анжел, сорян, - нарочно корчу слегка лихой и придурковатый вид.

— Нуууу... - выжидает Анжела, пока перед нами ставят заказ и официант наполнит ее бокал. Сразу тянется к нему, выразительно салютует мне навстречу. - Тогда хотя бы за сегодняшний вечер. Сто лет не проводила его в компании интересного мужчины.

Это уже откровенная лесть, попытка словить на дурака, словно я какой-то павлин. По работе я точно не сделал ничего «интересного» в том самом смысле слова, а сейчас так вообще откровенно прикидываюсь дурачком, который не поймет, что его клеят, даже если об этом скажут по всем центральным каналам.