Стихия Перемен (СИ) - Колесник Андрей Александрович - Страница 41

— Да за кого нас тут держат! — возмущался, кипящий горячей желчной злостью Люторад. — Я совершенно не понимаю к чему были те слова о развитии нового поколения магов! Нас не учат ничему кроме ритуалов да редких теорий, которые в реальной жизни магу не собирающемуся чахнуть в капище и не пригодятся даже! Вот что меня бесит так это наглая ложь о том, как мы все важны! Были бы важны не отталкивал бы никто как нерадивых кутят!

Обиженный на весь белый свет он уже второй день изливал свое неприятие ситуации на всех окружающих. Ими неизменно оказывались одни и те же лица. Ибо вынести рядом с собой обладающего сложным характером и непомерной гордыней мага даже в более спокойное время могли только обладающие колоссальным терпением. В Семинарии… как собственно и среди всего рода человеческого таких было крайне мало.

Утонченный с совершенно не брайдерийскими сибаритскими замашками Рез, налил из хрустального графина немного вина и отпив сладко зажмурился:

— Я, я, я, я! Только это и слышу. Честолюбие в каждом слове. Лют, ты так и лучишься негодованием из-за этой обиды. Ах! Мудрый, знающий толк в чародействе Милош посмел усомнится в величии восходящей над Семинарией звезды!

Он хихикая довольно уставился на налившегося пунцовостью Люторада. Цель была достигнута.

— Волшебство уж поди забыл? — ядовито спросила гордость Семинарии у товарища по ремеслу. — Тебе его с успехом заменяет злой язык. Можешь новую школу магии открывать. И название есть — школа Змеиного Языка!

Но давнее прозвище не способно было вывести из себя Реза. Он пил вино и наслаждался бешенством давнего соперника. Именно ощущение чужой безнадежности позволяло юноше демонстрировать такое спокойствие. В душе-то он злился не меньше Люторада. Такая практика пропадает!

— Между прочим оно конечно обидно, но ведь это не главное, — усиленно работая гусиным пером заметила рассудительная Химелла. Единственная девушка в их небольшом коллективе, если не отличников, то уж точно «магов». Не волхвов, не шаманов, разжившихся знанием пары новых способов использования волшебства, а собственно магов. Каждый имел собственный, пускай и грубоватый пока, стиль чародейства и был автором пары-тройки различных заклинаний. Не детских фокусов, на которые способны были и первокурсники, а настоящих заклятий.

— Ты бы сел, Лют, а? — душевно попросила девушка. Особый доверительный тон её голоса, вовсе не влиял на то, что все внимание будущей выпускницы было приковано к перепроверке только что написанного. Обложившись книгами, она наиболее ценившая устоявшиеся формы и правила волшебного искусства, занималась любимым досугом. Писала книгу по магии неодушевленных вещей. Магии вооружения, зачарованных клинков и духов сотворенных.

Люторад бросил презрительный взгляд на развалившегося среди вышитых золотистой и алой ниткой подушек Реза и присел на край лавки.

— Вообще-то я согласен с Лютом, — неожиданно выступил самый молчаливый в их компании Демар. Заголосец по крови с черными волосами и глазами он, притягивая заинтересованные взоры молодых горожанок, полностью посвящал себя изучению сакральных наук. А еще у него были очень тесные отношения с Химеллой, но на людях они этого не показывали и в их небольшой компании эта тема была табу. — Дело-то в том, что нас столько времени натаскивали на Поступки с большой буквы. И при этом держали под крылом как цыплят, говоря — вам-де рано! Вы-де маленькие! И вообще вы маги…

— Вот-вот-вот! — тут же завелся снова вскочивший с места Люторад. Возмущаясь и вообще проявляя эмоции он не мог усидеть на месте. — Мы маги! А нас берегут, поглядывая так… с интересом, как на белых ворон! Те же постоянные проверки! А спесь волхвов! И что, что я не знаю всех ста двадцати семи обращений к Огненному Пантеону? Да я и к Лазурному Триумвирату молиться не умею! Я не жрец! Я маг! Да я уважаю традиции своей земли, но не собираюсь ограничиваться их искусством! Не собираюсь столетия корпеть над алтарями в надежде, что Боги ниспошлют мне очередное озарение с новым заклятием! Все высшие волхвы только этим и занимаются! А мне… то есть нам, силу всех Богов мира компенсируют наши собственные способности! Как же…

Он сбился из-за недостатка воздуха в груди, но тут же продолжил:

— Как же нам эти способности развивать? Да еще и не касаясь «темной» магии!

На него укоризненно посмотрели несколько пар глаз и Люторад вынужденно примолк. Изучением «темной» магии, самым её азам тайком занимались все кто хотел стать хорошим магом. По крайней мере все посещавшие дополнительные курсы у Эльмеора Огненного как минимум одним глазком просматривали запрещенные трактаты. Исключение составляли только Химелла и Демар. Причем последний под действием уговоров первой. Но все равно говорить о таком считалось неприличным.

И опасным. В Семинарии за использование некоторых заклинаний… даже за возможность их использования, могли наложить Заклятие Цепи на магические способности. Они были первыми выпускниками Семинарии, но тем не менее с их курса двое учеников ушли именно так. Проклятыми навсегда.

— Думаю нам стоит подать челобитную Старейшине, — рассудительно заметил обычно порывистый Борыль. — И попросится на передовую. Это ведь нормально. Воевать за свою страну.

Он придерживался политических мотивов во всех своих решениях. В отличие от той же Химеллы, которая скорее всего по окончании Семинарии в ней и останется на правах преподавателя Борыль — сын одного из бояр Яромира, окажется при дворе государя.

Люторада это всегда раздражало. Вот и сейчас он только фыркнул, отходя к двери. По коридору мимо комнаты отдыха, принадлежащей выпускникам смеясь пробежали несколько младшекурсников. Они соревновались в бегу с небольшим роем огнистых мотыльков, возбужденно размахивая руками и всячески пытаясь увеличить их поголовье.

Молодой волшебник зло скривился и щелкнув пальцами забормотал одну из своих скороговорок. Мотыльки раздувшись до размера крупных яблок полопались крохотными молниями.

— Ну-ка хорош! Тут вам не мамкин дом, колдовать! — строго прикрикнул он на подростков. — Пошли отсюда! Бегом чтоб я вас тут не видел! А то самих мотыльками сделаю!

Вообще-то высшие трансформации — один из краеугольных камней школы Баланса, они знали весьма убого, но верящие по малолетству во всемогущество выпускников школяры горестно завыв сбежали.

— Лют, лют, — усмехнувшись покивал головой Рез. — Выучился дылда детишек пугать! Если такой умный, лучше рассказал бы что там на дальних границах творится. Новости хороши, когда их своевременно узнаешь.

Создание магических артефактов разового использования на основании астрономии, геометрии и простейших ритуалов было одним из любимейших его коньков. Пожалуй единственным в чем Рез превосходил Люторада наголову. Чем гордился безмерно.

И соответственно злил отличника еще больше. Вот и сейчас Химелла только покачала головой, попутно перелистывая страницу, а Демар с Борылем улыбаясь приготовились к взрыву негодования. Но когда Люторад уже изготовился ответить что-нибудь не менее достойное и обидное…

— Детишки, прекращайте свои шалости и глупости, — Эльмеор Огненный, возникши в пафосной позе попирателя дверного косяка с хозяйски сложенными на груди руками и перекрещенными ногами взирал коршуном на выпускников. — Не составляйте заговоров и интриг. У вас еще будут на это каникулы длинною в жизнь. Тут до моего слуха дошло, что Семинария таки отправила доблестный отряд паладинов в бой.

— Оставив нас не у дел. Это Милош все, — совсем по-ребячески наябедничал Люторад. Но тут же опомнился и принял вид приличествующий ситуации. Гордый свободный маг слушает наставника.

— Ну Милош, не Милош, а оставлять молодежь отдыхать за спинами стариков глупо. Как говорится во время войны молодые могут умирать, а старые должны, — в своей любимой манере мрачно пошутил Эльмеор. Выпускники натянуто рассмеялись. — Именно поэтому, не могу пройти мимо ваших несчастных лиц. Я только что от Старейшины. Выбил у него пару мест… в общем, господа маги, сегодня мы с Шагельдом отправляемся вдогон остальным. И берем с собой по двух выпускников ассистентов.