Лич из Пограничья (СИ) - Лебедева Жанна - Страница 33

— Хорошая мысль, — согласился лич, и опустил райсы внутрь черепа.

Золотые скрылись в зачарованной тьме, после чего какое-то время ничего не происходило. И так было весь вечер и утро следующего дня. Девушка и лич уже собрались покинуть село, успокоенные, как вдруг одна монета выпала из головы Моа и покатилась в пыль под ногами коня.

— Ну, вот, — разочарованно протянула Има. — Вот ведь неприятность. Где теперь искать нашего любителя плясок и поясов? Бегай теперь за ним… — Она подняла одинокую деньгу, покрутила в пальцах, прежде чем передать личу, и вдруг сообразила. — Стой! А почему одна монета?

— Остальные, наверное, позже выпадут.

— А в прошлый раз все сразу сыпались?

— Да. Все три.

— Тогда это странно. Что бы это могло значить, как думаешь? — почесала голову девушка. — Что имелось ввиду? Что задание не полностью выполнено? А это как?

— Понятия не имею, — нахмурился Моа. — Монстр либо жив, либо мертв.

— Это… не совсем точно… — Има посмотрела на соратника в упор, и он понял, к чему она клонит.

— Он бы мог стать нежитью, после того, как я его убил. Если бы я его убил, но я его пальцем не тронул.

На этом моменте разговора две остальные монеты вывалились из глазницы, что невероятно обрадовало и Иму, и Моа. Определенность всегда приятнее, чем непонятные знаки и странные происшествия.

— Фу-уф! Остаемся, значит… — выдохнула Има.

— И ищем лучше, — уверенно поддержал ее лич.

Вот только искать никого долго не пришлось.

Адам-джанавар явился той же ночью и напал на беззащитного старика, выбравшегося из дома по нужде. Бросился из тьмы, повалил, придушил и поволок в наскоро родившемся безмолвии.

Моа, бодрствуя на балконе, зверя не увидел — тот подошел с противоположной стороны — но молчание собак приметил сразу и выбежал на улицу. Там, в свете луны, длинная мощная тень тащила по дороге стонущего от боли и ужаса человека. Тень извивалась, гнулась, силясь уволочь свою жертву поскорее, но старик был явно потяжелее ребенка, да еще и хватался скорченными пальцами за землю, впиваясь в нее из всех сил.

Моа в два прыжка оказался рядом. Замахнулся, желая рубануть прямо по вытянутой оскаленной морде напавшего, но в тот же миг луна резво сиганула за быструю тучу, погружая улицу в непроглядный мрак. Меч ушел в землю, отсекая лишь тонкий лоскут стариковой рубахи.

Ночной похититель испарился…

И тут же на другом, дальнем, конце села раздался громкий крик.

— Сына… Моего сына сейчас унесли!

Лич со всех ног бросился туда.

Старика за его спиной подхватили подоспевшие селяне и оттащили в дом.

Замелькали каруселью окна всполошившихся домов. Другой край — так близко и так далеко. И ком тьмы в конце дороги пульсирует, движется, стонет тонким человеческим голоском…

Видно, вор не может добычу утащить — и тянет, тянет ее в кусты под склоном реки…

И жара этой ночью стоит страшная, все качается в мареве, сорвавшаяся с цепи собака стоит, молча, и капает в пыль слюной с вывешенного из пасти флагом языка…

Похититель скользнул под берег, когда Моа почти нагнал его.

За спиной поднялся глухой гул, свет факелов ударил в спину, выбросил под ноги длинную тень — то пришли на подмогу селяне.

— Мы тоже идем! — неуверенно сообщил бородатый молодой мужчина.

— Хорошо, только не отставайте, — кивнул лич.

Едва он произнес эти слова, новая тень вырезалась из тьмы меж теснящихся близко друг к другу домов и с рыком ворвалась в освещенную толпу, устроив переполох.

— Еще монстр!

— Еще один!

Воздух сотрясся от криков, но тут же из-за спин селян появилась Има. Клинок ее, опоясанный искрами магической силы, сверкал, словно белая молния. Водопадом света он обрушился на мечущееся в толпе чудовище — плеснуло в стороны чернотой, и вой, нечеловечески злой и жуткий, разорвал душную мглу. Разбросанные пятна факелов собрались обратно в ровный ряд.

— Моа! — Има подскочила к личу. — Он сбежал!

— Есть еще один, и он опять похитил ребенка.

Глаза девушки вспыхнули болью и тревогой. Она выдала лишь одно короткое:

— Бежим! Надо догнать…

И они понеслись вниз по улице, к склону, нырнули под берег — похититель пыхтел впереди. Он словно ждал преследователей, потому как ушел вроде бы недалеко, но и приблизиться к себе не давал, словно дразнил и манил за собой.

К сожалению, Моа и Има это поздно поняли…

Сперва зверь ускорил бег. Он, ворча, петлял по едва заметной тропе, по которой ходили ставить сети сельские рыбаки, и, как не торопились преследователи, догнать его не могли. Кода крутина берега начала понижаться, выравниваться, они и вовсе отстали.

И все же таинственный зверь не пытался стряхнуть преследователей с хвоста. Звук его движения не затихал до конца и притормаживал, когда разрыв становился слишком большим.

— А ну как в ловушку ведет? — шепнула спутнику Има.

— Скорее всего, — не стал отрицать ее предположение лич.

— И что делать будем?

— Сразимся, что же еще делать? Если сейчас отступимся и свое гнуть начнем — они ребенка убьют нам в назидание, чтобы в другой раз не отвернули. Биться с ними в любом случае придется. Одного не пойму — чего они тянут? Удобнее Мертвой Балки места для засады не сыскать…

— Они? — переспросила Има взволнованно. — Всадник и два монстра?

— Три монстра. Пока один ребенка умыкал, а второй селян распугивал, третий напал на старика, чтобы меня от второй жертвы отвлечь…

— Второй и третий — не один и тот же?

— Может, и один… Разберешь их тут.

Впереди прозвучал заунывный свист.

— Свистун зовет, слышишь? — насторожилась девушка. — Приказ нашим недругам отдает.

— Держись рядом со мной, — предупредил Моа. — Уверен, враги какую-то пакость против нас задумали.

Что задумали — с первого взгляда было непонятно.

Тропа ушла от берега на кручу, а с кручи, перевалив через острый гребень, скатилась в низинку, на дне которой меж круглых ивовых кустов открылась небольшая поляна. Посреди нее, испуганно озираясь, сидел зареванный малыш лет четырех от роду, а рядом — ни чудища, ни следов…

И все же в воздухе грозой повисла тревога.

— Рядом они, — шепнул сквозь зубы лич. — Бери ребенка и будь готова бежать, как нападут.

— А ты как? — спросила Има.

— Я справлюсь, — Моа чутко прислушался к отдаленному гомону за спиной. — Селяне осмелели и за нами пошли. Бой долго не продлится…

Девушка тенью метнулась к малышу, подхватила его на руки и собиралась уже вернуться к Моа…

… но тот стоял уже не один. Вокруг лича собирались, наплывая из клубящихся кустов, высокие черные фигуры. Их было семь, пеших, и один всадник гарцевал на коне поодаль.

— Уходи! С этими я разберусь! — крикнул Моа, понимая, что ситуация складывается преотвратная.

Да, он оттянет на себя этих семерых…

Теперь ясно, что за игру вел свистун. Он тянул время — ждал подмогу. Его ручные твари были приманкой, чтобы привлечь охотника на монстров и максимально задержать его тут, до прихода сразу нескольких ищеек Мортелунда.

Ну, что же? Вот все и собрались!

Время отпраздновать «воссоединение».

Има послушалась и побежала со всех ног через ивняк.

Ребенок оттягивал руки — килограммов двадцать в нем было! — попробуй с такой ношей побегать. И все же она неслась, задыхаясь и всеми силами стараясь унять дыхание.

Вскоре за спиной зазвучал чей-то мягкий галоп. Хрустнули ветки, и земля дрогнула. Преследователи нагоняли с двух сторон.

Девушка не испытывала страха, лишь злость и досаду. Что за подлые игры? Что за охота на охотников? Пусть только попробуют сунуться! За последнее время она скопила прилично магии и исправно читала обучающую книгу. Да и меч в руке лежит крепко — все благодаря тренировкам. Има научилась осознанно вызывать из памяти забытые боевые навыки…

Жаль, что она не может сейчас помочь Моа, но он верно ее отослал — ребенок рискует стать мишенью или заложником для врагов лича, сделав того уязвимым. Это только помешает сражению, а сейчас он, пусть и один против семерых, но в действиях своих свободный…