S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 2 (СИ) - Тимофеев Денис - Страница 62

Одет мужчина в серый лёгкий джемпер, грудь наискосок пересекает потёртый кожаный ремень, наверное, сумки или планшета, наподобие офицерского, но из-за стола не видно, как и остальной одежды. Телосложение среднее, плечи уже Диминых, но мужчина явно не стабной «отсидыш». И ещё, что Медоеда насторожило, это ощущение силы. Ощущение это пришло не сразу, а мягко и не грубо обволокло парня.

— И… вам… доброго дня, — почему-то Дима решил обращаться к этому странному типу именно на «вы».

Мужчина чуть больше растянул улыбку. Искренняя, что ещё больше поразило. А добило Диму другое. Он вот только сейчас осознал, что совершенно не чувствует эмоций собеседника. Нет, они имелись, но считать их не выходило. Это как смотреть на кого-то через толстое матовое стекло, увидишь только однотонное пятно.

— Медоед, я полагаю? — спросил мужчина.

— Да, он самый…

Собеседник снова коротко улыбнулся и протянул руку.

— Я Историк, — рукопожатие крепкое, но ненапрягающее, с точно выверенным усилием. А у Димы сердце заколотилось быстрее, так он ждал этой встречи, пусть и представлял всё иначе. — Мне стало интересно, кто же платит жемчугом всего за пару слов, — человек сделал паузу. — И я вижу, что не зря решил удовлетворить свой интерес. Уверен, меня ожидает несколько очень интересных историй.

— Ээ… — протянул Дима, — я не совсем понял, при чём здесь истории. И да, я искал встречи с вами.

— У тебя ко мне вопрос, — сразу перешёл к делу мужчина. — Это очевидно. За тот же вопрос ты заплатил другому человеку жемчугом. Что ты готов дать мне за этот же вопрос?

— Всё, что есть. Двадцать две жемчужины. Ещё на три красные хватит, если местные рубли перевести, так что… двадцать пять. Что-то мне подсказывает, услышу я больше, чем от того другого человека, — выдохнул Дима. Историк приподнял бровь и ответил, бросив быстрый взгляд в сторону:

— Осторожнее, молодой человек. Такие суммы не стоит озвучивать, где попало. Но это не моё дело. Жемчуг меня не интересует. Совсем, — припечатал собеседник.

У Медоеда всё оборвалось и он даже не обратил внимания на проявившего вдруг резкий интерес невзрачного человека, сидящего за два столика от них. Дима лихорадочно размышлял о другом. Что же попросит он взамен? Услугу? Убить кого-то? Что-то это напоминало.

— Моё имя Историк, как я уже говорил. Правда, в разных местах меня называют и Блокнотом и Летописцем и ещё десятком имён. Но суть одна. Я записываю истории этого мира. И я очень рассчитываю услышать от тебя несколько захватывающих рассказов. Вот моя цена, вопрос я знаю и у меня есть ответ. Так как?

Дима откинулся на спинку стула, пристально смотря на мужчину, пытаясь понять, не шутит ли он. Но взгляд карих глаз оставался серьёзен.

— Истории? Почему не жемчуг? — всё же усомнился Дима. Мужчина напротив вздохнул.

— Понимаешь, Медоед… рано или поздно добыть жемчуг становится так же легко, как тебе добыть пару-тройку споранов. Не интересно, не захватывает. А вот хорошую историю добыть крайне сложно, веришь? — Дима поверил. И ещё понял, что этому мужчине гораздо больше даже сотни лет. И не удержался, спросил:

— Сколько вам..? Если не секрет, — поспешно добавил в конце. Историк усмехнулся, по-доброму.

— Честно, не помню. Лет триста, я думаю. Считать перестал лет, наверное, сто с небольшим назад. Провалился сюда, когда иммунные ещё пластались коваными железками и огнестрел только-только входил в обиход, а нолды были, в основном, как мы сейчас.

Сказать, что Дима охренел, это выразиться крайне мягко. Он вдруг ощутил себя настолько мелким в сравнении с сидящим напротив человеком, даже дыхание перехватило. Сколько же всего он знает?! Сколько всего он видел?! И что же я, камешек у его ног, могу ему рассказать?!

Мужчина, словно прочёл мысли Медоеда, снова улыбнулся и произнес:

— Я уверен и ты сможешь прожить не меньше. Есть в тебе потенциал. Но, вернёмся к нашим, как говорится, баранам, — и выжидающе посмотрел на парня. А Дима лихорадочно прокручивал в голове всё, что происходило с ним самим, что рассказывал отец и другие рейдеры, совсем не зная, что же может заинтересовать этого… динозавра? После минуты, наверное, суетливых размышлений, Историк совершенно не мешал при этом и не торопил, Медоед решился на пробный заход:

— Как думаете, в Улье существует абсолютно безопасное место?

— Гхм… — кашлянул собеседник, дав тем самым понять, что думает о вопросе.

— Такое место есть. Но находится оно в самом опасном месте Улья.

Историк хмыкнул заинтересованно, запустил руку под стол и спустя секунду, достал, Дима угадал, потёртый офицерский планшет и покопавшись, вытащил самую обычную ручку и довольно толстый блокнот. Спустя ещё секунду, раскрыл его на чистой странице и сказал:

— Слушаю.

— Вы бывали в Пекле? — приглушённо спросил Медоед.

Мужчина чуть нахмурился и ответил:

— Доводилось как-то. Не самое гостеприимное место, стараюсь туда больше не заглядывать. И можешь не волноваться, нас никто не слышит.

Дима огляделся, и правда, в их сторону совсем никто не смотрел и совершенно не обращал внимания. А того человека, проявившего ранее интерес, уже не было, но парень и не знал о нём.

— Согласен, — начал парень. — Место такое себе, но я прожил там почти год. Не на Приграничье, уточню. В самом, чёрт его дери, сердце Пекла.

— Прожил… и ведь не врёшь… я слушаю, Медоед.

— Так вот…

И Дима в течение минут двадцати описывал тот самый, застывший во времени небоскрёб, где вся еда свежая, но нет ни единой живой души и куда не суются заражённые. Показал бы и фото, да только смартфон оставил в гостинице. Историк же, казалось, видел всё это наяву, настолько он был прикован взглядом к Медоеду и при этом смотрел, будто сквозь него. И что-то быстро писал, ни разу так и не посмотрев в блокнот. Когда Дима закончил рассказ, взгляд Историка мгновенно стал осмысленным.

— Очень… очень интересно. Ты ведь был там не один?

Медоед на секунду прикрыл глаза.

— Не один… с родителями, — выдал он и почему-то не сомневался, что именно этому человеку можно рассказать и об этом, что дальше это никуда не уйдёт.

— Ты… провалился в Пекле?

— Нет. Я родился уже здесь, в Улье. Того мира, откуда вы все валитесь я не знаю, только из кино и книжек. Ну и кластеры ещё. В Пекле провалился мой… отец. И он, я так думаю, знает гораздо больше интересных историй, чем я. Мама… она тоже провалилась в Пекле. Отец её спас. Потом я появился.

— Вот это… это… гораздо интереснее… продолжай. Значит ты здесь уже лет двадцать, получается? Как родителей зовут, где они? — начал задавать вопросы мужчина, срывая тем самым все те засовы, на которые Медоед запер воспоминания о родных.

— Нет. Мне… как бы это сказать. Родители у меня получились очень необычными. Мне, если считать по годам, семь лет всего. Так вышло, что расту я очень быстро, год за три, как говорил один знакомый знахарь.

— Невероятно… — протянул Историк, ну точно, как чуял, что стоит в Камелот заглянуть побыстрее, думал он…

И Дима рассказал о родителях, что сам о них знал. На это ушёл ещё час. Историк даже припомнил, что от кого-то слышал о некоем Горце. А пролистав назад на десяток страниц блокнот, прочёл историю о схватке с Килдингами в каком-то богом забытом, собственно как и весь этот мир, стабе, называющимся Гвардейским. Дима подтвердил, но историю пришлось немного переделать, так как рассказчик добавил от себя несколько деталей, истиной не являющихся.

— Я уже почти готов ответить на твой вопрос, — в конце-концов заявил Историк. А Медоед уже знал, чем ещё можно удивить этого необычного во всех отношениях человека и выложил на стол один из Крюков.

— Нож? Интересная форма…

— Сами угадаете чья это часть тела? — усмехнулся Дима. Историк несколько раз перевел взгляд с клинка на лицо парня и до него, наконец, дошло.

— Не может быть…

Медоед взял Крюк в руку, а в другую пустой стакан для пива и стал неспеша срезать с него кольца, со звоном падающие на стол. После третьего Историк остановил Диму.