Отдана за долги (СИ) - Пиратова Лана - Страница 21

Он же сам отпустил меня. Дал шанс уйти. Значит, все. Кошмар закончен.

Мне надо жить дальше. Возвращаться домой. В обычную жизнь. Без унижения и насилия.

Как там отец? Может быть, он знает, кто дал деньги на операцию?

Выхожу на крыльцо и закрываю глаза, подставляя лицо лёгкому ветерку.

И на мгновение мне кажется, что все произошедшее в эти дни — всего лишь ночной кошмар. Сон. Ведь так не должно быть. Не в наши дни.

Но стоит подумать об этом и память прорезают яркие вспышки: жёсткий захват холодных пальцев на шее, трение железа о запястья и боль. Резкая боль внизу живота. Которую, мне кажется, я ощущаю даже сейчас.

Сильнее зажмуриваю глаза, хотя понимаю, что надо наоборот открыть их, чтобы прогнать этот морок воспоминаний.

И помогает мне в этом звук рядом останавливающейся машина. Опускается стекло и Ренат, который вывез меня из дома мучителя, говорит:

— Садись, поехали дальше.

— Вы что? Ждали меня? — спрашиваю. — Зачем?

— Много времени у меня, — улыбается он. — И давно не подрабатывал водилой.

— Но мне нечем Вам заплатить. У меня только на метро хватит.

— Хорошая шутка. Садись, Милана. Я довезу быстрее и дешевле, чем метро.

Он улыбается очень открыто. К тому же по дороге в больницу он не доставал меня расспросами и мне очень хочется побыстрее попасть домой.

Поэтому сажусь опять на заднее сиденье и говорю адрес.

Практически всю дорогу Ренат обсуждает что-то по телефону, изредка бросая на меня взгляд в зеркало заднего вида.

Когда мы подъезжаем к моему дому, Ренат поворачивается и говорит:

— Приехали!

— Спасибо.

— Передать что-нибудь Дамиру? — он смотрит на меня из-под темных очков.

У меня внутри сразу же все съеживается от одного упоминания этого имени. И память предательски выбрасывает перед глазами картины последних дней.

Хватаюсь за ручку двери.

— Нет! — чуть ли не кричу и пулей выскакиваю из машины.

Забегаю в подъезд и спиной прислоняюсь к холодной стене. Кажется, что каждый удар сердца проникает в свежую штукатурку и разносится по этажам.

Чтобы хоть как-то успокоиться, поднимаюсь домой по лестнице, а не на лифте. Перед дверью встаю и перевожу дыхание. Шарю в сумке, но ключей нет. Неужели забыла? Звоню. Тишина. Ещё раз. А вдруг что-то случилось с отцом.

Начинаю колотить руками в дверь и мне, наконец, открывают.

Стас. После того, что видела, он — последний, с кем я хотела бы встретиться.

— Милана! Ты пришла! Ты сбежала? Что случилось? — он прижимает меня к себе.

Отталкиваю его.

— Где папа? — спрашиваю сухо.

— Он там. На кухне. Милана, нам надо поговорить.

— Не сейчас, Стас, — отстраняю его и иду на кухню.

Там за столом, опустив голову, сидит отец. По всей видимости, они со Стасом пили. На столе почти пустая бутылка виски, стаканы и скудная закуска.

Отец поднимает голову, видит меня и пытается подняться, но не в силах справиться с опьянением, падает снова на стул.

— Миланочка, — шепчет, — доченька.

Подбегаю и обнимаю его.

— Все хорошо, пап, все хорошо.

Мы обязательно поговорим с ним. Но не сейчас. У меня много вопросов. Но, чтобы получить на них ответы, папе надо протрезветь.

— Ты дома, — папа целует мои руки. — Миланочка. У мамы все хорошо.

— Я знаю, пап. Я была у нее. Пойдем, я уложу тебя в кровать.

Помогаю ему подняться и веду в спальню.

Укладываю в постель и целую в лоб. Уже собираюсь уйти, как отец берет меня за руку, целует ее и просит:

— Прости меня, Миланочка. За все прости.

— Ну, что ты, папа. Все будет хорошо. Отдыхай. Потом поговорим.

Выхожу из комнаты и закрываю дверь.

Стас сидит в гостиной.

— Я очень устала, Стас, — говорю, не глядя на него, — иди домой.

Он вскакивает и подходит ко мне. Опять пытается обнять меня. Шепчет:

— Милана, расскажи мне. Он обидел тебя? Что он сделал? Я убью его! — произносит он с чувством. — Мы с твоим отцом обращались в полицию. Но нам отказали в приеме заявления. Срок не прошел и ты совершеннолетняя. Как ты?

— Стас, я все видела, — решаюсь сказать правду.

— Что «все»? — не понимает он.

— Тебя и секретаршу.

— Когда? Что ты такое говоришь?

— В тот день. У тебя в кабинете. Стас, пожалуйста, уходи.

Он склоняет голову и скрещивает руки на груди.

— Позволь мне объяснить, — произносит спокойно. — Ничего не было. Я ее уже уволил. Она мне сама проходу не давала. А я… Я всего лишь живой человек, Милана. Ты знаешь, я люблю лишь тебя. Но есть потребности… Понимаешь?

Он берет меня за плечи. У меня нет сил спорить. Хотя и противно от этого всего. Поэтому я просто киваю. Лишь бы он скорее ушел.

— Как мама? — неожиданно спрашивает Стас.

— Хорошо, ей сделали операцию. Кто-то перевел необходимую сумму.

— Тебе сказали, кто?

— Нет. Врач сказал, что человек просил об анонимности.

— Молодцы, — говорит Стас. — Сделали, как обещали.

Удивленно смотрю на него.

— Как? Это ты? Стас! Это ты перечислил деньги?

Он кивает.

— Но почему? Почему ты мне не сказал?

— Не успел. А потом приехал к Дамиру. За тобой, Милана, приехал. А он… Его люди избили меня. Я ничего не мог сделать, Милана.

— Стас, спасибо большое, — сама обнимаю его. — Спасибо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вытираю стекающие по щекам слезы.

Стас обнимает меня за талию и целует в висок.

— Миланочка, — шепчет в ухо, — давай все забудем. Перечеркнем. И Дамира, и секретаршу. Начнем сначала. Маленькая моя.

Его губы уже на моей щеке, приближаются к губам. Чувствую, как рука сползает на бедра.

— Миланочка…

Одной рукой сжимает ягодицу, а второй уже лезет под майку.

И, как только я ощущаю его пальцы на животе, меня прошибает разряд.

— Нет! — кричу я так громко, что, наверное, меня слышат даже на улице.

36. Дамир

Милана оказывается неглупой девкой. При первой же возможности сбегает.

Я уже позвонил домой и узнал, что она практически сразу покинула дом. Молодец. Не разочаровывает меня в своей правильности.

Такая любящая дочь. Согласилась отдать себя за маму и папу.

Почти послушно выполняла все мои приказы. Даже самые неприличные. А как ахуенно было порвать ее. Я испытал удовольствие вдвойне, утоляя свою жажду мести.

Каждый мой толчок в нее был как освобождение. Как очищение. Сука. И от этого был ещё слаще.

Даже сейчас чувствую, как от воспоминаний дергается член в тугих боксерах.

Блять. Я же трахнул ее. У меня никогда не было два раза с одной и той же сучкой. Только в юности. До отсидки. Но тогда и я был другим.

Даже шлюх мне всегда присылают новых. Проинструктированных, но новых.

Надо будет сегодня заказать. Потому что член так и наливается кровью.

Надо перестать рыться в памяти. Пункт с Миланой выполнен. Пора переходить к следующему.

Вызываю Эльдара. Начальника службы безопасности.

— Какие новости? — спрашиваю.

— Удалось получить дело по убийству Лейлы Костровой, — как всегда спокойным и серьезным тоном говорит Эльдар. — Ее труп действительно нашли рядом со спортивной школой Нечипоренко. В кустах, на территории.

— Как она там оказалась?

— Пришла в гости к сторожу. Ночью. Пила сильно она в последние месяцы перед смертью. И не только пила. Ещё начала с лёгких наркотиков. В ту ночь к сторожу пришли ещё какие-то отбросы. Ну, и как обычно. Ссора. И ее кто-то пырнул ножиком. Скорее всего, попалась просто случайно. Но удар оказался смертельным. До приезда «скорой» она не дожила.

— А как она в кустах оказалась?

— Пытались скрыть следы преступления. Бухие и обколотые. Думали, выбросят тело и все.

— А убийцу нашли? — спрашиваю Эльдара.

— Нет. Так и не определили, кто точно ударил. И нож не нашли.