Станция. Ловушка для нашей любви (СИ) - Винишкина Анна - Страница 36

- Проснулась? – он улыбнулся, выключая бук, - Доброе утро.

- Доброе, - пролепетала я, - Ты давно встал?

- Нет, с час назад, - Сорен поднялся и подошёл, - Успел только завтрак нам заказать, - он кивнул на полупрозрачные контейнеры доставки, от которых и шёл аппетитный запах, - и просмотреть последние новости станции. Про петлю пока ничего, журналисты ещё не в курсе.

- Ясно, - запнулась, не зная, что ещё сказать. Потом вспомнила, зачем в первую очередь шла и выпалила, - Спасибо! За рамку. Для меня это много значит.

Мой луарец тепло улыбнулся, лучики морщинок разбежались от уголков его красивых глаз, и сказал:

- Пожалуйста. Ты очень похожа на родителей, особенно на маму. Только волосы ярче.

- Тебе не нравится, - не подумав, ляпнула я, скользнув рукой к голове.

- Наоборот, тебе идёт. Оттеняет нежную кожу, - Сорен потянулся ко мне и ласково провёл большим пальцем по пылающей щеке к подбородку. Я застыла, не в силах пошевелиться и прервать осторожное прикосновение, - Но, мне кажется, тебе любой цвет будет к лицу. Ты такая красивая, - он улыбнулся и всё-таки убрал руку, - Хочешь в начале позавтракать или умыться?

Смущенно отступила на шаг, ответила: «Умыться», и сбежала в ванную. Сердце отбивало радостную дробь, зеркало отразило раскрасневшееся, будто светящееся изнутри, лицо с двумя островками блестящих глаз. Никакого сравнения со вчерашним. Я прижала ладони к щекам, глупо улыбаясь. Он считает меня красивой. И это нельзя трактовать двояко.

Настроение резко подскочило. Улыбка всё ещё растягивала губы, когда через четверть часа я свежая и одетая для выхода заходила на кухню. Сорен тоже успел переодеться, сменив домашние штаны на строгие брюки и куртку. Он всё ещё был отстранён от службы, поэтому не носил форму.

Мы быстро позавтракали. Сорен заказал почти традиционный земной завтрак яйца с салатом и поджаренным хлебом. Несушек содержали на большинстве сельскохозяйственных планет, только размеры и цвета яиц отличались, в зависимости от разновидностей птиц. На станцию чаще всего привозили красноватые яйца лавина величиной с ладонь с двумя, а то и тремя желтками. Вкусно и сытно.

Оставшуюся часть утра мы провели в многолюдном офисе социальной службы.

- Не думала, что будет столько народа, - удивляясь толпе у светящихся окошек, сказала я.

Мы получили номер и присели на жёсткие кресла в фойе, ожидая своей очереди. Вокруг, на голоэкранах, во множестве развешанных по стенам, крутили социальную рекламу, разбавленную вежливыми просьбами сохранять спокойствие и ждать своей очереди.

- Все пытаются получить компенсацию за скачок гравитации при столкновении станции с кораблём, - пояснил Сорен. И, видимо, прочитав беспокойство на моём лице, добавил, - Никто не погиб и серьёзно не пострадал. Только ушибы, переломы и очень много жалоб, - он улыбнулся, откидываясь на спинку кресла, - Было раннее утро, большинство людей проснулись от падения на собственную постель.  К тому же, отключение затронуло только два сектора.

Благодарно кивнула. Как бы там ни было, я чувствовала ответственность за произошедшее.

- А пилоты?

Сорен вздохнул и покачал головой.

- Челнок буквально разорвало надвое, у них не было шансов, - положил руку мне на плечо и строго сказал, - Не вздумай себя винить, это был несчастный случай.

Я мрачно кивнула.

- Знаю, просто.., - подняла глаза на луарца, - Они искали станцию?

- Да, объединённое правительство развернуло поиски, когда станция исчезла, - ответил луарец, - Челнок был с крейсера, ведущего наблюдение неподалёку. Они даже предположить не могли, что станция внезапно материализуется на том же самом месте.

- А какие были версии?

- Как я понял, почти никаких, - усмехнулся Сорен, - Когда обломков не нашли, прислали команду учёных, но те только развели руками. Судя по всему, снаружи не оставалось совершенно никаких следов. Пустое космическое пространство. Но стоит отдать им должное, среагировали оперативно, не растерялись. Связались с мостиком, знатно там всех переполошили, сразу же отрубили сеть, не дали разразиться панике.

Я помолчала, обдумывая новую информацию, а потом кое-что пришло в голову:

- Но, если это не афишируется, откуда ты всё знаешь? Тебя же отстранили, а первые дни ты вообще был без сознания.

Сорен улыбнулся.

- Хадир Т`анак ввёл меня в курс дел, сразу же, как я очнулся, - я отвела взгляд, и луарец коснулся моей руки, привлекая внимание, - Он сожалеет, что пришлось тебя арестовать, это был приказ, а не личная инициатива. И потом он помогал добиться твоего освобождения, организовал мне встречу с прибывшим софтаром. Не держи на него зла.

- Да я и не думала, - ответила, радуясь в глубине души, что хадир всё-таки не поддерживал начальника.

Наконец-то подошла наша очередь. Заполнение нужных форм заняло довольно много времени, социальной службе требовалась прорва сведений обо мне, включая полную стоимость принадлежащего имущества, вероятность переезда на планету, стабильность уплаты налогов, наличие увлечений и даже, зачем-то, любимый цвет. Странно, что не спросили марку нижнего белья. Терпеть не могу бюрократическую волокиту.

- Зато я узнал о тебе кое-что новое, - подмигнул Сорен, заставив улыбнуться, когда я пожаловалась на странные вопросы. Ну да, теперь он в курсе, что я люблю красный цвет.

К сожалению, увидеться с Изи нам не позволили. Для этого требовалась ещё какая-то форма на посещения, но я решила, что без толку её заполнять, если оба разрешения будут готовы одновременно - через несколько дней. И, по правде говоря, было немного страшно. Я не знала, что сказать, как объяснить ей то, что произошло и рассказать об отце. Поэтому, к своему стыду, почувствовала облегчение, зная, что встреча пока откладывается.

Главa 43

Мы пошли домой. На этот раз дверь без проблем открылась, едва я махнула рукой. Вчера перед уходом Сорен полностью снял блокировку, можно жить, как раньше. Жаль только ощущения уже не те.

Внутри всё было также, как мы оставили, но уже не вызывало немедленного желания разрыдаться от жалости к себе. Сегодня я чувствовала себя спокойнее и была готова наводить порядок. Хотелось поскорее с этим разобраться и забыть, как страшный сон.

Сорен заказал нам обед по комму – мой, вместе с буком всё ещё был у безопасников, странное чувство, оказаться без техники, слишком к ней привыкла, – мы наскоро перекусили и взялись за дело.

Начать решили с моей комнаты, ей досталось больше всего. Я переборола стеснение, наблюдая в отражении высокого зеркала на дверце шкафа, как мужчина собирает мою одежду, складывая её аккуратными стопками на не заправленную постель.

- Милое платье, - сказал Сорен, подбирая то самое с бабочками, - Очень тебе подходит, такое же очаровательное.

Сердце в груди ёкнуло и радостно затрепыхалось. А мой луарец казался абсолютно спокойным, улыбаясь без капли неловкости. С каких пор мы поменялись ролями? Обычно же я выдаю что-нибудь смущающее.

- Спасибо. Странно, правда, что ты заметил его только сейчас. В прошлый раз оно было на мне, но не удостоилось такого внимания.

Сорен смешался, а я лукаво усмехнулась. Сумела-таки его обескуражить.

- В прошлый…ты имеешь ввиду в петле? – догадался он.

- Да, - лаконично ответила я.

Несколько минут молча собирали и складывали вещи, а потом Сорен не выдержал:

- Расскажешь, что там было? Чувствую себя некомфортно, зная, что лишился двух месяцев воспоминаний.

Повернулась к нему, сминая в руках майку, и тихо сказала:

- Ну, технически, петля стёрла все дни, кроме последнего. Их, по сути, не существовало.

- Но ты же помнишь, - тихо парировал Сорен, согревая меня взглядом, - Значит, они реальны.

Снова не к месту вспомнила своё признание и почувствовала, как загорается лицо.

- Да. Помню.

И я рассказала. Рассказала, как пришла к нему в первый раз, а потом снова и снова доказывала, что не шучу. О его недоверии, нашем расследовании, подозрениях и догадках. Рассказала о трудностях, неуверенности и сомнениях. О том, как он не давал мне опустить руки, когда было совсем плохо.