По ту сторону черты (СИ) - Шевченко Юлия - Страница 96

Впервые вижу это место, никогда здесь раньше вроде бы не был. Поворачиваю голову к той женщине, что подошла ко мне, и… глазам своим не верю. Передо мной стоит Исабель Рамос в черном брючном костюме. Руки сложены на груди, нижняя губа зажата белоснежными зубками, во взгляде горит адский огонь. Легко узнаю этот взгляд, так победители смотрят на своих поверженных врагов, которым уготована страшная кара.

— Какого черта тут происходит, Исабель? — вновь пытаюсь от веревки избавиться, но ничего не выходит. Она до такой степени прочная, что тут же в запястьях чувствуется острая боль. — Если это шутка такая, то она совсем не смешная. Развяжи меня, Рамос, — приказываю суке освободить руки, да только она лишь смотрит черными, как ночь, глазами и не двигается с места.

Разыгрывает передо мной какой-то нелепый спектакль, цель которого мне совершенно не известна. Знаю, как эта женщина бывает коварна, но чтобы дойти до похищения, вряд ли мозгов хватит. Хотя ведь от навязанного ей родителями мужа как-то смогла освободиться не самым гуманным способом.

— Неужели, ты еще ничего не понял, мой милый Родриго? — наклоняется чуть ближе. Наши лица разделяет лишь пара миллиметров. В нос ударяет сладкий запах ее духов, подаренных мною несколько месяцев назад. Думаю, она специально ими воспользовалась, когда собиралась меня навестить на этом складе. Исабель всегда в ход пускала все мои презенты, дабы показать, как ей нравится их получать. А я очень даже щедрый мужчина, купивший ей когда-то уютную квартиру в центре Сан-Пауло. — Это не розыгрыш, не игра и даже не сюрприз. Метод бумеранга настиг тебя, дорогой, — готов поклясться, что она издала шипение самой ядовитой в мире змеи. Вот бы показала свой язычок, наверняка он раздвоенный, как у настоящей анаконды. — Пришла пора платить по счетам. И мы поможем тебе в этом, Морейра.

— Мы? — так и думал, что у этой суки есть какой-то помощник, спрятавшийся где-то за коробками и ждущий своего часа.

Интересную все же игру затеяла Рамос. Какой бы план не появился в ее милой головке, он вряд ли будет иметь успех. Если решила запугать меня, то тут она точно потерпит неудачу. Я столько лет жил в страхе за собственную жизнь, что уже перестал его испытывать, он для меня значения никакого не имеет. Когда живешь в бедности, постоянно дрожишь от ужаса, от реальности происходящего. Но став сильным и всемогущим, такую безделицу отодвигаешь на второй план, так как не стоит показывать всем этим лицемерам, окружающим тебя, свои слабости.

Да и как оказалось, доверять людям не стоит. Даже близкие способны нож в спину воткнуть, преследуя собственные цели. Исабель как раз и являлась всегда довольно близким мне человеком. Также, как и я многое в жизни прошла, оставила позади свое прошлое и стала идти по головам, лишь бы достичь неимоверных вершин. Мы и потянулись друг к другу, поняв, что нашли чуть ли не родственную душу, похожего человека с ошибками и грехами. Да только все это оказалось совсем не так.

— О, да, — расплывается в широкой улыбке, словно бы выиграла всю битву одним смертельным ударом, но зря она так рано радуется. Родриго Морейра не так-то просто сбросить с трона вниз. Тут нужно очень сильно постараться, а пока будешь это делать, все силы уже исчезнут, и план не осуществится должным образом. — Ты даже себе не представляешь, кто во всем этом, — раскрывает руки, как бы намекая на помещение. — замешен, дорогой. Но очень сильно сейчас удивишься.

Едва Исабель произносит эти слова, со всех трех сторон выходят фигуры в длинных черных балахонах, медленно приближающиеся к середине склада, где я привязан к стулу, и теперь уже бывшая любовница стоит чуть поодаль от меня и наблюдает за выражением моего лица, похоже ей очень хочется реакцию на происходящее увидеть.

Три человека останавливаются совсем недалеко от нас, возвышаются словно каменные изваяния. От таких их действий очень сильно смеяться хочется. Чем-то это напоминает сцену из фильма ужасов, где сектанты проводят свои черные мессы, забирая жизни у невинных людей. Не хватает только зловещей музыки, какой-то непонятной речи и оружия в руках у одного из этих людей.

Принимаю как можно более удобное положение тела несмотря на наличие пут и готовлюсь к представлению. Чувствуя себя, как зритель в театре, где совсем скоро начнется что-то по-настоящему увлекательное. Кажется, будто бы проходит несколько часов в ожидании и тишине. Никто не решается начать, поэтому приходится это сделать мне.

— И кто же предводитель вашей секты? — юмор всегда помогает справиться с непростой ситуацией, а тут он как раз уместен.

— Здравствуй, Родриго, — раздается такой знакомый голос. — Тебе, надеюсь, очень удобно? — саркастически произносит Катарина, скинув с головы, да и со всего тела этот бесформенный балахон. Девка, так внезапно появившаяся на том приеме, стоит сейчас передо мной в серых брюках и белой майке и держит в руках пистолет, дуло которого направлено точно мне в грудь. Вот так поворот. — Есть какие-то пожелания?

— Чертова сука, — рычу сквозь стиснутые зубы, дергая веревку. Даже моих сил не хватает просто сломать этот долбаный стул и наконец освободиться. — Так и знал, что от тебя ничего хорошего не дождешься. Я же предупредил тебя, больше не появляться рядом со мной и Блэр.

— Знаешь, — еще крепче сжимает пистолет, должно быть пытаясь напугать своей решимостью. — а твоя милая женушка — самая настоящая дура. Наивная и очень глупая. К ней так легко подход найти, вызвать симпатию всего лишь за пару минут, подружиться. Я-то думала, что надо прилагать усилия, чтобы подобраться к ней. Но нет, все оказалось очень даже просто, — такая довольная, что аж тошно становится. — Не потратила много времени на ее обработку. Что даже странно, — прикладывает пистолет к голове, начиная о чем-то размышлять.

Эта девчонка не вызывала у меня доверия при первой встрече и, как оказалось, интуиция меня совсем не подвела. Катарина Олсен оказалась той еще сукой с коварством в действиях.

— Так приятно было ей рассказывать, какие же ты ужасы творишь, — продолжает свою пламенную речь, иногда бросая взгляд на меня. Остальные две фигуры молча стоят и даже не делают каких-то движений, застыли словно статуи. — Как издеваешься над людьми. Жаль только ее мать, — улыбка становится еще шире, а глаза каким-то безумием наполнены. — но ничего не поделаешь. Надо же было опустить тебя в ее глазах окончательно.

— Что? — резко дергаюсь, ощущая ноющую боль в запястьях. Наверняка там надолго следы веревки останутся. — Так это ты? Ты все провернула? Сука! — кричу что есть мочи и пытаюсь подобраться к ней как можно ближе. Наконец вырваться из пут и задушить дрянь собственными руками.

Только вот ни черта не выходит. От чего Катарина смеяться начинается во весь голос, снова направив на меня пистолет. С трудом сдерживаю свои эмоции в узде, а ведь так хочется показать ей весь свой гнев. Не избивал женщину никогда в своей жизни, но с этой хочется попробовать хоть один раз стать по-настоящему монстром.

— Просто натуральная… — тут же замолкаю, когда один из ее людей в черном капюшоне сбрасывает его с себя и подходит ко мне практически вплотную. — Ты? — вот сейчас на моем лице точно шок отражается, в такое очень трудно поверить. — Какого черта?

— Всему свое время, Морейра, — отвечает мой друг Даниэль, сложив руки на груди и глядя на меня с победой в глазах. Окружен я настоящими предатели, готовыми подобно стервятникам растерзать меня в тот же миг. Вроде бы научился в людях разбираться за годы жизни, но получается все совсем наоборот. — Удивлен меня здесь увидеть, да?

Даниэль Северо, являющийся моим лучшим другом вот уже достаточное количество лет, подходит к Исабель и, притянув ее к себе за талию, страстно целует. Не отрываясь, наблюдаю за проявлением безумных чувств двух дорогих мне людей. Тех, с кем судьба когда-то свела, а сейчас же она показывает, какую роковую ошибку я совершил когда-то.

Ладно Рамос. Она та еще сука, способная на любую подлость, ее истинную натуру очень хорошо знаю. Творила в своей жизни многое, лишь бы вырваться из-под власти отца и братьев, а потом и ненавистного мужа, с которым как в аду жила. Но вот поведение Северо стало настоящим шоком. Неужели, идиот повелся на чары владелицы борделя и теперь пляшет под ее дудку?