Удар вслепую - Джеймисон Малькольм - Страница 8

— Отлично, — согласился Хартли. — Только как это мо­жет нам помочь?

— У нас есть шикарная обсерватория, построенная спе­циально для Венеры. Солнце поднимается все выше каж­дый день. Я буду вести наблюдения снаружи, а ты устано­вишь здесь необходимое оборудование. Если мы одинаково

определим день летнего солнцестояния, то моя теория бу­дет доказана. Это будет отправной точкой — долгота ноль градусов и соответствующая широта. Потом мы переедем в другой город и проведем дополнительные наблюдения. Мы справимся с этой задачей.

Вечером они открыли бутылку бренди, чтобы отпразд­новать. Хартли вспомнил, чтобы забыл сделать ежедневный отчет. Им не хотелось, чтобы на их поиски отправили спа­сательную команду. Он сообщил, что с ними все в порядке, но разведка продвигается медленно.

— Спроси, как дела у Дрисколла, — предложил Трэвис.

— Не очень хорошо, — сказал Хартли, завершив сеанс связи. — Для нас. Судья сказал, что он призвал вернуться все корабли, которые дезертировали, ведь так как они еще не достигли Земли, то все еще являются частью его экспедиции. Так что теперь у него еще больше кораблей. Судья сказал, что Дрисколл отхватил себе сотни квадрат­ных миль территории по другую сторону от нашей. Они собираются нанять еще больше людей, чтобы начать стро­ительство места для посадки.

— Это плохо, — простонал Трэвис.

Он бы не завидовал, если бы это был не Дрисколл. До­полнительная помощь оказалась ударом ниже пояса.

— Он что-нибудь упоминал о том, что нашел какие-ни­будь города?

— Нет, но он сказал, что Дрисколл очень уверен в себе. Мне кажется, что он осторожничает так же, как и мы.

— Ага, — пробубнил Трэвис.

Это были плохие новости. Среди людей Дрисколла бы­ло достаточно умников, а у них не было единоличных прав на раскрытие древних тайн.

Летнее солнцестояние наступило два дня спустя, но им понадобилось еще несколько дней, чтобы удостовериться в правильности своих расчетов — Солнце снижалось слиш­ком медленно, чтобы это можно было зафиксировать с по­мощью грубых инструментов, которые были у них в нали­чии. Трэвис постоянно сравнивал документы, найденные в храмовой библиотеке, с документами, некогда найденными в Персии. Он ничего не понимал в иероглифах, но разби­рался в цифрах. Он долгое время не мог разобраться, пока наконец не понял, что венерианцы использовали двена­дцать базовых чисел вместо десяти.

— Конечно, — пробормотал он, — у них ведь по шесть пальцев. Поэтому они используют двенадцать базовых цифр. Я должен был догадаться — все эти орнаменты, фор­ма пирамиды и так далее.

После этого ему не составило труда разобраться в про­стых вычислениях древних венерианцев, однако более сложные расчеты все еще оставались загадкой, ввиду от­сутствия объяснительных текстов.

Хартли открыл очередной тубус и разложил свиток на импровизированном столе.

— Смотри! — воскликнул он.

— Карта! — закричал Трэвис, подбегая к столу.

Но его надежда тут же умерла. Это была карта, но карта чего? На ней не было ни берегов, ни рек, ни гор. Она бы­ла не похожа на карту звездного неба. Она была вообще ни на что не похожа. Она была покрыта тысячами маленьких черных изображений вспышек. Некоторые из них были ма­ленькими, другие были крупнее. Все они были соединены между собой ломаными линиями. Возле каждой вспыш­ки была пара иероглифов — судя по всему, названия — но они не могли прочитать их. На карту была нанесена пря­моугольная система координат с цифрами по бокам. Четы­ре горизонтальные линии были толще остальных и между теми, что находились посередине, в самом центре карты были изображены две двойные вспышки, выполненные из золота. Одна из них была расположена под верхней линией, а другая — лад нижней.

Хартли и Трэвис изучали карту несколько часов. Трэвис достал таблицу с числовыми кодами и начал расшифровы­вать значения цифр. Вертикальные линии были обозначе­ны трехзначными числами от 0 до 999 по двенадцатерич- ной шкале. Горизонтальные линии доходили до значения 499 по той же шкале. Все числа располагались по поряд­ку — горизонтальные сверху вниз, а вертикальные — справа налево. На самой верхней и на самой нижней части кар­ты ничего не было.

— Это точная копия проекции Меркатора, — уверенно заявил Хартли.

— Я знаю... подожди! — Трэвис неожиданно повеселел и засмеялся. — Вот, что получается, когда зацикливаешься только на одном. Мы думаем о круге в триста шестьдесят градусов. Их система намного проще. В их круге тысяча семьсот двадцать восемь градусов — двенадцать в кубе! Те­перь всё ясно.

Он открыл выдвижной ящик и достал фотографии, сде­ланные в храме. На одной из них был изображен столб, возвышающийся над алтарем. Трэвис схватил лупу и дал такую же Хартли.

— Давай посмотрим, сможем ли мы найти такие же иероглифы на карте. Они могут означать храм или город. Мне кажется, они должны быть в средних широтах, так что ты возьмешь верхнюю часть, а я — нижнюю.

Через некоторое время Хартли вскрикнул. Он нашел та­кие же иероглифы. Напарники изучали карту еще полчаса, и им стало ясно, что больше таких иероглифов на карте нет. Было очевидно, что вспышки на карте символизировали пирамиды, а линии между ними должны были быть доро­гами. Перед ними лежала церковная карта Венеры.

Предстояло еще много работы. Хартли вскочил и достал результаты измерений из верхней священной комнаты. Он давно подозревал, что угол наклона срезанной вершины пирамиды должен соответствовать лучам летнего солнца. Угол наклона составлял двадцать один градус от горизон­та. Он отнял это значение от максимальной зарегистри­рованной высоты солнца — шестьдесят восемь градусов. Получилось сорок шесть. Это значение не соответствова­ло числам на карте, но венерианская система была другой. Если бы на Земле широта пролегала от полюса к полюсу, а не в обе стороны от экватора, то тогда это бы походило на то, что было сделано на этой карте. Трэвис провел быстрые вычисления и перевел венерианские градусы в земные. От­вет был потрясающим. Получалось сорок шесть.

— У нас получилось, — захохотал Трэвис. — Теперь все встало на свои места. Двойные золотые вспышки — это земля обетованная. Благословение Солнца снисходит на них дважды. В тропиках Солнце оказывается в зените дважды в год, поэтому жрецы могут проводить свои кро­вавые обряды два раза. Я уверен, что у этих храмов будет плоская крыша. Чем выше от экватора, тем больше угол наклона крыши. Ведь они должны поймать лучи Солн­ца раз в год. Ближе к полюсам угол наклона будет самым большим. За полярным кругом Солнце вообще никогда не встает, поэтому храмов там мало и расположены они дале­ко друг от друга. Теперь у нас есть ключ, так чего же мы ждем? Вперед!

— Куда? На корабль?

— Еще рано. Мы отправимся в другой город и перепро­верим все данные.

Без карты найти другой город было бы непросто. Он находился в низине и всё, что от него осталось — это лишь плоский камень, который вполне можно было принять за выход коренных пород. Они откопали отверстие в крыше пирамиды и сбросили в жертвенную камеру отсасываю­щий шланг. Заработал насос краулера и вскоре из шланга полилась грязная вода. Напарники пообедали и принялись расширять дыру с помощью ломов. Им не нужно было про­бивать дорогу в главный зал у самого основания пирамиды. Столб в верхнем помещении также был украшен соответ­ствующими иероглифами храма. Трэвис и Хартли очисти­ли столб от грязи и сравнили иероглифы с картой. Они совпадали.

Когда они вернулись в краулер, где спрятались от дождя, превратившегося из мелкой мороси в ливень, им пришлось пережить очередное землетрясение. У них было время подумать о том, какое богатство свалилось на их головы.

— Это значит, что вся эта чертова планета принадлежит нам? — спросил ошарашенный Хартли.

Трэвис кивнул.

— Без всяких сомнений.

— Но, что мы будем с ней делать? Жить я здесь не соби­раюсь.

— Не знаю. Выкинем отсюда Дрисколла и отдадим ее бедным.

Он ухмыльнулся.

— Я тоже здесь жить не собираюсь.