Война сердец. Магия Тьмы (СИ) - "Darina Naar" - Страница 5

Данте проснулся в холодном поту. Да, загадочная Октавия права — Тибурон, пусть из благих намерений, но затеял опасную игру. Недаром, что в прошлое сам лезть не хочет. Если что-то пойдёт не так, пострадает Данте. А Тибурону наплевать, его волнует только сведение личных счётов с Салазаром.

Этот сон заставил Данте принять решение. Раз он сюда забрался, отступать глупо. Он хочет увидеть жизнь Салазара и понять причины, вынудившие его стать чудовищем. Но он разделяет мнение Октавии. Да, и она может лгать, но Данте не испытывал негатива к этой женщине, а вот Тибурон его настораживал. Интуиция никогда не обманывала Данте, и он внял её голосу.

Когда явился Тибурон, Данте объявил, что согласен помочь ему в уничтожении Салазара. Дед аж подпрыгнул, не скрывая радости.

Открыв Книгу Прошлого, Данте выбрал дату 9 апреля 1710 года — по словам Тибурона это был день появления Салазара на свет. Колдун перевернул магические песочные часы Риллеу много-много раз, а потом водрузил их на календарь.

— Положи руку на Риллеу и не отпускай их. Надо выпить Сущность Ладислао, как только тебя утянет в Книгу и до окончания процесса перемещения, — дал Тибурон последние советы.

Крепко вцепившись в часы, Данте почувствовал, как Книга, шелестя страницами, начала втягивать его в себя. Когда он закрутился в вихре из чёрно-белых и цветных узоров, часы Риллеу исчезли. Данте вынул из кармана зеркало и фиал с зельем Тибурона. Последнее он выбросил, а Эликсир от Октавии, достав из зеркала, выпил. В глазах потемнело мгновенно, и Данте, уже не ощущая страха, упал в трясину небытия.

Комментарий к Глава 2. Город Сущностей

[1] Глёг — это скандинавский глинтвейн; горячий напиток из красного вина с добавлением меда и пряностей. Существует со времен позднего Средневековья.

[2] Часы Риллеу — аналог классического «Хроноворота».

========== Глава 3. Фамильяр ==========

Данте летел вниз, падая в бездну. Мелькали силуэты, дома, лица, набирая скорость и теряя очертания. Глаза слезились, тело не слушалось — лебяжий пух на ветру — зато уши, наконец, различили слова — до боли знакомый, громоподобный голос Тибурона. На миг Данте подумал: план Октавии с треском провалился — колдун узнал об их хитрости. Но то была мимолетная мысль — реальность выглядела куда любопытнее.

«Вы, наверное, слышали эту историю — в семье Фонтанарес де Арнау она передаётся из поколения в поколение. Кто-то верит в неё, а кто-то считает легендой. Давным-давно, несколько веков назад, один из чернейших колдунов этих земель наложил проклятие на весь род, — Тибурон говорил вкрадчиво, будто читая диковинную сказку. — Жена его, урождённая Фонтанарес де Арнау, родила сына от слуги. Когда маг узнал об этом, он проклял её, ребёнка и их потомков. С тех пор в вашей семье начали рождаться чёрные маги. Девочки, имеющие колдовскую силу, умирали в младенчестве, а мальчики, если доживали до совершеннолетия, лишали своих жён и возлюбленных потомства, делая их бесплодными. Но один из таких мальчиков-магов оказался изобретательнее остальных — узнав о проклятии, он решил победить его. Вырезал сердце у своей возлюбленной Лурдес и на основе его создал Эликсир Щита, частично заморозив проклятие. Так мужчины рода стали носить на шее серебряные подвески-обереги — ястреб с сапфиром в когтях и буквой «L». Каждый сапфир уникален — внутри него волшебная субстанция — тот самый Эликсир Щита. Подвески блокируют проклятие, не давая ему распространяться, и снимет его навсегда только рождение двух мальчиков-двойняшек, один из которых — обычный человек, а другой — маг. Ваши сыновья — первые двойняшки в роду Фонтанарес де Арнау за всю его историю. И это означает, что одному из них суждено стать мессией, умерев во имя рода. По достижении возраста тридцати трёх лет его Сущность должна быть принесена в жертву Тьме. Когда это произойдёт, чары рассеются и проклятие с рода спадёт».

Пыххх! Данте похлопал глазами — облако зелёной пыли, в которой он плавал, слушая речи Тибурона, наконец, рассеялось. Данте нервно встряхнулся и увидел прутья клетки. Тайком оглядел себя: тело покрывали иссиня-чёрные перья; крылья, длинный хвост, раздвоенный, как язык змеи; на левой ноге с крючковатыми когтями поблескивало изумрудное колечко.

Он превратился в птицу? Ничего себе! Этого Данте не ожидал. А с другой стороны, всяко лучше, чем быть призраком.

Клетка, где он находился, стояла на золочённом столике в комнате с мебелью красного дерева. Высокий потолок, стены, обитые шёлком, и нарядные куклы-пандоры [1] на комоде давали понять, что хозяева принадлежат к аристократии. Молодой мужчина расположился в кресле. Одетый в палевую [2] рубашку с воланами и бриджи, голубые с розовыми бантиками, с напудренным лицом и тростью в руках, он напоминал изнеженного отпрыска королевской семьи. Дама, до отторжения надменная, полусидела на кровати, утопая в перине и глядя на две деревянных колыбели рядом. А в центре комнаты стоял помолодевший Тибурон, закутанный в длинную пурпурную рясу.

— Рождением ваших мальчиков судьба благословила вас, — заявил он, прохаживаясь туда-сюда и держа в руках бархатный мешочек, где что-то позвякивало. — Именно вам выпала честь снять древнее проклятие с рода Фонтанарес де Арнау.

— Чего вы от нас хотите? Мы не маги и ничего в этом не смыслим, — мужчина нервно постукивал тростью об пол, одновременно приглаживая белокурые волосы — с них сыпалась пудра. Как увиделось Данте, он только делал вид, что хранит самообладание, но страх бурлил в его тускло-голубых глазах.

Тибурон на чужие эмоции не реагировал, продолжая гнуть своё.

— Один из двух новорождённых — маг, — пояснил он буднично. — Он станет мессией, что избавит род от фамильного проклятия. И ваша задача — сохранить ему жизнь до тридцати трёх лет. Вы должны его беречь от опасностей: не разрешать драться на дуэлях и совершать какие-либо глупые поступки вроде падения с лошади или попоек с друзьями. Также нельзя допустить распространения проклятия — не дозволяйте ему вступать в отношения с женщинами, а тем более жениться, ведь женщины его станут бесплодны, и проклятие перекинется и на их род. Когда ему исполнится тридцать три, я приду за ним.

— Но который из них? — спросила женщина.

Тибурон прошествовал к колыбелям и навис над одной, а потом над второй.

— Чёрненький, — объявил он вердикт. — Я чувствую его магию. Её удивительно много. И вы не должны препятствовать развитию его колдовских способностей. Чем сильнее станет его магическая Сущность, тем лучше. Возьмите это, — Тибурон отдал женщине свой мешочек, и она развязала тесёмки. Вынула две одинаковых подвески из белого золота в форме синеглазого ястреба, что держал в когтях большой сапфир. Внутри кольца, к которому он был прикреплён, висела тонкая, маленькая буква «L». — Оба мальчика должны быть названы именами на букву «Л» и носить обереги. Сапфиры в них содержат Эликсир Щита, что блокирует распространение проклятия. Пока вы будете следовать моим указаниям, бояться вам нечего. Но если вы воспрепятствуете мне, то пожалеете об этом, — закончил он властно.

— Но это мой сын! Как я могу пожертвовать сыном ради снятия непонятных чар, в которые я даже не верю?! — привёл аргумент светловолосый мужчина и умолк под демоническим взглядом жены.

— Это ради блага нашей семьи, Ладислао, дорогой, — ответила она вместо Тибурона. — Так хочет судьба. К тому же колдун в семье… — она поджала каллиграфически очерченные губы, и тонкий, еле заметный шрам проступил в уголке рта. — Это позор! А ведь мы бережём репутацию, как зеницу ока. Если люди узнают о колдовстве, нас отправят на костёр!

— Я вижу, госпожа Кассия — умная дама — и поняла меня, — сказал Тибурон. Встряхнув каштановыми волосами, женщина протянула ему руку для поцелуя. Он пожал её по-мужски, и Кассия недовольно скривилась.

Ладислао продолжал стучать об пол тростью, раздражая этим и свою жену, и Данте, а Тибурон подошёл к столику, где и находилась клетка с чёрной птицей. Коснулся ладонью прутьев. Данте шарахнулся, чуть не упав с жерди, но увернуться не смог — в него полетела струя золотого дыма. Но магия, очевидно, не подействовала — он не ощутил ничего, кроме жажды вцепиться клювом Тибурону в руку — теперь колдун вызывал у Данте отвращение. Надо же чего удумал — людей в жертву приносить ради какого-то проклятия! Но Тибурон не заметил странностей в поведении птицы. Взяв клетку в руки, он отдал её Ладислао.