Корень зла (СИ) - Смородин Кирилл - Страница 64

Договорив, Творец Теоллиг чуть повернулся, провел в воздухе рукой, и среди костяных «деревьев» со светящимися яблоками возник портал. Никогда прежде Страд не видел такого огромного и красивого перехода сквозь пространство. Арка, ведущая домой, сводом почти что достигала потолка и переливалась всеми цветами радуги. Совсем как исполинская сфера Сердца Вселенной.

— Поторопитесь, — сказал Теоллиг. — Прощайте. И спасибо за все.

Перед тем, как нырнуть в радужные переливы, Страд обернулся — еще раз посмотреть на Творцов.

«Мы встретились с самыми могущественными созданиями во Вселенной, — подумал он. — Более того, помогли им. Невероятно…»

Теоллиг, словно прочитав его мысли, улыбнулся. Сункворр был занят Ламирэльей — гладил ее по плечам и что-то говорил. Лами же со скорбным лицом смотрела в никуда.

«Они обязательно ей помогут, — заставил себя подумать Страд. — Излечат, очистят от черной силы Венкролла. Позволят стать прежней, радоваться, творить новые миры…»

Страд очень хотел верить, что так и будет. С этой верой он и вошел в портал — и перенесся домой.

Первое, что он увидел, покинув тюрьму Ламирэльи, — чистое небо. По-весеннему яркое, голубое и бесконечное. И от мысли, что больше по нему не расползется облако черного дыма, выпускающее чудовищ, счастливая улыбка сама собой засияла на лице Страда.

Глава 32

«А вот и ты, — подумал Страд и усмехнулся, глядя на тварь. — Давненько не виделись».

Огромная башка, вся в костяных наростах, которые образовывали причудливое подобие короны. Темно-лиловая, блестящая от слизи плоть морды со сложным рисунком грязно-белых сосудов. Мелкие суставчатые конечности, торчащие из пасти. Красно-коричневая, словно обожженная шкура на массивном туловище. И, конечно же, мощные лапы.

— Па-ап… — маленький Стримус снова заканючил, потянул его за рукав. — Нам обязательно возле каждой останавливаться? Сколько можно их разглядывать? Зачем их сюда вообще поставили?

«И то верно, — Страд наклонился и с улыбкой посмотрел на семилетнего сына. — Вся эта жуть давно в прошлом. Удивительно, что тварей до сих пор здесь держат».

Стримус глядел с немым укором и выглядел так забавно, что Страд едва не рассмеялся. Сдержавшись, он выпрямился и обвел глазами зал приемной комиссии Магической Семинарии.

Как и в любой другой день зачисления, здесь было полно народу. Юноши и девушки, их родители, братья и сестры, полумаги и прирожденные… И, конечно же, порождения Червоточины — уродливые статуи, застывшие на постаментах. Единственное напоминание о том, чего уже давным-давно не было.

Страд видел, что сделанные из дерева или воска чудовища заставляют сына нервничать. Сам же он испытывал странное чувство — что-то вроде ностальгии. Остановив взгляд на другом монстре, в котором переплетались черты человека и огромного муравья, Страд представил, что перед ним не статуя, а живой, свирепый и опасный противник.

«И как же с тобой поступить? — задумался он, прищуриваясь, готовясь вступить в бой. Наверняка со стороны это выглядело странно: среднего возраста мужчина, невысокий, подтянутый, в черной с серебром одежде мракоборца стоит перед уродливой статуей с таким видом, словно вот-вот запустит в нее заклинанием. А рядом за происходящим наблюдает худенький светловолосый мальчик-полумаг. — Обездвиживание и невидимые клинки? Или вязкое облако, огонь и в довершение солнечное копье?..»

— Пап, ты чего? — Стримус осторожно подергал Страда за рукав. — Пойдем лучше догоним маму и Лааду. Они уже наверняка там, — мальчик указал пальцем на длинную очередь, упирающуюся в стол, за которым сидели члены приемной комиссии.

— Да, идем, — Страд отвел взгляд от статуи, улыбнулся сыну.

Сегодня был важный день. Лаада поступала в Магическую Семинарию. Никогда прежде Страд не видел дочь такой взволнованной — даже на экзамены она отправлялась куда более спокойной. Впрочем, очень давно, словно бы в прошлой жизни, и с самим Страдом было то же самое.

«Я не поступил, и тем не менее, выиграл, получил нечто гораздо большее, чем место рядом со студентами, — Страд жадным взглядом скользил по огромному, украшенному янтарем залу и вспоминал, как оказался здесь в первый раз, что чувствовал, о чем думал. — Судьба свела меня с Дроллом».

Думая о дочери, Страд одновременно и с легкой грустью, и с радостью понимал, что ее подобный невероятный сюрприз не ждет. Лаада либо станет студенткой, либо…

«Да конечно станет», — твердо сказал себе Страд, вспоминая, с какой гордостью рассматривал экзаменационные сертификаты дочери — везде отличные оценки. Как и у него самого, очень давно.

Прошлое — то самое, в котором он был просто неумелым и одиноким мальчишкой-полумагом, — частенько навещало Страда во снах. Порой он всей душой тянулся к себе-тогдашнему, но при этом не мог не осознавать: сейчас все гораздо лучше.

Сейчас у Страда была своя семья. Прекрасная жена Лори, целитель в госпитале при Корпусе Мракоборцев, прирожденная, ставшая ради него полумагом, и двое детей — Лаада и Стримус. Так звали его родителей, и дать их имена своим детям было идеей Лори. Страд до сих пор чувствовал благодарность, с какой воспринял предложение жены.

Сейчас Страд являлся одним из сильнейших магов Баумэртоса и главой крупного отряда мракоборцев. Магия — та самая, которая в его прошлое появление здесь казалась чем-то недосягаемым, — стала для Страда верной спутницей и помощницей.

Сейчас ни Страду, ни кому-либо другому из живущих на Янтарном Яблоке не нужно было с тревогой глядеть в небо и бояться, что среди облаков расползется черное пятно Червоточины, а затем появится волна яростных и безобразных существ.

Червоточина навсегда оставила Янтарное Яблоко. Однако на смену этому большому и опасному хищнику явились другие — помельче, но в большем количестве.

Пару лет после освобождения Ламирэльи ничего не происходило. Но затем всевозможные темные твари, населявшие Янтарное Яблоко изначально, почувствовали, что теперь, когда Червоточины нет, можно проявить себя. Вдобавок зашевелились чародеи-отступники: они наводили порчу на деревеньки, требуя плату за спокойную и безбедную жизнь, создавали ковены, проводили темные ритуалы… Одним словом, даже после исчезновения облака черного дыма, порождавшего чудовищ, работы мракоборцам хватало, и Страд всегда находился на острие меча, «выкованного» из сотен лучших боевых магов.

Возможно, именно поэтому Лори выбрала путь целителя. Ей не раз и не два приходилось колдовать над Страдом, залечивая его раны, перемежая целительские заклинания с длинными, полными негодования речами о том, что нужно быть осторожнее и думать головой, а не магией. И Страд, прекрасно осознавая, чем вызваны эти речи, старался беречь себя — особенно когда появились Лаада и Стримус.

— А вот и они! — воскликнул сын, указывая вперед пальцем.

Отвлекшись от мыслей, Страд увидел жену и дочь — те стояли почти в самом конце длинной очереди.

— Идем, — сказал он сыну и первым, кивая многочисленным знакомым, двинулся к Лааде и Лори.

Издали их можно было принять за сестер — обе высокие, стройные и светловолосые. Впрочем, и вблизи тоже: сейчас Лаада очень напоминала Страду Лори в самом начале их знакомства. Сейчас она, закусив нижнюю губу, сосредоточенно перебирала серые плотные листы экзаменационных сертификатов.

«Волнуется, — улыбнулся Страд. — Как и я тогда».

Вспомнилось, как его все же зачислили в Магическую Семинарию — без экзаменов и на тот самый курс, где училась Лори. Разумеется, здесь Страду помогло участие в путешествии к острову Ламирэльи и все, что случилось и по пути, и на самом проклятом клочке суши. Победа над королем морей и в турнире с молодыми мракоборцами, поиск тюрьмы, в которой была заточена Лами, уничтожение артефакта, укрывавшего Янтарное Яблоко от Творцов, решение пожертвовать своей магической силой ради того, чтобы жил Дролл… Страд не раз и не два доказал, что является достойным магом, и по возвращении домой специальным распоряжением самого Правителя удостоился звания «Герой Баумэртоса». А после этого уже само государство гарантировало ему всевозможную поддержку.