Новые соседи (СИ) - Привалов Владимир - Страница 53

На мосту черноногие с разбега живым тараном бросались на Тарха, но великан держался. Пара дикарей прорвались, но помощники-алайны прирезали безумцев. За ущельем взволнованным морем шумело вражеское войско.

«Не выстоять — понял Череп. — Чтож… Безносый давно заждался».

Коска Копон вытащил тесак…

— А-лаа-яаанн! А-лаа-яаанн! — из-за поворота выметнулись всадники. Боевой клич и слаженный топот копыт заметались меж скал. Защитники возликовали. Набрав разгон, всадники ударили в спину воющим дикарям, отбрасывая прочь. Плак едва успел оттащить своих с пути конной лавы. В глубине строя виднелась статная фигура в начищенном бронзовом доспехе, окруженная плечистыми воинами с топорами на длинном древке.

Всадники все прибывали и прибывали. На многих скакунах воины сидели по двое. Спрыгивая с коней, они метнулись к Охранной тропе. Взмахивая мечами, сбросили врагов в пропасть и скрылись за отрогом скалы.

Череп глубоко вздохнул и увидел, как северяне на мосту оттянулись на свою сторону. Пришел черед дикарей выстраивать оборону: самые крепкие черноухие выдвинулись вперед, выставив ростовые щиты. Череп спрыгнул с помоста и потопал вперед. Фигура в бронзовом доспехе приблизилась к защитнику Ветряного моста.

Столхед окинула поле боя.

«Вовремя. Вовремя. Еще бы чуть-чуть и …»

Страж моста перед ней был так огромен, что оказался всего на голову ниже ее, хоть она и сидела верхом. Неистовый дорча с ног до головы заляпан вражеской кровью. На молодом лице горели шальные глаза, лицо светилось улыбкой. Воин поклонился.

— Ты Тарх?

— Верно, госпожа! — прогудел великан.

— Гимтар говорил… ты гьерд моего сына?

— Так, Воительница.

Вокруг дорезали воющую нечисть, дикари с того края вопили во всю глотку, а Столхед изучала воина. Довольная увиденным, она кивнула. На миг в глубине глаз мелькнуло что-то…

— Чегось тут? — шепнул Плак.

Копон пожал плечами. Горского языка он не знал. Впрочем… Ясно и без слов.

— Знакомятся, — хмыкнул Череп. — Смотри, сейчас наш Бык на ту сторону рваться будет…

— Чего?? — обиженно засопел Плак и двинулся вперед.

— Дозволишь поквитаться, Дева Алайны? — Тарх тряхнул мечом и дернул подбородком. — Дозволишь первому ступить на вражью землю?

Столхед медленно кивнула, а воины вокруг зашумели. Сквозь строй, работая локтями и глухо ворча, пробирался воин. Затянутый в имперский кожаный доспех, заляпанный кровью. На боку в ножнах покоился чудовищного вида тесак. Здоровяк выдрался из толпы и встал подле Тарха.

— Дозволь, госпожа, и мне на ту сторону идти, — прогудел он на имперском, буравя высокую фигуру Столхед глубоко посаженными глазами.

Алайны загудели недовольно, услышав чужую речь, кони загорячились, но тот и ухом не повел, не отрывая взгляда от Воительницы.

— Ты раб? — легко перешла на имперский Столхед.

Глаза Плака вмиг стали колючими.

— Был, — кивнул он. — Только хозяев мы всех пожгли-порубили. Да и здесь свою цену взяли…

Губы Столхед скривились. Неподалеку с грохотом растащили завал из сцепленных телег, а порубанную кучу дикарей скинули в пропасть, очищая Охранную тропу.

— Мы сбили войско. Малое войско, — следом за здоровяком показался высокий мосластый воин. Он встретил изучающий взгляд зеленых глаз и с достоинством поклонился. — По слову дана Дорчариан вышли к твоим землям и сражались с твоими врагами, Столхед Воительница. Дозволь и дальше сражаться под твоей рукой.

— Ты обучил своих … людей метать камни?

— Я Коска Копон. Люди зовут меня Череп, госпожа, — воин вновь поклонился.

— Я слышала о тебе… — задумчиво добавила Столхед. — У нас в горах говорят: бывших рабов не бывает.

Немногие алайны, что понимали имперский, согласно загудели, но Столхед подняла руку.

— Мудрость Матери безмерна. Вот и дорча Мать разрешила вкушать рыбу… — с лукавой улыбкой она глянула на Быка. — Сражайтесь, вчерашние рабы, сражайтесь. Да будет так!

Тарх повел плечами.

— Ступай первым, Тарх Бык, гьерд Рокона, дана Дорчариан! — крикнула Дева Алайны.

— А я прикрою спину… — проворчал Плак, выхватывая тесак.

Тарх запрыгнул на мост и легкой походкой двинулся вперед. Плак косолапил следом.

Молчальники не умирали молча. Выли, разевая безъязыкие рты, отбиваясь копьями. Булькали, пуча глаза, оседая под ударами мечей умелых имперцев. Беспощадные подручные Эсама-Сплетника прошли деревню молчальников насквозь, сея смерть. Пастушьи огромные псы, прижав уши, бросались на чужаков. Одному из воинов не повезло — пес выпрыгнул из-за угла, сбил с коня и перегрыз горло. Пса пригвоздили копьем к земле и добили.

Клоп спешил. Он ворвался в знакомую пещерку, и в нос ударил знакомый горьковатый запах сушеных трав. Испуганная Булочка застыла у стены. Раньше она казалась ему красивой, а теперь… Клоп опустил руки. Квашня: толстое рыхлое лицо расплылось, тонкие волосенки растрепались. Разглядев вошедшего, Булочка распахнула глаза, замычала, оглаживая круглый живот. Вдруг уд Клопа в штанах шевельнулся, сердце забилось.

«Ну… хоть разок, а попробую… отведаю своей Булочки. Она, небось, тоже хочет».

Недомерок подошел ближе, протянул руку. Взял в ладонь тяжелую грудь, сжал. От страшного удара в висок боль вспыхнула в голове, глиняные черепки с дробным стуком осыпались под ноги. Перед глазами метались очумелые искры… Он нашарил кинжал и ткнул вслепую, чувствуя, что попал. Ткнул еще раз, его повело, и Клоп сполз по стене, взмахивая руками и с грохотом сваливая утварь. Стоя на карачках, тряс головой.

— Ты чего тут? — раздался позади грубый голос. Недомерка мягко пнули в бок. — С бабешкой совладать не можешь?

Клоп поднял глаза. Булочка прижала руки к пузатому чреву. Из-под пальцев набухало кровью, заливая подол. Имперец одним ударом свалил Булочку наземь и добил.

— Хватит валяться, — его вновь мягко ткнули сапогом. — Эсам зовет. Где тут золото? Веди уж…

Шатающийся Клоп выполз из пещеры. В голове тонко звенело. Прижимая к голове ладонь, он поплелся к белой границе. Вокруг шуровали имперцы. Клоп уселся на белый камень и махнул рукой.

— В холмах склепы. Увидите.

Довольный Эсам кивнул и первым перешагнул через границу. Подручные поспешили следом, и вскоре разбежались по Городу мертвых. Послышались громкие крики и хохот. Клоп дождался, когда утихнет звон, и двинулся вперед.

«Жадный Крент все у меня забрал. Глядишь, и получится прихватить пару монет».

Ликующие вопли доносились спереди, и Клоп пошел по кругу. Слева возвышался один из могильных холмов, и недомерок решил сунуть нос туда: авось повезет. Он ступил в ложбину и вдруг разобрал впереди тихий голос Эсама-Сплетника. С кем он там разговаривает? Пригнувшись, любопытный недомерок прокрался на вершину холма, улегся меж кочек и осторожно выглянул.

— Ну здравствуй, дан Дорчариан. Вот и сюда я добрался… — Сплетник покачивался с пятки на носок перед входом в склеп. Островерхий капюшон болтался на спине. Клоп присмотрелся и холодок пробежал по хребтине. В глубине склепа виднелась мумия на высоком кресле. — Вот так, Законник. Думал, самый умный? Ты даже ничего не слышал обо мне, а я забрал твою жизнь. Пожалуй, мой человек уже и братца твоего упокоил… Теперь я возьму и твое золото, затем проберусь в твой неприступный Дорчариан, проверю казну. А потом… Потом, глядишь, подгребу и все земли Дорчариан в свою мошну, — Эсам похлопал по туго набитой суме на боку.

Лоскуты ветхой ткани шевельнулись в сжатых кулаках мумии и волосы на загривке Клопа встали дыбом. Однако Сплетник нисколько не испугался и шутовски поклонился.

— Я Эсам Талик… Будет на то воля Пагота — будущий Князь Долины, хозяин гор. Я бы поболтал еще, но не досуг, дан. Пора мне принести огонь в Декурион. Декурион в огне! — захихикал Сплетник. Мокрый от страха Клоп сполз по склону холма. Хихикающий Эсам прошел мимо, не заметив недомерка.

— Не всегда добронравно веселье Пагота для смертных…