Пришествие Зверя. Том 3 - Аннандейл Дэвид - Страница 126

— Установить ориентиры. Синхронизировать время между целевой системой и Улланором! — распорядился он.

— Есть, прим из примов, — нараспев произнесла толпа адептов.

Они выполняли процедуры, которыми в обычных условиях занимались сервиторы с программированием. Жрецы Марса не доверили настолько важную операцию однозадачным киборгам.

Латунные стрелки громадного хрона с тиканьем сходились к нулю.

— Мастер-траекторэ ван Аукен, обеспечить планетарную телепортацию! — приказал Кубик. — Близится момент переноса.

Аргус ван Аукен был крупным мужчиной еще до многочисленных аугментаций, а с имплантатами он напоминал телосложением механического медведя.

— Корпускарии[4] готовы, генерал-фабрикатор! По сигналу они высвободят свою жизненную силу ради услужения Омниссии, — с наигранным смирением доложил он.

Кубик удостоил его кивком. Именно ван Аукен ранее набрел на идею с использованием электрожрецов. Умения этих культистов, безотчетно понимающих законы Движущей Силы, помогли стабилизировать соединение имперских и орочьих технологий. Одним ударом механикусы разрушили все преграды на пути к успеху. Недавние испытания дали отличные результаты, и Великий Эксперимент вышел из стадии опытов.

Теперь адепты Марса могли переместить любую планету. Каждое движение стрелок хрона приближало их к мгновению триумфа.

На гололит-экране командной палубы теснились корабли огромной флотилии. В многочисленные мыслеблоки Кубика втекала бесконечная река данных, утолявшая его жажду знаний. По большей части сведения оказывались преходящими и никчемными, не обогащающими бездонное хранилище информации Адептус Механикус. Например, генерал-фабрикатор легко мог рассчитать по известным формулам колебания гравитационного поля на звездолетах, вызванные их взаимным сближением. То же самое относилось к суммарной выработке энергии всеми реакторами в армаде, ожидаемым последствиям переброски Улланора для других астрономических тел в его системе и миллиону других факторов. Но даже такие бесполезные данные не будут забыты.

Некоторое время Кубик наслаждался водопадом информации, как человек с более обычным телом нежится под струями горячей воды.

— Группировка Космофлота отойдет на безопасное расстояние через шестьсот гектосекунд, прим из примов, — доложил мастер-связист «Ковчега величия».

Одну половину всего, что говорилось на борту, произносили стремительным чириканьем двоичной речи, другую — фразами на лингве-технис.

— Луч планетарной телепортации набирает мощность, — сообщил ван Аукен.

— Перекрыть вокс-обмен с имперскими кораблями! — велел Кубик. — Мастер-связист, вы отвечаете за наше общение с остальной флотилией, так проследите, чтобы ни единое слово или событие не отвлекло нас от трудов во славу Омниссии!

Адепт исполнил распоряжение, но уровень шума на капитанском мостике почти не снизился.

— До оптимального взаиморасположения Косина и Улланора двести гектосекунд!

— До отхода флота на допустимую дистанцию сто гектосекунд!

— Подготовить к запуску плазменные установки типа «Зелень»! — приказал Аргус. — Электрожрецам бригад ручного регулирования ждать команды.

— Флот на безопасном расстоянии, прим из примов! — отрапортовал мастер-связист. — Лорд-защитник Вангорич произносит речь.

При упоминании ассасина Кубик сгорбился и затряс механическими манипуляторами:

— Не желаю слушать. Его выступление лишено смысла. Символические действия неверующих меня не интересуют. Записать. Заархивировать. Добавить к совокупности всех знаний. Наша работа не ждет. Выдвинуть проектор луча-коллапсара материи.

«Ковчег величия» содрогнулся. Откуда-то донесся грохочущий лязг. По экранам стремительно побежали красные и зеленые строчки инфокода.

По космолету раскатился финальный глухой звон.

— Проектор луча выдвинут, — доложили генерал-фабрикатору.

Кубик напрягся, и его грав-кресло немедленно поднялось на пару сантиметров над палубой. Успех зависел от согласованности по времени: перенос Улланора следовало осуществить в строго определенный момент, чтобы сместить в пространстве четвертый мир целевой системы, Косин. Все данные, которыми владел генерал-фабрикатор, указывали, что планета перейдет на неустойчивую орбиту, но впоследствии она стабилизируется, а бывшую траекторию Косина займет переброшенная туда столица орков.

Вычисления, необходимые для реализации невообразимо сложной задачи, ранее провели тысячи магосов-логис. Звучали предложения полностью уничтожить Косин и тем самым упростить операцию, но их отвергли, поскольку тогда на пути Улланора вокруг его новой звезды возникло бы астероидное поле гигантского разрушительного потенциала.

Здесь требовалась точность в каждой переменной. Телепортация не повлияет на относительную скорость Улланора, поэтому, если адепты не допустят ошибки по времени, мир займет необходимую орбиту и пройдет рядом с Косином так близко, что отбросит его без прямого соударения. Если же в хотя бы один из расчетов вкралась погрешность, то на Терре узнают, что техножрецы сохранили планету зеленокожих. Вероятно, это приведет к гражданской войне.

Данный риск сочли приемлемым. Кубик желал обладать Улланором со всеми залежами нетронутых технологий чужаков. Обретение знания имело приоритет над всеми прочими соображениями.

— Огонь по команде! — изрек генерал-фабрикатор.

— Имперские силы сообщают о готовности, — доложил мастер-связист.

— Запустить все реакторы! — распорядился ван Аукен. — Передать управление священным током электрожрецам.

Громадный хрон завершил обратный отсчет. Три увесистые стрелки сошлись воедино и остановились, издав последний металлический щелчок.

— Пусть имперская флотилия увидит, как мы обрушим на Улланор мощь Армагеддона! — повелел Кубик.

Корабль загудел, отзываясь хвалебным песнопениям многотысячного экипажа. Гололит-изображение вспыхнуло изумрудным сиянием. Дрожащий энергетический луч малахитового цвета рассек пустоту и вонзился в тлеющую почву Улланора на экваторе. Распространяясь оттуда, ярко-зеленое пламя охватило всю планету.

— Поле атомарного разъединения выравнивается, — прокомментировал мастер-траекторэ. — До подпространственной транспортировки сорок гектосекунд.

Бормотание когитаторов обретало синхронность по мере того, как техножрецы вводили результаты вычислений магосов логис, непонятные посторонним. Со стороны установок телепортации доносился все более громкий вой. Размещенные по галереям электрожрецы напевали мелодичные строчки на своем жаргоне, усиливая благодатную Движущую Силу. Звездолет вибрировал от нарастающей внутри него мощи.

— Достигнуто квантовое расщепление. Активность вещества нулевая. Включаем системы подпространственной переброски, — отрапортовал кто-то из адептов.

Десятки рук и искусственных конечностей одновременно опустили рычаги. Интенсивнее зазвучали алгебраические гимны, где в басовитые фразы лингвы-технис вплетались пронзительные импульсы двоичной речи. Мелкая дрожь корабля сменилась яростными сотрясениями. К шуму, издаваемому машинами и техножрецами, добавилось низкое металлическое гудение: корпус космолета вошел в гармонический резонанс с молитвами его команды и рокотом перегруженных устройств.

— Перенос! — приказал ван Аукен на готике, лингве-технис и двоичной речи одновременно.

Механодендриты, прянув с его широкой спины, вонзились в десяток портов вокруг мастера-траекторэ и над ним.

«Ковчег величия» задрожал, но не только от извергаемой им мощи. Сама реальность тряслась, расширяя проход не в варп, но в подпространство — странное, бесплотное измерение между вселенными материи и энергии. Один из пультов управления перегорел, выбросив фонтан искр. Несколько гололитов моргнуло и погасло. Где-то лопнули люмены. Из пробитых кабелей вылетели дуговые разряды, и электрические удары Движущей Силы сразили насмерть десяток адептов. По всей палубе разносился грохот ломающихся машин. Взвыли сирены, но их тревожные голоса утонули в реве, рожденном невероятными процессами Великого Эксперимента.