К ЧЕРТУ ЛЮБОВЬ! - 2.0 - "Nogaulitki" - Страница 9

Волжак так искренне рассмеялась своим глубоким голосом, что я невольно тоже расплылась в улыбке.

— Действительно, что это я. Глупости какие-то спрашиваю, — продолжая смеяться, ответила она, приобнимая меня за талию.

— Вот-вот. Так что… Я с радостью бы посетила дом твоих родителей, — снова проговорила я, чтобы убедить ее в этом.

— Ладно, я подумаю, — наконец, согласилась она.

Я действительно хотела познакомиться с ее мамой, лучше узнать папу, да хоть троюродных бабушек и дедушек! Если они являются частью ее, частью ее семьи, я уже их заведомо всех люблю и уважаю.

После этих мыслей мне пришла в голову еще одна. После которой мне стало немного грустно – родители Волжак, по крайней мере, ее отец, хоть и не был рад от новости, что его дочь лесбиянка, все равно поддерживал с ней какую-никакую связь. И, главное, он знал. Но мои родители были не в курсе и даже не догадывались, чем я живу и, что основное, с кем. И я не знала, смогу ли я когда-нибудь рассказать им об этом, хотя, врать не буду, я все чаще думала о том, чтобы все им рассказать. Мама звонила мне часто и также часто задавала вопрос, не нашла ли я себе жениха. И если раньше я просто спокойно говорила, что занята своей карьерой, и что думать о делах сердечных мне некогда, да и желания особого нет, то сейчас лгать становилось все противнее. Ведь мое сердце не было свободно. Уже давно. Оно было абсолютно и бесповоротно занято самой потрясающей женщиной на свете.

========== 7 ==========

В начале мая Волжак не выдержала моего напора и… согласилась принять приглашение отца. И мы отправились в путь, чтобы провести праздничные выходные в доме родителей Волжак. Александр Николаевич предложил, чтобы мы приехали в четверг вечером, на все праздники. А в пятницу собирался устроить официальный семейный ужин. Волжак сначала заартачилась, говоря о том, что ни о каких светских раутах не может быть и речи, но Александр Николаевич убедил ее, что никого лишнего не будет – только их семья. Скрипя зубами, Екатерина Александровна согласилась.

И почти в девять вечера мы уже ехали из аэропорта на служебном черном «Мерседесе», услужливо предоставленном Александром Николаевичем.

— Нужно было взять машину в аренду, — проворчала Волжак, пристально глядя в наглухо тонированное окно. Что она там могла рассмотреть – для меня оставалось загадкой, но, видимо, так ей было спокойнее, потому что то, что она нервничала, я чувствовала всеми своими рецепторами.

— Да ладно, нам только до дома твоих родителей добраться, — попыталась я ее успокоить. – А так можно будет взять такси. Ты мне обещала много пеших экскурсий, — напомнила я ей, стараясь отвлечь.

— Все равно… — пробормотала Волжак и посмотрела на водителя. – Виталий, нам еще долго ехать?

— Минут двадцать еще, Екатерина Александровна, — ответил ей водитель. – Я обещал Александру Николаевичу, что к половине десятого вас привезу. Пока успеваем.

— Прекрасно, — выдохнула Волжак и откинулась на спинку кожаного сиденья.

К слову, водитель был вообще отдельной темой – казалось, что богатырь из сказок ожил и… стал работать на отца Волжак. То, что это был настоящий богатырь, я не сомневалась — потому что его рост был почти два метра, а по телосложению он был… просто огромным. Даже угрожающим. Косая сажень в плечах, лицо не изуродовано особым интеллектом, как говорится… В общем, все по канону. Волжак рассказала мне, что Виталий – сын женщины, которая много лет работает у ее родителей – готовит, убирает, в общем, следит за хозяйством. И когда ее сынок подрос, стало ясно, что профессором ему не стать. Но… парень был внушительных физических данных, поэтому Волжак-старший быстро нашел ему работу – личным водителем, иногда носильщиком сумок и помощником матери, и даже периодически охранником.

И сейчас этот «Халк» вез нас к загородному дому, где проживали родители моей любимой женщины. Я пыталась хоть немного рассмотреть город, пока мы ехали, но, к сожалению, и так был уже вечер, а тонированные окна и вовсе лишили меня возможности обзора.

Но когда мы свернули с асфальтированной дороги куда-то в лес, мне почему-то стало не по себе. Я взволнованно посмотрела на Волжак, ожидая от нее хоть какого-нибудь комментария.

— Не переживай, — усмехнулась она, видя мои напуганные, как у оленя, глаза. – Мой отец предпочитает жить вдали от людей. Что странно, учитывая его любовь к показной роскоши, — тут же добавила она, не удержавшись.

— И он живет… в лесу? – поинтересовалась я, немного все же успокоившись. Нет, ну, меня тоже можно понять – огромный мужик везет нас в затонированной машине черт знает куда, в лес. Кто бы тут не струхнул?

— Да, — снова усмехнулась она. – В избушке на курьих ножках. И егерем подрабатывает, – видя, что шутки до меня доходят с трудом, Волжак вздохнула и пояснила, — они живут в элитном поселке. Нам недолго осталось.

— «Нам недолго осталось» — звучит не очень жизнеутверждающе, ты не находишь? – нервно усмехнулась я.

— Ехать. Я имею в виду ехать, — улыбнулась она. – Ты нервничаешь?

— Я? С чего ты взяла? – преувеличенно уверенно ответила я, пожимая плечами.

— Ну, может, потому что ты свою сумку уже шесть раз переложила с колен на сиденье? – усмехнулась Екатерина Александровна, глядя на меня.

— Нет, я… Да, черт побери, я жутко нервничаю, — призналась я, выдыхая.

— Почему?

— Почему? Потому что там твой отец, твоя мама… Родители…

— Ты сама же сама говорила, что хочешь поехать?

— Говорила, — горячо кивнула я и, на секунду задумавшись, продолжила, – но это не означало, что у меня не будет нервного срыва.

Волжак снова рассмеялась и взяла меня за руку.

— Не переживай. Я не дам тебя в обиду.

— В этом я даже не сомневаюсь, — улыбнулась я, сжимая в ответ ее руку.

— Почти приехали, — проговорила Волжак, и я заметила, как на ее лицо словно набежала тень.

Посмотрев в темное окно, я увидела, как начали появляться дома. Все с заборами, разных цветов и моделей – начиная от отделанных цветным сайдингом коттеджей, заканчивая просто некрашеными кирпичными строениями. И когда мы начали притормаживать у одного из заборов, я открыла рот. Мне довольно плохо было видно, но, тем не менее, я смогла разглядеть то, где мы оказались. Ведь мы подъехали к огромному двухэтажному… особняку? Просто загородным домом назвать это было сложно, потому что сюда можно было поселить добрую половину высотки, в которой мы с Волжак жили. Поэтому, определенно, особняк.

***

Когда «Мерседес» остановился на большой площадке, засыпанной светлым гравием, я увидела, как широкие двойные двери дома открылись. Погода в этом году была странная – несмотря на довольно холодную зиму, еще в апреле почти весь снег уже сошел. Но тут еще кое-где виднелись небольшие нерастаявшие кучки, наверное, потому что все же это была не городская местность.

Я сглотнула и только собралась открыть дверь, как Волжак придержала меня за руку.

— Расслабься и ни о чем не беспокойся, хорошо? – она смотрела своими невозможно красивыми и пронзительными серыми глазами прямо на меня. И я снова сглотнула.

— Почему у меня ощущение, будто я приехала на экзамен? – тихо пробормотала я, наблюдая, как Волжак-старший направляется к машине, спустившись по массивным ступеням.

— Не переживай, «не зачет» ты не получишь, — усмехнулась она и повернула голову, когда Александр Николаевич открыл дверь с ее стороны. С моей стороны дверь тоже открылась, но уже при помощи Виталия.

— Добрый вечер. Ну, как доехали? – поприветствовал нас Волжак-старший. Он был в брюках, рубашке без галстука и пиджаке, накинутом на плечи. Тут все ходят в деловом стиле? Ее мать встретит нас в накрахмаленной блузке? Черт, а я приперла мягкий домашний костюм с собачками, который специально купила. Но, по всей видимости, разумнее было прихватить офисный наряд.

Волжак-старший попытался поцеловать Екатерину Александровну в щеку, но она ловко увернулась. А когда к ним подошла я, то пожал мне руку, сдержанно улыбаясь.