Абсолютная Энциклопедия. Том 2 - Диксон Гордон Руперт - Страница 60

Но сейчас не было никакой необходимости ни в ноже, ни в клятве. И хотя они всего лишь держали друг друга за руку, Хэлу казалось, что все жизненные системы их тел объединены в единую систему и что с каждым ударом его сердце гонит кровь не только в его артерии, но и в ее тоже, точно так же, как ее сердце посылает кровь в кровеносные сосуды их обоих.

Ему по-прежнему многое надо было ей сказать, но сейчас уже не надо было торопиться. Даже стоявшая в этот момент тишина была по-своему бесценна. Он смотрел на ее чистый профиль, вырисовывавшийся на фоне окна. Ее лицо светилось умиротворением и счастьем, которых раньше он в ней не наблюдал. Оно словно излучало тепло, которого так не хватало этому времени года. В прошлый свой приезд он был здесь в самом конце лета; сейчас, полтора года спустя, в этом полушарии стояла ранняя весна.

В Транспортном центре в Омалу Хэл попрощался с Амандой. Он хотел ей напомнить о данном обещании, но почему-то не сделал это. Корабль вознес его над планетой в черноту околокосмического пространства и затем вновь опустил на землю на площадку перед Гримхаусом.

Внутри в особняке все, как всегда, было в полной готовности для проживания, но неподвижность воздуха как будто отсекала то ощущение зимы, с которым он сталкивался повсюду перед этим; казалось, время здесь остановилось. Он, не глядя, протянул руку и, отодвинув висящую куртку, нащупал блок памяти замка; затем, приложив к нему большой палец, ввел его отпечаток в память. После этого он, нигде не задерживаясь, прошел прямо в комнату, бывшую некогда спальней Донала, бросил свою сумку на белое покрывало кровати и вернулся обратно в гостиную.

Он открыл дверь, ведущую из гостиной в библиотеку и остановился в проходе. Его голова достигала верхней планки дверного проема, а плечи упирались в боковые косяки. Аманда была права – он достиг максимума своей физической формы. Он чувствовал себя в своем огромном теле маленьким, тихим и одиноким.

Он направился в кухню и приготовил себе немудреный обед, состоящий из хлеба, козьего сыра и чего-то наподобие перлового супа. Взгляд его не отрывался от крутого склона за окном, который он уже видел из спальни Донала. Поев, он прибрал за собой и направился в библиотеку, чтобы покопаться в книгах. Это были старые, знакомые ему фолианты, и он увлекся чтением.

Он оторвался от раскрытой перед ним книги только тогда, когда солнце уже висело низко над горами, заставляя все предметы отбрасывать длинные вечерние тени. Хэл снова почувствовал одиночество и, чтобы освободиться от этого настроения, поставив книгу на место, вышел на площадку перед домом.

Уже скоро закат, а Аманды все еще не было. Он зашагал прочь от дома в сторону хозяйственных построек. Из конюшни донеслось ржание. Он вошел и увидел двух стоящих там лошадей; их длинные морды повернулись в его сторону.

Хэл улыбнулся. Обе нетерпеливо перебирали ногами, кося на него глаза в ожидании, что какая-нибудь из них отправится на прогулку. Но он повернулся и вышел из конюшни.

Хэл продолжил свою прогулку по усадьбе, заходя по очереди во все хозяйственные постройки и прислушиваясь к царящей там тишине. Когда солнце село, он вернулся в дом. Наступило время вечерних новостей, и он обосновался в гостиной, устроившись перед информационным экраном. Сначала он плохо понимал, о чем говорится в сообщениях из жизни незнакомого ему мира, о его людях и событиях. Однако постепенно он стал улавливать главное событие, которое стояло за всеми остальными явлениями местной жизни – на Дорсае шла мобилизация, на что он и рассчитывал, когда решил приехать сюда во второй раз.

Он продолжал следить за трансляцией со все возрастающим интересом, пока вдруг не осознал, что уже почти десять, а Аманды все еще нет; она даже не позвонила. За окном уже несколько часов стояла темнота.

Хэл сидел, снова погрузившись в окружающую его тишину и пустоту дома. Потом переключил освещение в гостиной на ночной режим и направился в спальню, где оставил свою дорожную сумку.

Улегшись в постель, он сначала подумал, что несмотря на усталость ему уснуть не удастся. Но ему удалось забыть о своем разочаровании, и желанный сон вскоре пришел. Хэл так и не понял, долго ли он спал, когда его разбудил легкий шорох.

Ложась спать, он открыл окно и раздвинул шторы, чтобы свежий воздух беспрепятственно проникал внутрь, и теперь нижний край прозрачной занавески слегка колебался. В комнате было довольно прохладно; он ощущал это кожей лица и рук, хотя самому ему было тепло под толстым одеялом. Пока он спал, луна поднялась еще выше, и сейчас ее свет лежал ярким пятном в центре комнаты, в стороне от постели; и в центре этого пятна вполоборота к нему стояла, раздеваясь, Аманда.

Он лежал, молча наблюдая за ней. Она преднамеренно не старалась двигаться особенно тихо, зная, что даже легкий шорох непременно разбудит его, и продолжала раздеваться, как будто не замечая его взгляда. Наконец последний предмет туалета упал к ее ногам. Аманда выпрямилась и секунду стояла, похожая на теплую живую статую из слоновой кости, омываемая, точнее сказать, залитая с ног до головы лунным светом. Лунный свет рельефно подчеркивал на фоне царящего в комнате мрака плавный изгиб линии ее бедра и ягодиц, ярко высвечивая полную грудь. Волосы, словно освещенное изнутри облако, создавали нечто вроде ореола вокруг ее головы. Она настороженно замерла с поднятой головой, как дикий зверь на водопое, внезапно услышавший подозрительный шум, затем, приподняв край одеяла, скользнула в постель и заглянула ему в лицо.

Хриплый прерывистый вздох облегчения вырвался из горла Хэла, и в тот же миг его руки заключили ее в объятия – одна легла на плавный изгиб ее бедра, другая, проскользнув под телом, нежно обхватила плечи, коснувшись пальцами мягких волос. Он легко одним движением перевернул ее на себя.

– Ты приехала… – только и успел сказать он; их губы встретились, и тела плотно прижались друг к другу.

Он возвращался к реальности окружающего мира медленно, как будто всплывая на поверхность. Одеяло куда-то задевалось, и теперь они лежали на постели рядом обнаженные; луна, за это время еще дальше переместившаяся по небосводу, покинула центр комнаты и светила теперь прямо на них.

– Теперь все будет иначе, – сказал Хэл.

Он лежал на спине; она рядом на боку, повернувшись к нему и положив голову на подушку так, что он чувствовал ее взгляд.

– Ты так считаешь? – мягко спросила она. Правой рукой, закинутой за голову, она нежно перебирала его жесткие черные волосы. Хэл посмотрел на свое широкое запястье и могучую руку, лежащую поперек ее груди, и с удивлением подумал, неужели это действительно Аманда рядом с ним, неужели им было суждено встретиться именно здесь и именно сейчас, когда все миры вокруг них в любой момент могут рухнуть в пропасть.

Его удивление все нарастало. Как это возможно, чтобы в такое время его переполняло безграничное счастье и чувство близости к другому человеку; когда всего несколько дней назад на Гармонии…

Он невольно передернул плечами, и ее руки крепко обхватили его.

– Что такое? – встревоженно спросила она.

– Ничего… – сказал он. – Ничего. Так, старый призрак показался из могилы.

– Какой призрак?

– Очень и очень старый. Ему уже двести лет.

– Но он еще не ушел, – вздохнула Аманда. – Он все еще с тобой.

– Да, – нехотя признался он. Сковывавший его изнутри холод не отступал даже перед теплом ее рук, и, почти сам того не желая, он заговорил:

– Я отправился на Гармонию, чтобы найти одну женщину по имени Рух Тамани – я, кажется, рассказывал тебе о ней, когда был здесь в прошлый раз? Она нужна на Земле для дела, которое имеет значение для всех миров. Но когда я прилетел туда, оказалось, что она находится в милицейском застенке в Аруме.

Он замолчал, чувствуя, как холод растекается по его телу.

– Мне известно о квакерской милиции, – сказала Аманда.

– Чтобы освободить ее, я вошел в контакт с членами местного сопротивления. Мы совершили нападение на Управление милиции. Когда я нашел ее, она находилась в камере…