Мятеж в империи (СИ) - Борисов-Назимов Константин - Страница 14

— И где же вы лес такой длины нашли? — пробормотал я, видя, что незакрытая часть каркаса сделана из очень длинного бруса.

— Так в лесу! — рассмеялся мой конструктор. — Что скажите?

— Хрень это! — коротко припечатал я, но потом поправился: — Габариты в несколько раз уменьшить, как и все остальное.

— Так маленький получится, — озадачился Теркешин. — А такой если в воздухе покажется, то враг от страха в штаны наложит.

— И бочку с топливом на привязи за собой таскать! Двигателей с десяток потребуется, чтобы этого монстра в воздух поднять. А как им пилоту управлять, да еще огонь по противнику вести? Нам нужен легкий самолет, охотник на воздушные суда противника. Понимаешь?

— Да, простите, — потупился Василий, а потом крикнул рабочим, что в сторонке стояли: — Братцы! Ломай эту хрень!

— Подожди, не спеши его под топор пускать, — задумчиво проговорил я и потер щеку.

Мелькнула у меня одна мысль, но в текущей ситуации на ее реализацию времени нет.

— Иван! Иван Макарович, ваше высокопревосходительство! — вбежал в ангар Анзор. — Срочные сведения! Необходимо переговорить немедля!

Глава 4. Дурные вести

Если мой советник выглядит встревоженно, то новости явно из разряда хреновых. Сделал знак Василию, чтобы оставался на месте, а сам направился навстречу к своему другу.

— Что случилось? — спрашиваю и пожимаю ладонь Анзора.

— В Москве захватили телеграф, телефонные станции, захвачены вокзалы, перекрыты дороги на подступах к столице. В самом городе возводятся баррикады, а часть имперских войск перешла под красные знамена, — ошарашил меня советник.

— Революция, черт бы ее побрал! — прикрыв глаза и медленно считая про себя, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. — Императрица?

— Блокирована в резиденции, — мгновенно ответил Анзор. — Министры и прочая придворная шелупонь разбежались. Кто-то забился в норы, другие рванули из столицы, но есть и те, кто перешел на сторону бунтовщиков.

— Это не бунт, — покачал я головой. — Сколько в распоряжении Ольги Николаевны войск? Смогут продержаться до подмоги?

— Этого не знаю, — покачал головой Анзор.

— Что на границе? Боестолкновения не начались?

— Пока тихо, — криво усмехнулся советник, — сам же говорил, что сперва в России попытаются всех друг с другом лбами столкнуть. Как видишь, им это удается. Иван, какие распоряжения последуют?

— Василий! — обернувшись в сторону ожидающего меня конструктора, крикнул я и взмахом руки подозвал того к себе. Когда он подошел, задал ему вопрос: — Какова у нас максимальная скорость бронемашин?

— Последние, на испытаниях, показали максимальную скорость порядка сорока пяти километров в час, — ответил главный конструктор и сразу уточнил: — Таких машин у нас тринадцать, экипажи не полностью укомплектованы, боекомплекты есть.

— До столицы, если устроить марш-бросок, за какое время дойдут? — прищурился я.

— Гм, — задумчиво провел руками по голове Василий, — дня за три, если в дороге ничего не случится. На такие дальние расстояния, без остановок, мы технику не тестировали, гарантировать, что не откажет ходовая — не могу. Да и пополнять запас топлива где-то нужно.

— А запас хода? — скептически спросил Анзор.

— Если по дороге, то километров триста, но можно навесить дополнительные баки, тогда увеличим вдвое дальность движения, — мгновенно ответил конструктор, словно такой вопрос ожидал.

— Мало, — пнул я камушек. — Черт! Где-то потребуется топливом заправляться, а это время и вряд ли мы отыщем столько горючки.

— А что случилось-то? — поинтересовался Теркешин.

— В столице бунт, — не стал я скрывать то, о чем вскоре станут кричать на каждом углу разносчики газет. — Следует перекинуть войска и помочь императрице.

— Так грузим на грузовые платформы и поездом, — как само-собой разумеющееся предложил конструктор.

— Василий Андреевич дело говорит, — поддержал его Анзор. — Пусть до самой столицы и не доедем, но горючки сэкономим, а потом вдоль путей можем устроить перегон, заправляясь в паровозных депо.

— Поехали в штаб нашей армии, надеюсь, генерал Гастев на месте! — принял я решение, но в последний момент посмотрел на своего конструктора: — Так, слушай внимательно! Тринадцать бронемашин следует готовить к походу, максимально увеличить боекомплект, не забыть про запчасти, которые чаще всего выходят из строя, — дал указания, а сам скорым шагом направился к автомобилям.

Своего водителя попросил пересесть на заднее сиденье, сейчас важна быстрота и нельзя терять ни минуты. Анзор сел рядом со мной и мы рванули в штаб нашей армии. По дороге уточнил есть хоть с кем-то в столице связь. Советник меня обрадовал, что до своих осведомителей он может дозвониться, а вот с резиденцией или тем же генеральным штабом соединять барышни-телефонистки отказываются, ссылаясь на распоряжения господ эсеров и лично на товарища Чернова.

— Это кто такой? — поинтересовался я.

Мой советник вытащил из кармана обрывок газетного листа, на котором что-то от руки записано и зачитал:

— Виктор Михайлович Чернов, тридцать четыре года, лидер и один из руководителей партии социалистов-революционеров, выходец из зажиточной семьи и старинного дворянского рода, уроженец Саратовской губернии.

— Откуда сведения? — поинтересовался я.

— А из революционной газеты, — хмыкнул Анзор. — Мне зачитали по телефону, сейчас в Москве чуть ли не все улицы усеяны «Революционной Россией»!

— Прям-таки и усеяны? — недоверчиво переспросил я.

— Говорят, что даже пачками лежат, — мрачно подтвердил мой советник.

Это плохо, Ларионов проморгал поставку такого огромного тиража и допустил, чтобы газету где-то напечатали. Из этого можно сделать определенные выводы и они, как ни прискорбно, печальны. Кто-то в генеральном штабе и ведомстве ротмистра целенаправленно закрывал глаза на подготовку переворота. Да что там закрывал! Помогали и готовились! Предателей вокруг Ольги навалом, чудо, что покушения на нее не завершились успешно. Впрочем, следует отдать должное охранителям, те свою работу выполняют, но их не так много и противостоять многочисленным боевикам эсеров они не смогут. Да и, честно говоря, у охранителей совершено другие задачи.

В штабе уже собрались офицеры, слухи распространяются как пожар. К сожалению, ходят и сплетни о количестве жертв с той и другой стороны. Якобы резиденцию уже несколько раз пытались брать штурмом, а в данный момент идут переговоры о отречении от власти императрицы. Эти разговоры мы с Анзором услышали, еще не войдя в зал совещаний. Конечно, такой поворот событий в столице вполне возможен, чего не хотелось бы.

— Здравствуйте господа-офицеры! — вошел я в зал и направился к сидящему во главе стола Гастеву.

Шум немного стих, шепотки остаются, но выкрики прекратились. Обменялся приветствием с Иваном Матвеевичем, повесил шинель на спинку стула и посмотрел на собравшихся. Лица встревоженные, чувствуется, что за будущее империи переживают и это хорошо. Собрался я с мыслями и начал с того, чего не планировал:

— Господа, как понимаю, о бунте все наслышаны. Конечно, враги России пытаются назвать происходящее революцией, однако, с этим готов поспорить после того, как мы отстоим Отчизну с помощью своего оружия и помощью господа. У меня ко всем вам есть один из главных вопросов и заключается он именно в отношении к происходящему. Если кто-то считает, что назрели в империи радикальные перемены и власть должна перейти к социалистам, то, прошу, — указал на дверь, — предоставить рапорт. Его незамедлительно рассмотрим, выдадим полный расчет, после чего сдаете оружие и офицерскую книжку, а потом можете отправляться на все четыре стороны!

Возмущенные возгласы проигнорировал, прошелся по комнате, а потом стал тихо говорить:

— Господа, Россия на пороге гражданской войны, этого от вас скрывать не собираюсь. Сумеем ли остановить братоубийство? Постараемся сделать все, что от нас зависит. Придется уже идти под пули своих же соотечественников и проливать русскую кровь. Не остановить бунт другими путями, никакие мирные переговоры, и уступки со стороны императрицы и высших чинов империи не помогут.