Воспитательные часы (ЛП) - Ней Сара - Страница 55

Притягивает меня вплотную к своему большому, сильному телу и целует, раскинув руки на моей спине, на ягодицах, сжимая; пульсация удовольствия уже нарастает внутри меня.

Боже, как я люблю, когда он сжимает мою задницу.

― Я рада, что мы покончили с разговорами о сексе. ― Смеюсь, когда его рот движется к моей ключице, задыхаюсь, когда он облизывает ложбинку между моими сиськами. Ударяет мой сосок кончиком носа, прежде чем втянуть его в рот и пососать. Щелкая по нему языком. ― Т-так рада.

― Похоже, кто-то принес мне еще печенья, ― шепчет он в мою обнаженную плоть.

― Ты голоден?

― Изголодавшийся.

Мы, очевидно, говорим не о печеньках; мы говорим о сексе, и мне это нравится. Мне нравится его сексуальная, но осторожная сторона. Он рискует со мной, что ему не совсем комфортно, и восхищаюсь им за это.

Я настолько вне его зоны комфорта, что это смешно.

И вот мы здесь.

― Это будет наше кодовое слово для секса? Печенье? ― Я приподнимаю бедра, когда он засовывает руки за пояс моих штанов, стягивает их вниз.

Он улыбается от уха до уха. Целует мой пупок.

― Ты думаешь, у нас будет достаточно секса, чтобы нуждаться в кодовом слове?

― Господи, надеюсь, ― я стону, когда мои штаны падают на пол. ― Но не думала о сексе, когда пекла тебе печенье, так что выкинь это из головы.

― Может, я и не разбираюсь в некоторых вещах, Лорел, но знаю, что значит, когда ко мне заходит девушка с выпечкой.

Я игриво закатываю глаза.

— Ладно, попалась. Я хотела, чтобы ты съел мое печенье.

― Они были хороши. Растаяли у меня во рту. ― Его губы касаются моего горла. Ключицы.

― Сладкие?

Прижимается к моему соску.

― Очень вкусные.

Ох, этот мальчик. Эти слова. Этот язык.

― Ты такой милый. ― Убираю волосы с его глаз, чтобы получше его рассмотреть. ― Я нахожу тебя неотразимым.

Он изучает меня, опираясь на руки.

― Вот как?

Его голос ― глубокий тембр, от которого меня бросает в дрожь, карие глаза завораживают.

― Иначе меня бы здесь не было. ― Я провожу руками по его мускулам, по твердым, как камень, бицепсам. Ох, эти руки. ― Embrasse moi (перев с фран.: Поцелуй меня). Давай залезем под эти простыни.

Он откидывает угол одеяла, чтобы мы могли забраться под него. Когда мы это делаем, я снимаю трусики и бросаю их рядом с кроватью.

― Вот, голая.

Ретт сглатывает.

— Не знаю, смогу ли я долго продержаться ― прошло уже несколько лет. Я не хочу ставить себя в неловкое положение… или разочаровывать тебя.

― Разочаровать меня? Это невозможно.

Интересно, стоит ли мне отсосать ему, чтобы он кончил поскорее, и когда мы, наконец, займемся сексом, он продержится дольше. Я такая эгоистка.

Отбросив одеяло, под которое мы забрались, опускаю грудь вниз по его громоздкому телу, обхватив руками эластичный пояс его темно-синего нижнего белья. Тащу его вниз, прижавшись ртом к его толстой эрекции.

― Вот дерьмо, ― стонет он, когда я сосу. ― Что ты делаешь?

― Эротическое стимулирование. ― Я напеваю, палец немедленно ищет горячую кнопку под его членом. Нажимаю маленькими кругами, как я когда-то читала в журнале. Его бедра дергаются, ноги начинают дрожать.

Улыбаюсь вокруг его члена.

― Черт побери, Лорел, если ты будешь продолжать в том же духе, я кончу.

В этом весь смысл предсексуального минета.

Я отсасываю жестко и долго, лаская его яйца. Напираю на его член, кончик попадает мне в горло. Чувствую предательские признаки пульсации ― хороший знак. Слишком легко.

― Стой. О, черт… я кончу. ― Он задыхается всего через несколько минут.

Сосу, сосу, сосу.

Голова Ретта откидывается назад, великолепное горло сжимается. Руки хватают меня за плечи.

― Черт, о, черт, черт, да.

Небольшие толчки. Бедра дрожат.

Ретт кончает мне в рот, и я сосу, сглатывая. Убираю рот, вытирая его тыльной стороной ладони. Любуюсь его телом, пока он лежит там, истощенный, после шока от оргазма.

Я наклоняюсь к тумбочке, хватаю бутылку с водой и откручиваю крышку. Пью. Надеваю колпачок и проскальзываю под одеяло, натягивая его вокруг нас.

Лежу лицом к нему, наблюдая, как Ретт приходит в себя, прикрыв глаза. Сжав губы в довольную линию, я растягиваюсь рядом с ним, прижавшись бедром к его члену.

Один поцелуй. Два.

Один в лоб. Кончик носа.

В губы.

Я открываюсь для него, раздвигая ноги, когда его рука скользит по внутренней стороне моего бедра. Языки лениво соприкасаются. Неспешно. Мечтательно. Моя грудь полна нежности.

Ноет.

Грубые мозолистые пальцы Ретта сжимают чувствительную кожу между моих бедер.

― Ты прекрасна.

Я слышала это тысячу раз, но такое ощущение, что впервые. Исходящие от него слова? Это важно.

Для Ретта я не просто хорошенькая. Не просто конфетка или трофей, который можно выиграть и выставить напоказ среди своих напыщенных друзей. Если уж на то пошло, он хочет оставить меня себе.

― Tu es belle. ― Он целует меня в висок.

Tu es belle ― это звучит знакомо. Ретт говорил мне это раньше, я знаю, но у меня нет времени гадать, что это значит, когда позволяю себе раствориться в его прикосновениях.

Ретт

― Tu es belle. ― Я целую ее в висок, пока мои пальцы исследуют промежность между ее ног. Лорел прекрасна, волосы разметались по подушке, голубые глаза сверкают. Губы распухли от поцелуев, бледная кожа покраснела от моей щетины.

Когда девушка потягивается, как кошка, подняв руки над головой, мое тело начинает реагировать на вид ее обнаженной плоти. Ее круглые груди и плоский живот. Выбритая ложбинка между стройными бедрами.

Она наклоняет голову, выгибает спину, когда мои пальцы раздвигают ее щель. Я пробегаю вверх и вниз, крошечными кругами по ее киске. Лорел закусывает нижнюю губу, ноздри раздуваются.

Губы слегка приоткрываются. Глаза закатываются.

Протянув руку, она запускает пальцы в мои волосы, наблюдая, как я трогаю ее. Черт, даже не знаю, правильно ли это делаю, но ее лицо раскраснелось, и она сильно корчится, что я расцениваю как хороший знак.

― У тебя снова встает. ― Она покачивает бедрами.

С нетерпением? Возбужденный.

У меня снова встает, слава богу. Глаза обшаривают кровать в поисках презервативов, которые я бросил раньше. Они у изножья кровати, рядом с краем, но не так далеко, чтобы не мог дотянуться до них, когда мне нужно будет надеть один.

Презервативы.

Я надевал их только дважды — для одного и того же траха. В первый раз, когда попытался надеть его, он порвался, когда его раскатывал. Вторая попытка прошла чуть лучше, настоящий половой акт длился ровно столько, сколько потребовалось, чтобы надеть эту чертову штуку. Бет, моя первая партнерша, не была девственницей, не кончала, когда мы трахались, и скулила об этом всю дорогу домой.

Мы остались друзьями ― потому что мы из такого маленького городка, — но после этого всегда было неловко. Просто потрясающе.

Лорел мокрая, мои пальцы скользкие. Большой палец ласкает припухший бугорок, спрятанный там. Она стонет. Мечется головой по подушке.

Скулит.

Смотрит на меня глазами, такими остекленевшими от надвигающегося оргазма, что пульсация между моих ног увеличивается в десять раз.

― Я хочу тебя… внутри себя, когда я… О боже!..

― Мне взять… ― Презервативы?

― Да, ― шипит она. Ее ноги сжимаются, когда я подлетаю к изножью кровати, хватаю полоску презервативов и отрываю один. Разрываю пакетик зубами, как дикарь, и раскатываю его, как будто делал это сотни раз.

Когда я поднимаюсь, чтобы перелезть через тело, олицетворяющее все сексуальные фантазии, которые у меня когда-либо были, беру секунду, чтобы оценить вид: ноги Лорел широко раздвинуты, приглашая меня скользнуть внутрь этой гладкой киски. Длинные, волнистые рыжие волосы. Удивительная грудь. Руки с побелевшими костяшками на покрывале.