Звучание сердец (СИ) - Волчек Дарья - Страница 34

— Свидание? — выдохнула я, чувствуя, как губы растягиваются в довольной улыбке. — Серьёзно?

— Можно сказать, и так. Ну что?

— Я заканчиваю в семь, — услышав приближающиеся шаги и визгливый голос Горгульи, я поспешила свернуть разговор. — Мне пора, увидимся вечером.

— До встречи.

Я едва успела спрятать телефон в карман, как дверь душной подсобки распахнулась. Ирина Владимировна придирчиво осмотрела мой внешний вид, повела кривоватым носом в сторону, словно желала по запаху узнать, чем я здесь занималась и спросила:

— Прохлаждаешься, Морозова? Если тебе работы мало, могу подкинуть.

Я испуганно покачала головой и поспешила вернуться в зал, пока начальница не заставила меня оттирать все полы в «Рафинаде» или помогать поварам перебирать старые овощи. Бочком обошла тощую Ирину Владимировну, но все же не смогла сдержать счастливой улыбки. Пускай она орёт, пусть хоть все бокалы полопаются от её голоса, а моя фамилия непрерывно будет сотрясать стены кафе — это уже все абсолютно неважно. Ведь вечером мы идём на самое настоящее свидание!

День пролетел на одном дыхании. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которая наконец-то дорвалась до сахарных леденцов. И более того, она могла запихнуть все их в рот разом, или растягивать удовольствие, съедая по одной. Я скользила между столиков с широкой улыбкой, буквально парила над полом. Минутная стрелка на часах порхала вместе со мной, ускорила свой бег в несколько раз, приближая момент желанной встречи с Богданом.

Ровно в семь часов я переоделась в так кстати выбранное сегодня платье в мелкий цветочек, чмокнула Машку в щеку и выпорхнула из «Рафинада» прямиком в объятия крепких татуированных рук.

— Попалась, птичка!

Я смущённо поцеловала Богдана в щеку, чувствуя, как сильно колотится сердце внутри грудной клетки. Такое живое, окрыленное и влюблённое.

— Это тебе.

Я опустила взгляд. В руке он держал три пышные, белые розы на длинной ножке. Я осторожно взяла цветы, отмечая, что они без шипов и втянула нежный, тонкий аромат, которым сочился каждый лепесточек.

— Спасибо. Мне никто никогда не дарил цветы.

— Звучит как вызов, — улыбнулся Богдан. — Ну что, идём?

Его рука соприкоснулась с моей, накрепко переплетая наши пальцы. Богдан уверенно повёл меня за собой, с ним я готова отправиться хоть в Зимбабве, хоть на край света.

— А давай представим, что это наше самое первое свидание, и мы раньше вообще никогда не виделись?

Мне понравилась его немного безумная идея. Тем более я ведь действительно не знала о нем многого. Для меня он всё ещё был загадочной книгой, сюжет которой только сдвинулся с мёртвой точки, а до этого я могла видеть лишь пару вводных страничек.

— Расскажи о себе, Саша. Я хочу знать все.

— А я должна рассказать вообще все или то, что посчитаю нужным для первого свидания? — уточнила я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Всё, что посчитаешь нужным.

Я задумалась. В голове панически скакали разные мысли. В сторонку отходили те, о которых ему вообще не нужно знать, в другую сторону те, о которых не говорят на первом свидании. По итогу, в центре остались только жалкие факты, которые он и так, по сути, знал.

— Хорошо, — правильно истолковал мое молчание он. — Давай тогда начну я. Итак, меня зовут Белинский Богдан, мне двадцать один год…

— Серьезно? — удивленно вскинула взгляд на него. — Я думала, ты старше.

Он только пожал плечами на это и продолжил:

— Приехал я сюда из славного города Кирова, который ненавижу ровно настолько же, насколько люблю…

— Почему Питер? — я запрыгнула на высокий поребрик, держась за его руку, и, как акробат, балансировала на узкой полоске, — Почему не Москва?

— Потому что в Питере все пропитано творчеством, в Питере жемчужное небо и запах свободы. Москва — муравейник, там много шума и грязи, ты не успеваешь там жить. Здесь все иначе.

— Да вы, батенька, романтик, — рассмеялась я. — Вообще-то, я рассчитывала на другой ответ, более циничный, что ли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А вот сейчас было обидно.

— Прости, я не хотела, — я остановилась и повернулась лицом к парню. Сейчас мы были с ним практически на одном уровне, почти глаза в глаза, но даже так он чуть выше. Положила ладошки ему на щеки, нежно провела большими пальцами по острым, точёным скулам, отчего Богдан смешно поморщился.

— Поцелуй меня, Сашка, — почти потребовал Богдан, не сводя с меня пристального взгляда.

Я медленно приблизила лицо ближе к нему и прошептала почти у самых губ:

— Фиг тебе, — и отстранилась от него с довольной улыбкой, заметив, как в его глазах промелькнуло удивление, — я не целуюсь на первых свиданиях, я примерная девочка.

Он рассмеялся и игриво ущипнул меня за кончик носа.

— Хорошо, примерная девочка. Но, так и знай, я еще получу свой поцелуй.

Это был волшебный вечер. Наверное, один из лучших в моей жизни. Мы долго бродили по улицам города, его шершавая и крепкая рука согревала мою, и разговаривали обо всем на свете. Прав был Семен тогда, ведь я кардинально изменила свое мнение об этом парне, и хватило для этого всего лишь нескольких часов. Богдан умел расположить к себе, а его чувственный голос проникал в каждую клеточку, становясь моим вечным спутником. Не знаю, может быть, влюбленность заволокла мне мозг, превращая его в розовую вату или слипшийся пудинг, но Богдан предстал передо мной совершенно в ином свете.

Он заразительно рассказывал о музыке, вокальных стилях и рок-культуре, но больше всего он гордился собственной группой. Она была словно продолжением его самого.

— Знаешь, сколько раз мы ругались и дрались почти насмерть? — смеялся он. — Если бы Жека был немного умнее, то уже давно бы руководил нами. Но к счастью, он добряк, а голова забита игрушками и приключениями, ему не до лидерства.

— А Семен?

— Семыч — это Семыч. У него барабаны впереди планеты всей. Но он виртуоз, здесь ничего не скажешь. Такому нельзя научиться, чтобы так играть — нужно что-то очень хорошее сделать в прошлой жизни. Видимо, Сёма прям отличился.

— А Юля?

— Юля, — глупо повторил он за мной и мрачно улыбнулся. — Юлька совсем недавно с нами, чуть меньше года.

— А так и не скажешь, — удивилась я. — А раньше кто был?

Я почти физически почувствовала, как Богдан выстроил вокруг себя невидимую стену, переступить которую нельзя ни ввысь, ни вплавь и сквозь пройти не получится. Он криво улыбнулся, приобнял за плечи и с наигранной веселостью ответил:

— А пойдем кофе попьем? Я до жути хочу кофе.

Я растерянно кивнула, позволяя Богдану увести меня в сторону кофейни. Но в голове все равно засела мыслишка о том, что все это не просто так. И их внезапный переезд в Питер, и то, что Юля появилась в их группе совсем недавно, и странная реакция Богдана на мой вопрос. Но я не стала допытываться, не хотелось портить этот замечательный вечер допросами.

Налет неловкости улетучился так же быстро, как и возник. Богдан купил самые большие стаканчики с кофе в мире, один из которых грел мои немного озябшие руки. Он по-джентльменски накинул на мои оголённые плечи джинсовку. Меня тут же окутала немного терпкая ваниль и лёгкая дымность его парфюма. Мне хотелось нагло стащить эту куртку и перед сном жадно вдыхать этот запах. Или хотя бы закупорить эту фантастическую смесь в стеклянную баночку.

— Маньячка, — Богдан отпил горячий напиток, улыбаясь уголками губ. — У тебя сейчас такой взгляд, словно ты готова меня проглотить.

— Возможно, — я показала на свой стаканчик, — но тебя спас кофе.

— Как вообще это можно пить? — он наигранно поморщился. — Латте с солью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Во-первых, это очень вкусно, а ты просто мне завидуешь. Во-вторых, кофе с карамелью, а она сладко-солёная. — я демонстративно сделала большущий глоток и от блаженства закатила глаза. — В-третьих, мне об этом говорит человек, который вбухал в свой кофе весь сахар в кофейне.