Кодекс ордена (СИ) - Емелин Андрей - Страница 4

— Если честно, то очень страшно, — сказала она и покосилась на мастера, который в свою очередь лишь спокойно кивнул ей в ответ, а потому Лани решила сказать то, что не говорила еще ни кому. — Я слышала много историй о том, как демон не принимает своего мага и убивает его… Очень боялась, что со мной будет так же или даже хуже. Есть ведь еще и такие истории, когда демон считает человека слишком волевым и своенравным и…

— И принуждает того к покорности, — помог ей с ответом Эш. — Верно. Особенно тяжело приходится женщинам. Впрочем, тебе удалось этого избежать?

— Ага! — с веселой улыбкой кивнула девушка. — Уж не знаю, правда, стоит ли этому радоваться? Может Игнис счел меня совсем безвольной дурочкой, но он предложил мне темный договор сразу после того как его призвали. Даже несмотря на то, что я разволновалась и забыла половину слов, которые полагается при этом говорить.

— Запомни, Лани, — серьезно сказал Эш. — Никогда не пытайся понять планы и логику демонов. Они есть воплощенная воля зла, и все их действия направлены лишь на то, чтобы приумножить количество этого зла в мире.

— Не ожидала, что Вы будете так говорить, — честно призналась Лани. — Это больше похоже на речи священников, а я думала, что высшие маги относятся к своим силам иначе.

— Все относятся по-разному, — уклончиво ответил Эш. — Но мы ушли от темы.

Девушка серьезно кивнула и продолжила:

— Так вот, заключив темный договор, демон оставляет на человеке свой знак. Через него он дарует силы, когда об этом попросят.

— Верно, — Эш кивнул и продолжил расспрос. — Но как именно даруется сила? Расскажи мне, что ты знаешь о мистическом заряде.

— О, ну это легко! — ответила Лани, сверкнув белоснежной улыбкой с ямочками на щеках. — Мистический заряд, это концентрация силы магии. Чем чаще в течение небольшого времени, например одной недели, колдует маг, тем больший заряд он накапливает. При этом все заклинания становятся сильнее, но нестабильнее, то есть повышается шанс их провала или неправильного действия. При этом, чем само по себе сложнее и масштабнее заклинание, тем больший мистический заряд оно приносит.

— Верно, молодец, — похвалил ее Эш. — Но что случится, если маг накопит слишком большой заряд, и главное, для чего это нужно демону?

— Если мистический заряд станет слишком большим, связь с демоном увеличится настолько, что он возьмет мага под контроль. Это называется одержимостью и внешне может быть незаметно. Но тогда демон примется убивать руками мага и развращать окружающих, склоняя к темному договору с собой или другими демонами.

— Все верно, — кивнул Эш. — Такова плата за силу. Демоны искушают человека, потому как всем хочется колдовать на пике своих возможностей, но рано или поздно маг срывается в одержимость.

— И все же, высшие маги привыкают контролировать свой мистический заряд, верно, мастер? И нужно стремиться брать от демона максимум из возможного, но не переступать черту.

— Нет! — грозно сказал антим, рубанув рукой о воздух столь стремительно, что раздался свист ветра. — В первую очередь, нужно учиться смирять свои желания, Лани. Брать лишь столько, сколько не можешь не взять, обращать зло в добро, пропуская его через свою волю.

Эш замолчал, сам удивляюсь тому, как распалился и некоторое время они шли, не говоря ни слова. Девушка, однако, непрерывно хмурилась, пытаясь совместить не совместимое: уложив кодекс антимов на те знания, которые она получила в академии.

Спустя несколько минут, глаза Лани вдруг широко распахнулись, и она воскликнула:

— О святой круг, я только что все поняла!

Эш опасливо покосился в ее сторону. Уж не откопала ли девочка в своей памяти записи с пыльных страниц манускриптов «О доле меченных демоном» или «Молота магов». Догадайся она сейчас о том, кто такой на самом деле Эш, так всем его надеждам на несколько месяцев сытой жизни не суждено было сбыться.

— Это же так очевидно! — Лани остановилась, разглядывая Эша и он опустил взгляд. — А я-то, думала, почему вижу мастера, настоящего высшего мага, в лохмотьях.

Антим уже собирался было сказать в свое оправдание что-то невразумительное, как вдруг девушка принялась стягивать с себя сапоги.

Эш смотрел на нее обескураженно, силясь понять, что происходит, а Лани тем временем закатата брючки до колен и, убрав за пазуху обувь, заявила:

— Я тоже готова учиться смерять свои желания, мастер, если этого требует обучение. До Вас мне конечно далеко, — она отвела взгляд. — Но если этого хватит, то пойду до деревни собой.

Эш с трудом сдержал улыбку и, чуть помедлив, ответил:

— Обуйся, простудишься еще. Все нужно делать в меру.

Глаза Лани дрогнули и заблестели. Она быстро покивала, а затем принялась натягивать обувь.

«Ребенок» — подумал Эш, впрочем, не вкладывая в это слово ничего плохого. Антиму нравилась горячность и увлеченность девушки магией. Ее чуть наивная, но от того милая энергичность и открытость.

Таких людей, подумал он, можно сейчас вырастить, словно изысканные цветы, лишь в дорогих оранжереях. Скрывая от них человеческую подлость и злобу, тысячи пороков, встретив которые хоть раз, ты неизбежно будешь нести на себе их отпечаток. Немудрено, что Игнис, проклятая тварь преисподней, ухватился за эту чистую душу когтями, как только ее увидел.

Эш вздохнул и добродушно произнес:

— Но я рад, что ты все поняла, насчет смирения своих желаний. Из тебя выйдет отличная ученица.

Девушка тут же просияла, довольная такой похвалой.

Около четверти часа они двигались молча, и солнце уже скрылось в холмах, окрашивая все в исполненные теней сумерки. По правую руку от них раскинулся сосновый лес, откуда веяло прохладой и слышалось пение птиц, а по левую бескрайние луга были испещрены холмами и овражками, вырастая горами за горизонтом.

— Скажите, мастер, а долго нам еще идти до Долгопрудья? — спросила Лани. — А то до этого мы ехали по другой дороге.

— Думаю будем завтра к обеду, — поразмыслив ответил Антим.

— То есть… Как завтра? — удивилась девушка. — А по пути есть какая-нибудь таверна или постоялый двор?

— Нет, — коротко сказал Эш.

Лани не стала расспрашивать о способе их ночлега к удовольствию антима, потому как будь у него палатка, или на худой конец какая подстилка, он непременно бы взял ее с собой. Однако вот уже больше года старику никак не удавалось накопить даже на самое дряное походное снаряжение, несмотря на то, что в пути он проводил большую часть своей жизни.

Неподалеку от дороги Эш увидел одинокий дуб, шириной в три обхвата рук, с густой раскидистой кроной и велел Лани следовать к нему.

— Располагайся где-нибудь здесь, у ствола дерева, где помягче, — сказал антим девушке, едва удержавшись от того, чтобы добавить «я всегда так делаю».

Пока Лани бродила вокруг дуба, пытаясь найти где именно сухая земля хоть немного может сойти за мягкую, Эш принялся собирать хворост.

— Вам, помочь, мастер? — услышал он голос девушки и ответил, что помощь ему не требуется. В этот момент Эш вдруг ощутил странное чувство, которое не мог описать. На некоторое время он даже прекратил искать сухие ветки, бесцельно блуждая в подлеске и пытаясь разобраться в себе.

Наконец Эш понял, свои ощущения, однако именно от этого у него защемило в сердце.

Он вовсе не испытывал чего-то нового, напротив, он просто больше не ощущал одиночества. Это казалось ему странным, и в то же время естественным. Пускай он и жил сейчас чужую, заимствованную жизнь, все же будь он и вправду учителем девушки, их отношения вполне могли бы быть настоящими и честными.

Эшу стало стыдно и он покачал головой.

— Говорю о благодетели и смирении, а сам непрерывно лгу, — гневно прошептал он самому себе. — Буду, пожалуй, похуже любого демона.

Он взглянул на Лани, нашедшую таки место поудобнее и сидевшую теперь, положа голову на колени. В ее руках была короткая веточка, которой девушка что-то рисовала на земле.

Эш улыбнулся и поднял валежник посуше.