Калейдоскоп моего сердца (ЛП) - Контрерас Клэр - Страница 1

 Калейдоскоп моего сердца

Клэр Контрерас

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Название: «Калейдоскоп моего сердца»

Автор: Клэр Контрерас

Серия: «Сердца». Книга первая.

Количество глав: Пролог + 38 глав + эпилог

Переводчик: Sofi U (пролог -10 гл.), Анастасия Набиева (11гл. - эпилог)

Редактор: Инга К. (пролог -10 гл.), Анжелика М (11гл. - эпилог)

Сверка: Наталья Л. (пролог -7 гл.), Jane Doe (8гл. - эпилог)

Обложка: Дарья Сергеевна

Вычитка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Перевод группы: https://vk.com/stagedive

18+ 

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Пролог

Мой первый парень, моя первая любовь рассказывал мне истории о королях и королевах, о войне и мире, о том, как мечтает стать чьим-то принцем на белом коне. Я жила его рассказами о приключениях, пока он оживленно размахивал руками. Я полюбила его зеленные глаза, которые мерцали, когда я смеялась над его шутками.

Он научил меня чувственным прикосновениям и страстным поцелуям. Позже он показал мне боль от потери близкого человека, Одному он забыл меня научить, как справляться с той душераздирающей болью, появившейся после того, как он разбил мое сердце. Мне всегда было интересно, было ли это упущенным уроком. Сейчас мне интересно, может быть в глубине души он это понимал, или абсолютно ничего не чувствовал?

Глава 1

Говорят, что единственный способ продолжить жить дальше — это отпустить. Как будто это легко. Три года воспоминаний, хороших и плохих, невозможно забыть за день. Я знаю это, потому что через пару недель исполнится год, а память о нем все также сильна, как будто он еще здесь. Его сандалии «Сан-Франциско Джайентс» все еще стоят в ванной у раковины, там, где он их оставил. Его запах все еще хранят рубашки, которые я так и не могу надеть даже на ночь. Я чувствую его присутствие. Я еще раз осматриваю дом, удостоверяясь, что ничего больше не осталось, для меня это огромный шаг — продать его.

Я упаковываю последую коробку на кухне, когда слышу звон ключей, а затем звук шагов по деревянном полу. Еще один звук, по которому я буду скучать, когда покину это место.

— Эстель? — раздается ее мелодичный голос.

— На кухне, — я вытираю руки о свои джинсы и направляюсь к ней.

— Привет. Ты много сделала вчера вечером, — говорит она, печально улыбаясь. Глаза ее блестят от непролитых слез, когда она оглядывает почти пустой дом. У нее такие же вьющиеся волосы и выразительные глаза цвета карамели, как у ее сына. Ее вид заставляет мое сердце больно сжиматься.

Я пожимаю плечами и прикусываю щеку изнутри. Изо всех сил держусь, чтобы не заплакать, тем более я уже давно не делала этого. Когда Фелисия тянет ко мне руки, чтобы обнять, я вздыхаю и стараюсь не расклеиться совсем. Я стараюсь быть сильной ради нее и Филиппа. Уайт был их единственным ребенком, и, как бы его потеря не была сложна для меня, я только могу представить себе, что чувствуют они сейчас. Обычно мы не плачем, когда видимся, но продать этот дом — это не просто попрощаться с домом. Это прощание с рождественскими утрами и ужинами на День благодарения. Как будто мы говорим: «Уайт, мы любим тебя, но жизнь продолжается». И так ведь, и есть, и это заставляет меня чувствовать себя виноватой. Жизнь продолжается, но почему без него?

— Все будет в порядке, — говорю я, вытирая мокрые щеки и отстраняясь от нее.

— Так и будет. Уайт не хотел бы, чтобы мы расстраивались из-за дома.

— Нет, он наверняка думал бы, что мы глупые, раз плачем над этими стенами, — говорю я со смешком. Если бы это зависело от Уайта, люди жили бы в палатках и мылись дождевой водой

— Да, и он бы уже месяца два назад отключил бы электричество, поскольку ты ешь только доставку, — добавляет она.

Мы качаем головами, новые слезы застилают глаза, а смех утихает, и тишина окружает нас.

— Ты уверена, что не хочешь остаться с нами? — спрашивает она меня, пока мы ходим из комнаты в комнату, убеждаясь, что ничего не оставили. Риелтор начнет показывать дом начиная с завтра, и он должен быть в идеальном состоянии для потенциальных покупателей.

— Нет. Виктор очень обидится, если я отвергну его предложение. Он вероятно начнет вспоминать, что я не захотела идти с ним в один колледж, что не люблю одну и ту же с ним футбольную команду, а еще, что я ни разу не стирала его белье в тот год в старшей школе. Думаю, именно поэтому, он так и хочет, чтобы я переехала к нему.

Фелисия, смеясь, пожимает плечами.

— Ну тогда, передавай ему от меня привет и приглашение на ужин в воскресенье. Мы будем рады увидеть его

— Конечно, — говорю я, замечая его обувь на полу.

— Ты хочешь, чтобы они остались у меня, или заберешь себе?

— Я.....— делаю паузу, чтобы глотнуть воздуха, которого мне так не хватает.

— Ты их возьмешь?

— Не думаю, что смогу оставить их себе, смотреть на них каждый день в новом доме. Я оставила себе все футболки Уайта, а его обувь точно не подойдет мне, она на пять размеров больше моей, но эта была его любимая пара.

Была. Это была его любимая пара. Мой психотерапевт советует говорить о нем в прошедшем времени. Часто, когда я это делаю, меня передергивает. Какое-то время, я просто жила иллюзией, что он просто в длительной командировке. Уайт любил путешествовать в одиночку, поскольку культуры многих стран вдохновляли его на написание картин. Через месяц я поняла и приняла, что он не вернется. Через три, по настоянию своего терапевта, я начала упаковывать его вещи в коробки, чтобы они не служили слишком ярким воспоминанием о нем.

Упаковать коробки не слишком помогло. Дом был одним большим воспоминанием, а художественную студию невозможно упаковать. Я должна была научиться жить с этим... без него. Через шесть месяцев я стала способна входить и выходить из обоих мест, при этом не испытывая жгучую боль в сердце. И теперь, спустя год, думаю, готова двигаться дальше. Чему меня научила внезапная смерть Уайта, так это тому, что жизнь коротка, и надо жить на полную катушку. Я понимаю это, но это так сложно.

— Дорогая, все что он оставил твое, ты знаешь это, — говорит Фелисия. Я не осознаю даже, что плачу, пока не чувствую соленный вкус слез на своих губах. Я пытаюсь поблагодарить ее, но слова застревают в горле под комком, который прочно там поселился.

Я последний раз оглядываюсь вокруг, обнимаю Фелисию, обещая увидеться в воскресенье. Иду к машине, оглядываюсь через плечо, мое сердце болезненно сжимается в последний раз, прежде чем я уезжаю. Уезжаю от воспоминаний… комфорта… прошлого... все это становится размытой картинкой в зеркале заднего вида, пока я еду к дому брата. В уме я составляю список дел, которые я должна сделать. Мои мысли прерывает телефонный звонок.

— Привет, как все прошло? — спрашивает Миа.

— Все прошло хорошо. Немного печально, но не ужасно.

— Извини, что не смогла быть там с тобой. Фелисия приходила, чтобы забрать некоторые из его вещей? Как она?

— Хорошо. Она хорошо выглядит.

— Мы все еще собираемся завтра вечером? — спрашивает Миа.

— Да, если мы собираемся только в один бар. Сейчас я не в настроении гулять по барам.