Под прикрытием (СИ) - Зеленин Сергей - Страница 58

- Так я же – не задаром! – раскрываю вещмешок и показываю его содержимое.

Глаза Голованова несколько расширились:

- Что это?

- Это то – что ты видишь: САМОГОН!!! «Квартплата», то бишь…

- Тише…, - он оглядывается по сторонам и затем берёт меня решительно за руку, - пошли, товарищ!

***

Долго ли, коротко, за разговорами пришли на улицу Большая Покровская, судя по табличкам на домах. Где-то неподалёку слышались пароходные гудки, стало быть – близко пристань.

Голованов заводит меня в небольшой, но довольно прилично выглядевший дом с небольшим ухоженным фруктовым садиком и огородиком.

Познакомив меня со своей матерью - аккуратно, опрятно одетой, интеллигентно выглядевшей женщиной лет сорок-сорок пять, он:

- Мама, это мой товарищ – он поживёт у нас неделю… Не возражаешь?

- Ну, раз это твой хорошо знакомый…, - сначала несколько неуверенно произнесла Вера Ивановна, затем я ей приязненно улыбнулся и все сомнения в моей личности у неё разом дематериализовались, - конечно, пусть поживёт!

Сказав на скаку, что скоро вернётся, Александр подхватывает мой вещмешок с «квартплатой» и, куда-то исчезает.

Когда он часа черед полтора вернулся, мы с его маменькой уже крепко подружились и вовсю распевали дуэтом «Землянку» под её пианино. Увидев сына, она с лёгкой укоризной:

- Саша! Почему ты сразу мне не сказал, что Серафим Фёдорович – поэт?

- Да, какой там «поэт», Вера Ивановна…, - потупившись, скромничал я, - я же говорил: был у меня в роте один красноармеец – Марк Бернес, вот тот – поэт! Да, погиб он от белопанской пули близ Вильно, а мне его тетрадка досталось.

По глазам вижу, она мне не верит:

- «Ну, что ж – «Марк Бернес» будет Вам неплохим псевдонимом. А ещё что-нибудь… Хихихи! Из «тетрадочки»?

- «Жди меня и я вернусь, - вздохнув продекламировал я, - только очень жди…».

- Подождите, Серафим, я сейчас аккорды подберу…, - играет на пианино, - вот так хорошо будет, как Вы считаете?

- Хм… Я думаю, лучше будет вот так…

Напеваю хорошо мне знакомую мелодию.

Хотел растопить холодок её недоверия – и вот что получилось. Видать у всех нас – попаданцев, одна судьба… Но, Высоцкого – вы от меня не дождётесь, достопочтимые предки! Уж больно я Владимира Семёновича уважаю.

- Мама! Я вот продуктов нам принёс, - дико на меня глядя, протягивает вещмешок Голованов, - мясо, хлеб, масло…

Конечно, такому могучему организму положенного чоновского пайка мало – на том и строился весь мой расчёт.

***

На следующее утро, ранним утром вернувшись к «родственнику», я построил во дворе своих - трезвых «как стёклышко», «агентов».

«Да… Видон у них! С такими оборванцами, только возле церкви попрошайничать, а не краской на рынке банковать».

Пригляделся ещё раз к рожам и, выбрав те что попроще:

- Вы трое переоденьтесь в гражданское – будете изображать из себя торговцев краской. Афанасьеву же и Гаврилову, одеть самое лучшее обмундирование и быть при оружие со мной.

Конечно же, не забыл раздать им «треугольнички».

Сам я переоделся в «кожаное», тщательнейшим образом отгуталинил и начистил до глянцевого лоска сапоги, приколол на петлицы «кубики», а на «новую» фуражку – красную звезду.

Где-то с час потребовался на сборы, затем подъехала заранее заказанная ломовая телега, трое «барыг» погрузили бидоны с краской и выехали на рынок. Я же на «лихаче» с двумя агентами – «при всём параде», появился там немногим раньше.

Заявившись на рынке и, за несколько минут визуально изучив обстановку, я применяю первый закон свободного рынка, гласящего: конкурентов надо давить! Решительно подхожу к первому же торговцу и строгим голосом спрашиваю:

- Гражданин! Предъявите патент на торговлю краской.

- Чегой, это?

Наклоняюсь к самому уху и ору:

- РАЗРЕШЕНИЕ НА ЗАНЯТИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ У ТЕБЯ ИМЕЕТСЯ???

Лупая растерянно глазами и ожесточённо ковыряясь мизинцем в ухе, тот:

- Чё орёшь? Нет у меня ничего…

- Тогда забрал свои манатки и, на счёт «раз-два» - свалил отсюда! Иначе, ночевать будешь в «обезьяннике».

Тот, подхватив какие-то самопальные ёмкости из жести, начал не спеша собираться на выход, бухтя под нос что-то нехорошее про Советскую власть.

- Тааак, - протяжно протягиваю, положив ладонь на кобуру, - «антисоветская пропаганда и агитация» – статья пятьдесят восьмая, через «пятнашку» прим: от года до расстрела… БЕГОМ!!!

Того тотчас, как ветром сдуло.

Следующий торговец перед тем как покинуть торговую площадку, поинтересовался - где можно приобрести тот самый «патент» на торговлю краской. Мой ответ был краток, как приговор ревтрибунала:

- В Караганде!

- Где, где…?

- Товарищ замкомвзвода! Объясните гражданину.

Ответ Афанасьева на вопрос «где?», был ещё более кратким чем мой – но более информативным и, после него – дополнительно-уточняющих вопросов уже не возникло…

Третий торговец, судя по всему перекупщик - а не сам кустарь торгующий плодами трудов своих, заискивающе щерясь гнилыми зубами протянул мне пару купюр.

- Что, это? – спрашиваю, раздувая ноздри от праведного гнева.

- «Патент»…, - пролепетал тот, - лично Вам…

- ВЗЯТКА?! – ору на весь базар, - мне, красному командиру – взятку предлагать?! Да, я тебя – вошь лобковая…

- Да, нет что Вы… Вы, меня неправильно поняли…

- Я, таких буржуйских гнид - как ты, всегда понимаю правильно. На первый раз прощаю – в следующий раз, пристрелю лично… Пшёл отсюда!

Каждый раз боковым зрением замечаю – торговцы начинают разбегаться, подхватив свою тару.

Что мне и требовалось!

Когда на импровизированный рынок въехала наша телега, он был уже основательно защищен от конкурентов – остались только те, у кого имелась хоть какая-то бумажка. Но сама «конкурентная борьба» ещё не закончилась!

Применяю второй известный мне закон свободного рынка: за покупателя надо бороться!

Проверив для порядка своих, я встал подальше и, как только к какому-нибудь «конкуренту», направлялся потенциальный покупатель - я уже был тут как тут, с каким-нибудь вопросом, типа:

- А почему такие цены - гражданин продавец знает про антимонопольное законодательство? А почему ваш бидон протекает – нарушаем экологию города? А почему семечки лузгаем - желаете до утра бесплатно поработать дворником? А почему стоим, руки в карманах: Вам - наша Власть или лично моя рожа не нравится?

Естественно, покупатель завидя «комиссара» возле продавца – резко менял направление и чаще всего отоваривался нашей краской.

Что характерно и, на чём строился весь мой расчёт - население было до такой степени зашугано годами «военного коммунизма», что ни одного ответного требования «предъявить документ» не было. Пару раз на рынок забредали настоящие менты и тогда у меня в тревожном предчувствии грандиозного шухера замирало сердце…

Но, обошлось!

Однако, спрос на краску в общем-то был невелик и, несмотря на все мои усилия - до обеда удалось продать всего лишь чуть больше четверти всего товара. После обеда же - как мне было достоверно известно, большого спроса никогда не бывает – можно без толку простоять до самой ночи и ничего не продать.

Да и, опасно – мы уже несколько примелькались на рынке. Совсем уж за дураков хроноаборигенов считать нельзя: кто-нибудь мог уже сообразить, заподозрить и настучать властям – и тогда жди комиссию с проверкой.

Ладно, у меня ещё есть план «Б»!

***

После обеда мы на той же ломовой телеге стали ездить по городу и заглядываться на фасады и вывески нэпманских заведений. Если с ними было что-то не так (а «не так» было с большинством из них – заведения только-только официально разрешили открыть), наша «троица» заходила и, я сурово насупив брови строго говорил хозяину-нэпману: