Нарушая клятвы. Том 2 (СИ) - Шек Павел Александрович - Страница 29

— Грэс, давай просыпайся, это надо выпить, и тебе сразу полегчает, — тихо сказал я. — Не хочу использовать заклинание, чтобы протолкнуть жидкость в желудок, шибко оно неприятное.

Грэсия приоткрыла глаза, сделал пару неуверенных глотков, зажмурилась, словно проглотила что-то очень невкусное.

— Ну вот, теперь отдыхай, — уложив её, накрыл одеялом, снова смочил платок, положив на лоб.

Из комнаты вышел немного пошатываясь, жестом остановил маму Иоланту, чтобы не помогала. Накатило чувство, как будто перебрал креплёного вина. Заклинание Прилива сил убывало. Можно наложить ещё одно, но будет только хуже. Пьяной походкой дошёл до главного здания, с трудом поднялся по ступеням. Из дома вышла Рут, придерживая для меня дверь.

— Рут, ты одежду просушила? — почему-то спросил я. Она что-то ответила, утвердительно кивнув. — Отлично…

Последнее, что я запомнил, так это быстро приближающийся светлый камень порога. Меня срубило начисто, едва последняя капля заклинания выветрилась. И чувство такое, словно действительно перепил. Голова тяжёлая, мысли путаются, мир качается. Даже сон, и тот приснился странный. Словно мы с Угой ночью плывём куда-то на лодке. Я налегаю на вёсла, она опустила руку в воду, разбивая отражения сотен крошечных звёзд. Между нами, на лавке второго гребца, стояла пузатая бутылка и две глиняные кружки. Если обернуться, то можно увидеть, что вдалеке ярко горит пламя маяка, указывая путь.

Проснулся. Посмотрел в окно на пасмурное небо. Утро. Выходит, провалялся до самого утра. Голова раскалывается, как от похмелья, во рту сушь. Зато на стуле рядом с кроватью сухая и отутюженная одежда. Ещё один стул перенесли от туалетного столика, чтобы посидеть рядом. Почему-то подумал про Александру. Минут пять потратил, чтобы одеться.

— Берси! — раздался слева голос Грэсии, едва я вышел из спальни. Повернувшись, увидел её в конце коридора. Сегодня она надела красивое домашнее платье, подчёркивающее стройную фигуру. — Иола, держи его! Сейчас он получит!

Я повернулся в другую сторону и увидел маму Иоланта, идущую по коридору. Раздумывал всего секунду, прыгнув обратно в комнату.

— Тали! Тали, спасай!

Сверху закружились золотые искорки, и мне на руки упала сонная Тали в тёплой ночной рубашке. Посмотрела, едва приоткрыв глаза и невидимая рука схватила меня за желудок, рванув в золотой водоворот.

— Ненавижу этот способ перемещения!.. — моя ругань потонула в потоке воздуха. Женщины, ворвавшись в комнату, увидели одиноко падающую на пол золотую песчинку.

Глава 5

Из золотого вихря я выпал словно из мешка, рухнув на пол рядом с кроватью. Понадобилась почти минута, чтобы ушло головокружение. А мотало меня как на маленьком плоту во время шторма.

— Могла бы уронить меня на что-нибудь мягкое, — проворчал я с пола.

— В сапогах на кровать? — с насмешкой спросила Тали. — Снимай их и забирайся.

— Вредина, — я ухватился за край кровати и с трудом сел. — До чего же неприятно…

— Потому что ты сопротивляешься, — наставительно сказала она. — А ещё ты слишком тяжёлый.

— Грэсия быстро поправилась или я долго провалялся в постели?

— И то, и другое, — она всё же накинула на плечи покрывало, так как я сидел слишком близко, а на ней была ночная сорочка не из самой плотной ткани. — Поправилась быстро, уже к вечеру. Ты же проспал четыре дня. И скажи спасибо Уге, что не четыре года.

Тали протянула руку и положила мне на макушку. Мы просидели так минут пять. Тали даже глаза закрыла. Было очень тихо и необычно спокойно. Мне кажется, что это место вообще находится не в нашем мире и отделено от него непроницаемой стеной. Ни бе́ды, ни печали не способны пробиться сквозь неё. Это такое умиротворение, что словами не передать.

— Ты спишь, что ли? — спросил я.

— Сплю, — подтвердила она, затем открыла глаза. — Ты куда-то торопишься?

— Вроде нет. Разве что хотел повидаться с Вигором, поговорить с Грэсией и вообще.

— Торопишься. Ладно, давай поговорим серьёзно, и беги по делам. Да, да, — она отмахнулась, — говорила, что серьёзные разговоры очень скучные и неинтересные. Только мне не нравится, что вокруг тебя роятся высшие силы, словно дикие осы, слетевшиеся на запах перезрелой сливы. На них можно закрыть глаза, если бы они не переходили черту. И ты, глупый мужчина, идёшь у них на поводу. Удивляюсь, как тебя терпит Уга. Ты ведь клялся ей в верности, а сам бежишь и ищешь помощи у других. Читал сказку про ласковую Полому? Дурочка разрывалась между двумя богами и в итоге была проклята обоими. Одинаково всех можно лишь ненавидеть. Понимаешь о чём я?

— Понимаю, — я вздохнул.

— Не ищи оправдания поступкам, это лишь усугубит твою ситуацию. Но выход всегда есть, — она улыбнулась. — Существуют старые ритуалы, которые мы использовали во время войн.

— Находились смельчаки, которые осмелились с вами воевать? Или вы друг с другом что-то делили?

— Глупцы всегда найдутся. Получат толику силы и начинают мнить себя правителями мира. Но вопрос не в этом. Из всех богов, что постоянно рядом с тобой, Уга самая слабая. Она практически ничего не может, мало что знает и умеет. Сущее дитя по сравнению с другими, да простят меня Высшие за подобное сравнение. Зиралл Пресветлый — творец и мастер любого начинания, великий ремесленник и воин. Истинно светлый бог, — она хмыкнула, — покровительствующий только людям. Он очень силён, пусть даже многие считают его проклятым богом. Всё, что он дарует людям, приносит им только несчастия. Но это не совсем так. Просто дары его настолько могущественны, что вступают в силу Высшие законы, стремящиеся всё привести к равновесию. Лиам — богиня понимания, самая сильная из этой тройки. Коварна, хитра, обольстительна. Уге, которую многие считают тёмной, стоит пойти и поучиться у великой Лиам.

— Самая сильная? — с сомнением переспросил я.

— Это война, Берси. Ты этого не понимаешь и не видишь. И длится она гораздо дольше, чем какие-то жалкие тысячу лет. Когда-то, проводя ритуал, мы называли имя Лиам. Оно было созвучно слову «победа». Но ты можешь позвать Зиралла. Сильный союзник, особенно если учесть твою тягу к знаниям. Мерк, — Тали поморщилась, словно надкусила гнилое яблоко. — Этот жалкий божок сделает тебя сказочно богатым. Забьёт золотом сокровищницу любого размера. Он умеет делать золото из воздуха.

— И всё-таки Уга, — жестом остановил я её. — Даже без вариантов, а то ты сейчас и Светлобога вспомнишь.

— О, ты прав, его лучше не трогать, — согласно закивала она. — Можно было догадаться, что ты выберешь её. Но что думает она?

— Уга? — удивился я.

Позвать Великую мать, что может быть проще. Эта любопытная особа всегда рядом, стоит вспомнить, и она сразу выглядывает из-за плеча. Но прислушавшись к себе, заметил, что не ощущаю её присутствия. Даже удивился, покрутил головой, как будто она пряталась от меня где-то в комнате. А ещё мне стало страшно. Похожее я испытывал, когда умер дедушка.

Тали коварно улыбнулась, и мы вновь рассыпались ворохом искр. Ещё один головокружительный полёт закончился падением на твёрдый каменный пол, покрытый кровавыми рунами. Причём руны были не просто нарисованы, а въелись в камень как кислота в податливое дерево.

— Комната Ритуала. Закончила её недавно, — похвасталась Тали. — Говорят, что если светлые боги увидят эти символы, то сделают всё, чтобы уничтожить их. Вместе с домом и хозяевами.

Я охнул, потёр ушибленное плечо и с трудом сел. Встать просто не получалось так как ноги подкашивались. Вот точно, она надо мной специально издевается. Комната была небольшой, стены и пол каменные, покрытые рунами. Источник света — крошечный пугливый огонёк, забившийся в дальний от нас угол. Ни окон, ни дверей здесь и в помине не было. Стоило это осознать, и почти сразу стены начали давить, давая понять, что ты замурован.

— Никто ещё в нашем роду не связывал себя со столь необычным божеством, как Уга, — улыбнулась Тали. — И это даже забавно.