Профессионально беременна (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 38

Глава 17. Бремя с плеч

— Бонджорно, синьоро! — приветствовала я вошедшего дядю Рому с подносом. Повар охотно окликнулся:

— Бонджорно, синьорина! Только не синьоро, а синьор!

— Зато в рифму, — вяло отмахнулась я. — Что у нас сегодня на обед?

— Протертый картофельный суп с беконом и сухариками, — принялся перечислять синьор дядя Рома, пока я облизывалась от вкусных запахов блюд, накрытых клошами. — Рагу из овощей под соусом фромаж и нежные куриные котлетки «Деревенские»!

— Боже, вы меня разбалуете, — выдохнула я, разглядывая поднос, поставленный на кроватный столик.

— Что надо сказать дяде Роме? — ухмыльнулся повар.

— Спасибо!

— На итальянском!

— А… Граци!

— Нон че ди ке! — шутливо поклонился дядя Рома. — Скоро будем на итальянском общаться, времени у нас еще много!

— Не напоминайте, — сразу сдулась я. Лежать было тяжело. Приходящая сиделка помогала мне вставать по нескольку раз в день, «чтобы не залежалась», а в остальное время подсовывала утку. Это было противно. Я рвалась походить, но меня твердой рукой и непререкаемым авторитетом удерживали в постели. Лето проходило мимо — красивое солнечное лето, цокающее каблучками и щеголяющее мини-юбочками… А я валялась. Когда мне осточертели мелодрамы первого канала, решила изучать итальянский.

Конечно, меня навещали по нескольку раз в день. Эля подружилась с Тимофеем, они вместе готовились к поступлению — каждый в свое заведение. Тим выбрал экономический колледж, Эля — институт дизайна. Уж не знаю, как они готовились, если предметы совершенно разные, но, наверное, просто будили друг друга, когда клевали носом над книжками.

Даша ходила грустная. Во-первых, за меня, «бедненькую» — и очень расстраивалась, что не пошла тогда со мной из фитнес-клуба. Наивная. Макс бы ее не пожалел… Во-вторых, из-за своей неудачливости в любви. Плакалась, что надоело быть одной, что никто на нее внимания не обращает, кроме мальчиков из обслуги. Но Аполлона из фитнес-клуба решительно забыла. Будто я ей завет дала тогда.

От нечего делать я решила найти ей нормального мужика с деньгами и мозгами. Это оказалось нелегкой задачей. На сайтах знакомств обитали, похоже, исключительно кролики, женатики и судаки на букву «м». Отчаянье мое передать было невозможно.

Вот и сейчас, подумав о Дашке, я спросила у повара, не питая никаких особенных надежд:

— Дядя Рома, у вас случайно нет брата?

— Случайно у меня есть сестра, — вежливо ответил тот. — Вы мне лучше скажите: вкусно или так себе?

— Вкусно, как всегда… Сестра… Как вы могли, дядя Рома?!

— Как я мог — что? Заиметь сестру вместо брата? Так это она меня заимела! Она на пятнадцать лет меня старше!

— А…

— Но у меня есть племянник. А вам зачем?

Я навострила уши. Племянник… Это интересно!

— Сколько лет? Где работает? Как выглядит? Женат? Дети есть?

— Вау, вау! — дядя Рома поднял руки, словно сдался без боя. — А вам зачем, Евочка?

— Надо! — с жадностью заявила я. — Отвечайте!

— Тридцать два года, не женат, детей нет, времени нет, женщин нет, ибо у мальчика своя фирма и магазин, — отчеканил дядя Рома как по книжке. — Так вам зачем мой племяш?

— А какая фирма? Какой магазин?

— Господи, Ева, вы меня пугаете!

— Какой вы пугливый! А еще мужчина…

— Вы решили завести любовника? — усмехнулся дядя Рома. Я с трудом удержалась, чтобы не пнуть его ногой:

— Вы считаете, что все, чего мне не хватает для полного счастья — это любовник? Я для Дашки стараюсь!

— Да что вы… Дарья даже не взглянет в сторону племяша!

— Фотка есть? — деловито спросила я, проглотив еще одну ложку супа. Дядя Рома вздохнул и вытащил смартфон:

— Где-то должна быть…

— Не нойте, — с аппетитом уплетая суп, ответила я. — От вас сейчас зависит счастье одной несчастной Дашки!

— Угу, угу… Вот, нашел! Это он на рабочем месте!

Я жадно уставилась на чуть смазанную фотографию. Симпатичный помолодевший дядя Рома без усов сидел за верстаком странной формы и улыбался. Будто его оторвали от работы. Что за инструмент у него в руках?

— И кем он работает?

— Владик ювелир.

— М-м-м, как интересно!

Я еще раз оценила милую улыбку парня и вернула дяде Роме телефон:

— Значит так… Мы пригласим его сюда. На обед. Возражения не принимаются. Дашка заслуживает хорошего мужика.

— Откуда вы знаете, Евочка, что Влад хороший мужик?

— Господи, да я мужиков вижу насквозь! Все, идите и звоните ему! Только не говорите, что это смотрины! — я строго посмотрела на повара и добавила: — Я беременная, мне нельзя отказывать!

Когда дядя Рома ушел, я с наслаждением набросилась на суп. Но посмаковать его мне не удалось. В коридоре послышались голоса, я навострила уши и подумала, что словила слуховые галлюцинации. Голос мальчика очень похож на…

— Кто там? — громко спросила я, положив ложку. Голоса стихли. Почудилось, что ли?

В дверь постучались. Я выпрямилась и сказала напряженно:

— Войдите.

В проеме показалась голова Данилы. Он широко улыбнулся:

— Как дела?

Он издевается?

— Ты две недели ко мне вообще не заходил, а сегодня появляешься как ни в чем не бывало и задаешь дурацкие вопросы?!

Я не злилась. Я была обижена. Думала, что он все же зайдет — с извинениями или без. А он не зашел. Ни разу за эти четырнадцать дней! Даже вечером, даже утром перед работой… Значит, решил со мной расстаться. Но пусть не считает меня дурочкой. Детей я ему не оставлю!

— Прости, золотце, я был очень занят.

Беркут вошел в комнату целиком, и я удивилась. Мой муж в Адидасах? Он никогда не носил спортивный костюм. Кроме как в СИЗО. Но сейчас-то он не в СИЗО? Что с ним случилось?

— Чем это таким важным ты был занят?

Я очень сильно постаралась, чтобы в моем голосе не сквозила обида, но это мне плохо удалось. Данила присел рядом и принюхался:

— М-м-м, новый повар готовит лучше, чем Тома!

— Где ты был?!

Мне хотелось его ударить, поцарапать, сделать больно. Точно так же, как он причинил мне боль. Отомстить… Но я знала, что не смогу. Слишком люблю его. Слишком много глупостей натворила. И эти обидки только прикрывают страх, что Данила уйдет и не вернется. Я не хочу потерять его!

— Я готовил тебе сюрприз, — усмехнулся муж.

— Терпеть не могу сюрпризы, — осторожно сказала я. — У нас гости? Я слышала голоса.

— Это и есть сюрприз, — спокойно ответил он. — Но я не хочу, чтобы ты волновалась.

— Ну конечно! И этими словами ты не заставляешь меня волноваться еще больше!

— Ладно, ладно, золотце, не ругайся.

Он накрыла ладонью мою руку и вдруг принял совершенно немыслимо виноватый вид. Беркут и виноватый вид — вещи несовместимые в одном помещении! Что он задумал? Кого привел? Мне же не показалось… Или показалось? Но до Хабаровска десять часов лета!

Я сделала большие глаза и замерла. Так вот где он пропадал две недели! Он летал в Хабаровск!

— Что ты сделал? — напряженно спросила я. — Отвечай немедленно!

Вместо ответа Данила встал и открыл дверь в коридор, махнул рукой. Мое сердце сжалось в тревожном спазме. И в следующую секунду я уже разревелась, как маленькая…

— Мама… Мамочка…

Она долго сидела, обняв меня, и гладила по голове. Молча. И мне, оказывается, нужно было именно это: чтобы мама была рядом, чтобы не говорила ничего, никаких пустых слов, никаких укоров, никаких наставлений.

А когда мои слезы иссякли, я вдруг поняла, что мне нечего ей сказать. Мучительно стыдно за свой побег, за трехлетнее молчание в трубку телефона и за то, что не доверяла самому родному человеку на земле. Но мама и тут оказалась на высоте. Она велела:

— Теперь рассказывай мне все!

Я застыла. Что — все?

Мама продолжила:

— Кого ждете, сколько срок, когда рожать?

Выдохнув, я слабо улыбнулась: